Книга Морской орел, страница 49 – Джеймс Олдридж

Он пробежал пятьдесят ярдов до недостроенного дома, тяжело увязая в мокром песке. Снова полил дождь, но он и без того был весь мокрый, так что это не имело значения. Его кидало то в жар, то в холод. Из недостроенного дома больше не стреляли.

Но тут он увидел Берка и Хаджи Михали, которые бежали вдоль стены в другую сторону. Вдоль стены, к низким, нескладным строениям, стоявшим среди тощих деревьев.

— Эй, вам что, жизнь не дорога? — крикнул Стоун Нису, догоняя его.

Нис видел впереди ломаный контур недостроенных стен. Рыхлый песок кругом, белые срезы известняковых плит, пустой проем окна. Он вплотную подбежал к дому, потом стал обходить его, ища вход. Четвертую стену только начали возводить, с этой стороны вся внутренность дома была открыта.

Нис увидел грека.

Грек стоял и молчал. В руке он держал винтовку. Рука безжизненно висела. Грек точно не совсем понимал происходящее. Он был в армейской, навозного цвета, форме, с желтыми нашивками капрала. Вид у него был недоумевающий.

— Клади оружие, — приказал ему Нис.

О своем люгере он по-прежнему не вспоминал. Так и держал его в опущенной руке. Он быстро шагнул к греческому солдату и вырвал у него винтовку. Он не знал, что же делать дальше. Выходило неловко и глупо.

— Стон здесь. Если выйдешь, тебя застрелят, — сказал он.

Он повернулся и выбежал из недостроенного дома, держа винтовку наперевес. Стоун ждал его с пистолетом в руке, готовый выстрелить в любую минуту.

— Там есть один, — сказал Нис.

Затрещала длинная очередь солотерна. Кругом никого не было видно. Но Нис отчетливо слышал выстрелы со стороны барака, куда раньше пробежали Берк и другие.

— Пока хватит, — сказал Стоун.

Нис не понял. Но Стоун уже побежал в том направлении, откуда стреляли. Нис посмотрел по сторонам и увидел группу строений побольше в дальнем углу лагеря. Он решил, что это главные корпуса. Других решений от него пока не требовалось.

— Вон туда, — сказал он Стоуну.

Он не стал смотреть, повернул Стоун за ним или нет. Он побежал по лужам, по реденькой траве, ветер с воем забирался под его раздувающуюся рубаху и обжигал его. Винтовку он бросил. Она мешала бежать. О роли оружия он не думал. Самое важное был он сам, его присутствие здесь. Он был мухой, пугающей паука.

Из ближайшего дома по нему открыли огонь. Он бросился на землю. В эту самую минуту Стоун поравняйся с ним и, подняв пистолет-пулемет, дал очередь по сбившимся в кучу домам. Он держал пистолет невысоко, и сила отдачи едва не сбила его с ног. Потом он побежал дальше. Теперь еще откуда-то слышалась стрельба. Берн со своим солотерном.

Нис поднялся и побежал за Стоуном. Недалеко от первого дома великан вдруг остановился. Из двери выскочили трое людей и бросились к соседнему дому. Стоун упер свой эрма в бок и расстрелял их к чертовой матери. Всех троих. Двумя короткими очередями.

— Осторожно. Не надо спешить, — закричал ему Нис. — Тут могут быть заключенные. Осторожнее.

— Где они, здесь?

Оба стояли теперь у самой стены дома и прислушивались к шуму и крикам где-то рядом.

— Не знаю, — сказал он. И закричал по-гречески: — Выходите, литтосийцы! Хаджи Михали здесь.

Шум сразу стих. Слышны были только одиночные выстрелы в соседнем доме.

— Идите вы сюда, — крикнул кто-то на диалекте. — Мы не можем выйти.

— Там есть солдаты?

— Один. Но уже наложил в штаны.

— Эпа, — подхватили другие голоса.

— Они говорят, чтобы мы вошли, — сказал Нис Стоуну.

Вдвоем они прошли вдоль стены первого дома и подошли к следующему. Этот был почти квадратной формы, не так вытянутый в длину, как остальные. В двери было окошечко, забранное решеткой. В окошечко видна была квадратная кухня с двумя печами. Заключенные литтосийцы столпились у единственного окна, забитого крест-накрест тяжелыми деревянными брусьями.

— Литтосийцы, — окликнул Нис.

Они бросились к двери. Их было четверо — бородатые, похожие на мертвецов люди, босые, полуголые, в одних только бумажных солдатских штанах.

— Эпа, — закричали они.

Крича наперебой, они осаждали дверь. Откуда-то вдруг появился пятый, с винтовкой в руках, и Стоун, подняв свой пистолет-пулемет, просунул дуло сквозь решетку, окна.

— Нет, нет, — сказал ему Нис.

— Метаксист! — закричал ему человек с винтовкой. — Клади оружие.

Винтовка со стуком упала на каменный пол. Литтосийцы даже не оглянулись. Они успели уже отодвинуть тяжелый засов, и один за другим выскочили из дома.

— Где Хаджи Михали?

— Как вам это удалось?

— Мы слышали стрельбу. Вас тут целая армия?

— Остальные в том доме, что у ворот.

— Их перевели к воротам, когда с фортов открыли огонь. Тот дом укреплен.

— Скорее туда.

Они говорили, перебивая друг друга. Точно дети. А с виду совсем старики. Стоун с изумлением разглядывал их. Все четверо на одно лицо. Никакой разницы. Одинаковые черты. Одинаковое выражение. Четыре живых мертвеца.

— Идем, — торопили они Ниса.

Они заговорили со Стоуном на диалекте. Но он в ответ только таращил на них глаза. Тогда Нис, который несколько напряженных секунд молча всматривался в их лица, сразу опомнился.

— Хаджи Михали вон там, и с ним еще люди, — сказал он, показывая рукой.

— У тебя есть оружие, иди освобождать остальных.

Это было сказано Стоуну.

— Он — инглезос, — объяснил Нис про Стоуна.

— Инглезос? Они свою войну кончили. Что он здесь делает?

Нис оставил этих четверых. Стоун уже бежал через двор лагеря к дому у ворот. Оттуда снова слышалась стрельба. Быстрая перестрелка двух сторон. Одиночные ружейные выстрелы и ответные очереди солотерна. Нис догнал Стоуна, когда выстрелы затрещали опять. Они раздавались из-за длинного, одиноко стоящего барака. За ним были ворота, обитые рифленым железом и опутанные колючей проволокой. Стреляли где-то рядом. Пули щелкали по воротам с характерным звяканьем железа о железо.

Стоун побежал к высокой куче водорослей и камней, наваленной у ворот. Укрывшись за ней, он открыл стрельбу по окну барака. Нис повернул туда же, но на ходу оглянулся — посмотреть, куда целит Стоун.

Тут пистолет Стоуна вдруг умолк, хотя Нис ясно видел двух солдат у низенькой двери барака.

— В чем дело? Стреляйте, — сказал Нис.

— Больше нет патронов, черт его дери. — Стоун дергал спусковой крючок, но слышалось только металлическое щелканье.