Онлайн книга «Я умер вчера»
|
– Так что вы скажете? – робко спросила Настя. – Можно рекомендовать ей обратиться в «Грант»? – Пожалуй, я бы разрешил, – задумчиво произнес он. – Но с оговорками. Если она права и те люди, которых она ищет, организовали убийство Андреева и Бондаренко, то направить ее с этим вопросом к частным сыщикам – это и ее подставить, и самим подставиться. Этого нельзя ни в коем случае. Придумай ей легенду поспокойнее и поправдоподобнее. Но не слишком далеко от истины, иначе заинтересованные фигуры сразу почувствуют подделку. – Можно сказать, что она хочет собрать компрометирующие сведения о Хайкиной, чтобы поквитаться с ней за статью о муже, – сказала она. – Ну, например, – согласился Гордеев. – Договорись с ней о взаимопомощи. В легенде должно быть что-нибудь такое, что позволит нам сразу определить утечку информации. С агентством надо разбираться как следует, убийство депутата на нас висит, а мы ни с места. А тут еще письма эти подметные… Черт знает что. Ты с Коротковым поговорила? – Поговорила. Он никаких писем не получал. – И Гмыря не получал. Выходит, только Лесников наш удостоился. Ты, деточка, конечно, во многом не права, но то, что ты не любишь политику, – это правильно. Я тоже ее любить перестал. Грязное это дело. А помнишь, как мы в восемьдесят девятом году репортажи с Первого съезда народных депутатов слушали? Вся управа не работала, к десяти утра собирались перед телевизорами и смотрели, как люди, которых мы отождествляли с российской совестью, развенчивали коммунизм. Кажется, даже ты тогда стала политикой интересоваться. – Было, – согласилась Настя. – Но к девяносто второму году это прошло. Переболела. Я пойду, Виктор Алексеевич, а то меня Уланова в коридоре ждет. – Подождет, – неожиданно жестко сказал полковник. – Я знаю, что с тобой Заточный разговаривал насчет перехода. – Да, – растерянно ответила она. – Он вам сказал? – Нет, сорока на хвосте принесла. И что ты думаешь по этому поводу? – Я не знаю. Как вы скажете, так и буду думать. – А своего мнения у тебя нет? – Пока нет. – Тогда уходи. Поработай у Ивана, это тебе на пользу пойдет. Сейчас грядут трудные времена, Стасенька, в верхах в любой момент могут случиться большие перемены, а это повлечет за собой постепенную смену руководства в городе, потом и до нас доберутся. Я-то пенсионный уже, не забывай. Пересиди смуту под крылом у Ивана, а там посмотрим. Если отдел сохранится в нынешнем виде, вернешься, а нет – так и тебе нечего тут делать. – Виктор Алексеевич… – Все, иди к своей Улановой. Иди. Мне работать надо. Он демонстративно полез в стол за бумагами и тут же уткнулся в них, словно в данный момент не было для него дела важнее, чем эти вот бумаги. * * * Утром, подавая мужу завтрак, Татьяна попросила: – Стасов, ты можешь оказать своей беременной жене услугу? Владислав удивленно посмотрел на нее и даже отложил вилку, которой уже нацелился было на аппетитные румяные блинчики с творогом, оставшиеся со вчерашнего дня. – Я весь твой, моя королева, – наконец вымолвил он. – Повелевай. – Мне нужен народный художник России по фамилии Фролов. – Зачем? Ты хочешь заказать ему поясной портрет? – Нет, я хочу задать ему пару вопросов. Стасов, еще три дня назад у меня для этого были оперативники, которым я могла это поручить, но сегодня у меня никого нет, кроме тебя и Насти. А Насте я вчера не смогла дозвониться, похоже, она дома не ночевала. Поэтому остаешься ты. – Погоди, я не понял. Это что, по уголовному делу, которое ты уже передала? – Именно. – А что же следователь, который теперь его ведет? Пусть он сам этим занимается. – Стасов, ты уже все забыл, – засмеялась Татьяна. – При существующей нагрузке у следователя руки до моих нераскрытых трупов дойдут еще не скоро, а поскольку дело уже далеко не свежее, то и вообще никто надрываться не будет. А у меня жуткий комплекс вины, потому что следствие велось вяло, и я хочу хоть что-то сделать, коль скоро у меня есть такая возможность. Следователь, кстати, не возражает, я с ним говорила. Так я могу рассчитывать на твою помощь? – Таня, ты ставишь меня в тяжелое положение, – сердито ответил Стасов. – С одной стороны, ты – моя любимая жена и я не могу тебе ни в чем отказать, но, с другой стороны, я категорически против того, чтобы ты занималась работой, вместо того чтобы заниматься сохранением беременности. Сиди дома и дописывай книгу. Считай, что я тебе велю. – Что ты делаешь? – переспросила она, приподнимая брови в удивленной гримаске. – Ве-лю. В смысле даю указание. – Ух ты! А ты окрутел, Стасов. Скажи-ка, ты помнишь известную истину о том, что все болезни от нервов? – Ну, помню. И что? – А то, что для сохранения моего душевного покоя я должна раскрыть убийство колдуньи Инессы. И у меня такое чувство, что я его уже почти раскрыла. Мне будет приятно осознавать, что я все-таки довела это дело до конца, даже находясь в состоянии глубокой беременности. Ну можешь ты мне подарить такой праздник или нет? Стасов сердито молчал, энергично двигая челюстями и поедая один за другим симпатичные блинчики, убывающие с тарелки с космической скоростью. – Стасов, у меня в запасе есть еще один аргумент. Я не могу дописывать книгу, пока не раскрою это убийство. Понимаешь, мозги не в том направлении работают. Зато если я его раскрою, то про это и напишу. Все равно у меня какой-то творческий застой получается. Я вчера перечитала то, что уже написано, и поняла, что для дальнейшего развития сюжета нужно еще одно преступление, позагадочнее. Как раз такое, как убийство колдуньи. Это послужит мне хорошим толчком. Ну как, уговорила? Он отодвинул тарелку и вытер губы салфеткой. – Наша Ира – чистое золото, а блины у нее – райские. Она поздно вчера явилась? – Поздно, ты уже крепко спал. – Как ей погулялось? – Отлично. Дядя из «Бентли-Континенталя» сделал ей предложение. А в июне они собираются ехать в Майами купаться в океане. Стасов, не увиливай от ответа на прямо поставленный вопрос. Ты найдешь для меня художника Фролова или мне к Насте обращаться? – Нет, погоди. Как это они уедут? А ты? – А я останусь. Что тебя не устраивает? – Но ведь я тоже уеду. И ты останешься совсем одна. Нет, так не годится. – Годится, Стасов, все годится. Ничего со мной не случится, я не маленькая. Так я в третий раз спрашиваю: ты найдешь Фролова? Имей в виду, я все равно не успокоюсь. Сяду на телефон, буду обзванивать все творческие союзы живописцев и скульпторов и все равно найду. Но у тебя это получится быстрее. |