Онлайн книга «Я умер вчера»
|
– Но здесь даже пешеходного перехода нет, – оправдывалась девица-водитель. – Откуда я могла знать, что она на проезжую часть выйдет. Девица вступила в перепалку с прохожими, которые, убедившись, что ничего интересного не происходит и никто не умер, стали потихоньку расползаться. – Машина вас задела? – деловито спросил он, нащупывая пульс. Пульс был так себе, частил, и наполнение плохое. – Да, немного, – дрожащим голосом ответила Томилина. – Я очень испугалась. – Куда пришелся удар? – В бедро. Как голова кружится… Я, наверное, идти не смогу. – Ничего страшного, – успокоил он ее. – Давайте я помогу вам встать, мы дойдем вон до той скамеечки, и я сделаю вам укол. Подстимулируем сердечко, и все будет в порядке. Он помог ей встать и повел на противоположную сторону, где действительно в тени густой листвы стояла скамейка. – Вы правда врач? – спросила она, тяжело опираясь на его руку. – Честное слово. Работаю на «Скорой помощи». В свободное время подрабатываю, хожу к пенсионерам укольчики делать. Он усадил ее на скамейку и раскрыл сумку. – Все свое, как говорится, ношу с собой. У моих пенсионеров сердце и сосуды – главная проблема. Так что все нужные вам лекарства у меня есть. Он незаметно огляделся по сторонам и убедился, что никто не обращает на них ни малейшего внимания. Ну надо же, как все удачно сложилось! Что бы ни произошло в дальнейшем, все можно будет списать на этот инцидент с машиной. Упала, ударилась, испугалась – целый букет факторов, повлиявших на потерю ребенка. – Рукавчик закатайте, пожалуйста, – попросил он, доставая шприц и ампулу. Томилина расстегнула манжету на рукаве красивой синей с белым ветровки и обнажила руку. Он бросил взгляд по сторонам. Улица снова пустынна, только девица, сбившая Томилину, так и стоит возле своих красных «Жигулей», бледная вся, перепуганная, кажется, даже больше, чем сама пострадавшая. – Может, ее в больницу отвезти? – крикнула она. – Не надо, – громко ответил он. – У нас все в порядке. Поезжайте. Только не гоняйте больше как угорелая. Девица поколебалась, потом села в машину и медленно тронулась. Он протер ваткой, смоченной в спирте, место укола. – Ну вот, сейчас все будет в порядке. Вам не лучше? – Нет, – пробормотала Томилина, вдруг сделавшись синюшно-бледной, – кажется, хуже стало. – Ничего, ничего, сейчас… Вон как у вас веночка хорошо видна… Он взял в руку шприц и в первый момент не понял, почему не может ввести иглу в вену. Рука стала непослушной и не могла двинуться ни вперед, ни назад. И только потом он сообразил, что какие-то люди держат его с двух сторон. Откуда-то снова появились те самые красные «Жигули». Выскочившая из машины девица тоже вихрем подлетела к ним и аккуратно вынула шприц из его сжатых пальцев. Задняя дверца «Жигулей» распахнулась, вышли двое мужчин и подошли ближе. – Начнем, пожалуй, – скучным голосом сказал один из подошедших. – Валентина, отвези Татьяну Григорьевну домой и возвращайся сюда. Коля, съемку сделал? – Обязательно, – отозвался один из тех, кого он не видел, потому что этот человек стоял у него за спиной и крепко держал за локоть. – Ну и славненько. Ребятки, быстро фиксируем обстановку на месте, все шприцы и ампулы маркируем – и в управу. Гражданин, может, вы нам сразу скажете, какой препарат пытались ввести? Он, конечно, молчал. Но в общем-то понимал, что эта мера временная и абсолютно бесполезная. Он попался. Ах ты, черт возьми! Как же так? Неужели они его заманили в ловушку? * * * Настя не помнила, приходилось ли ей когда-нибудь так кричать. То есть она, конечно, не кричала в полном смысле слова, но говорила на таких повышенных тонах, что сама себе удивлялась. – Как ты мог?! Как ты посмел?! Вводить беременную женщину в комбинацию! У тебя в голове есть хоть капля разума? Коротков ничего не мог с собой поделать. Он в глубине души признавал, что Аська права, но все равно не мог справиться с улыбкой, помимо воли растягивавшей его губы. – Ну чего ты кричишь? – увещевал он ее как малого ребенка. – Чего ты кричишь? Во-первых, Таня сама предложила эту идею. Во-вторых, ее муж Стасов ее поддержал. В-третьих, ты же знаешь Валюшку, она машину водить научилась раньше, чем по земле ходить. К твоему сведению, она с восемнадцати лет состоит в ассоциации каскадеров и систематически снимается в кино со всякими автомобильными трюками. Для нее поставить такую сцену – плевое дело. Гарантия безопасности – двести пятьдесят процентов. Татьяне всего-то и нужно было в определенный момент тихонечко опуститься на колени, вот и все. Чего ты психуешь? – А вдруг что-нибудь не получилось бы? Вдруг она упала бы, ударилась, испугалась? Ты об этом подумал? – Но она же не упала и не ударилась, – возразил Коротков. – Аська, не порти мне праздник. Ты же мечтала найти хоть одного убийцу. Вот я тебе его доставил на блюдечке с упоительными розочками, а ты все недовольна. У него полная сумка всякой отравы, при помощи которой он собирался лишить Таню и Стасова их ребенка. Теперь ты можешь вцепиться ему в глотку и разматывать весь клубок до самого фонда. Ну, Ася, перестань дуться. У нас же все получилось. – Получилось у них, – проворчала она, все еще кипя от возмущения. – Самоделкины несчастные. Бить вас некому. – Как это некому? А Колобок на что? Мы еще от него получим все, что причитается. Так что ты, подруга, можешь отдыхать пока. * * * Я не понимал, о чем она говорит. Какое наследство? Какие миллионы? Да, мать как-то упоминала, что у моего деда были дальние родственники, которые эмигрировали из России еще до революции, но с тех пор от них не было ни слуху ни духу. Мать даже фамилии их не знала. – Троюродный брат вашего деда оставил все состояние вашей матери. Соответственно и вам, поскольку ваша мать недееспособна, а вы являетесь ее опекуном, а потом и наследником. Фонд вступил в сговор с адвокатами наследодателя, и они в частном порядке через одного московского юриста стали разыскивать наследников. Как только этот юрист выяснил, что наследниками являетесь вы с матерью, его быстренько убрали. Он стал не нужен и опасен, ибо обладал знанием о ситуации. И принялись за вас. Теперь понятно? – Я не могу… Не могу поверить в это. – Вам придется, – мягко сказала Каменская. – Вам же не зря Лутов говорил, что вы можете прийти в центр босым и голым, но все ваши последующие доходы будут обращены в их пользу. Вот они, эти последующие доходы. Ради них все и затевалось. Вы написали бы официально заверенный документ о том, что доверяете юристам фонда распоряжаться всем вашим имуществом, и на этом все закончилось бы. У нас в России законы другие, но на Западе это в порядке вещей. А введение вас в наследство происходило бы именно там. Вы по-английски говорите? |