Онлайн книга «Там, где мы служили»
|
— Еще чуть… чуть… чу-у-уть… Джек не воспринял сказанное, но как раз на «чуть-чуть-чуть» его вполне хватило, и этого оказалось достаточно. Сдвоенный стон-выдох — и Джек, тяжело дыша, без сил распластался на вздрагивающей Стелле. — Это прекрасно, — пробормотал он куда-то в траву. Повернул голову и снова поцеловал Стеллу. — Я… тебе… тебе понравилось? — робко и глупо спросил он, приподнимаясь и глядя в лицо легонько улыбающейся девушки. Та чуть наклонила голову. А Джека охватил внезапный страх. Страх при мысли, что ее могут убить. — Стелла… — начал он… но тут же закрыл рот, вспомнив ее слова и свое обещание, сказанные, прежде чем они… — Что? — Теплое дыхание снова коснулось шеи Джека, и он покачал головой. — Ничего. Просто я люблю тебя. Глава 4
ЗАТИШЬЕ НА ФРОНТАХ Взгляд усталого неба тяжел — А снега друг за друга горой… Но до первого снега ушел Беспокойный Последний Герой… А. Земсков 1
Джека разбудил шум. Уже в достаточной степени чувствуя себя «своим», он хотел было, не открывая глаз, в самых изысканных выражениях предложить всем, кто не спит, убираться, но… вместо этого сел в своей кровати и даже зевнуть позабыл. Шумели Андрей и Эрих. Причем они не просто шумели — они орали друг на друга через стол, стоя на разных его концах, и лица у обоих были прямо-таки остервенелые… — Да вы, русские, просто тупые лентяи! — ревел немец. — Ни черта сами не изобрели, ни черта сами не построили, все наворовали у Европы — законы, моды, военное дело, даже ваша Екатерина Великая — слышали про такую?! — немкой была! Чистокровной немкой! Зато морду больше всех дерете — и гуманные вы, и добрые, и духовные, и то и се!.. Гуманные: шарахнули по Америке ядерными, а весь свет это полвека расхлебывает — вот так гуманизм! А слова ведь вам не скажи — вам сразу то монголы мешали, то Наполеон, то Гитлер! Знаешь, что хреновому танцору всегда мешает?! Знаешь?! А дело-то все в вашей лени, и ничего валить на других! Хуже этих… евреев! Их все обижали, вам все мешают! Послушать — весь мир сговорился Русь-Матушку сырьем схавать, а вы только обороняетесь! — Да кто бы говорил! — орал русский. — Но не немец! С вас все и началось! С ваших двух мировых! Серединка Европы, пуп Земли и опора цивилизации! Чуть только нос из дерьма высунут — тут же начинают планы строить, как мир покруче облагодетельствовать! Вас послушать — вы все, от спичек до гандонов, изобрели, а разные там русские у вас эти изобретения из-под носа выхватывали! Все вас обижают, все вам плохи — если в Берлине заплакали, скоро вся Европа рыдать будет! Перевесившись с кровати, Джек постучал по плечу Дика, с философским видом художественно обкусывавшего парниковый банан: — Эй, — прошептал он, — чего это они? — Доброе утро. — Новозеландец поднял голову и с зевком ответил: — Да вот, выясняют, кто из них Европу Злым Силам продал… — Ну и кто же? — Джек хихикнул. — А сейчас поорут еще минут пять и выяснят, что Проклятые Англосаксы… Джек хихикнул снова. Но спор-то перешел в самом деле в острую фазу: — Кто пятьдесят лет рушил все, что наша раса сделала?! — Эрих ткнул кулаком в стол. — Кто в этой самой Африке коммунизм строил и арабов на революции настропалял?! — А кто перед этим такого наворотил, что само слово «раса» ругательным было?! — выкрикнул Андрей, побагровев. — Русская свинья! — Сука немецкая! — Прекратите! — почти взвизгнула Елена. Так, что все повернулись в ее сторону — разом. Елена стояла у своей кровати, сжав кулаки, и заливалась слезами. — Как вы можете… как вы… вы… Сейчас наши… столько мертвых, а вы… как вы смеете, мальчишки?! Я… — Она ничком упала на койку. — Доболтались, baszom a vilagot… [83] — сообщил в пространство Ласло и соскочил с кровати. — Ну чего вы никогда вовремя заткнуться не можете?! — Слишком много старых счетов, — сказал Дик. — Это генетическое… Сказал без насмешки и словно бы даже самому себе. Андрей ругнулся матерком и, сев на стул, начал грызть ногти. Эрих круто повернулся и почти выбежал наружу. — Дулоли тэп, — пробормотал Андрей. — Ты не лучше, — резко сказал Дик, отклеиваясь от кроватного стояка. — Шли бы вы ВСЕ отсюда, — предложила Анна, устраиваясь на кровати рядом с Еленой. Джек давно заметил, что эта литовка, неразговорчивая и мрачноватая (судя по всему, она была такой и до гибели своего Кнута), относится к Елене как к сестре, иначе не скажешь. — А то метут языками, метут… — Это майк, [84] — оказалось, что Жозеф тоже проснулся. — Просто майк. Нужна драка. Хорошая драка! — О небо, — выдохнул Густав, читавший письмо из дома. Джек соскочил вниз и с улыбкой потянулся. Ему-то было хорошо, несмотря ни на что. И Дик немедленно это уловил. — Какая счастливая рожа… — протянул он. — Джеки, сын мой, исповедуйся… — Он положил ладонь на плечо юноши. — Пошел ты. — Джек сбросил ее и начал влезать в штаны. Жозеф, наблюдавший за его действиями, вдруг сказал: — А все-таки, Джек, ты авантюрист. Юный искатель приключений. Джек не успел отреагировать. Андрей, уже дотянувшийся до гитары, посмотрел на Жозефа и спросил с мягким упреком: — Ну зачем ты так говоришь-то? — Да не слушай ты его, Джек, — махнул рукой Ласло. — Все правильно. — Да о чем вы?! — возмутился Джек, держа в руках сапог. — Пока ты не обулся — ни о чем, — тут же ответил Жозеф. — Кому охота лбом обувь ловить? В блиндаж ввалился Иоганн. — Что тут у вас? — Да ничего, ничего, — поспешно ответил Дик. Иоганн осмотрелся, задержал подозрительный взгляд на сапоге в руках Джека — тот поспешно его натянул. — А почему Эрих наверху? — Голову остужает. Горячий немецкий парень. — Андрей тренькнул на гитаре и обнаружил у себя под носом кулак швейцарца. — Это что? — после короткого раздумья уточнил русский. — Вот и я хотел спросить: ты знаешь, что это? — угрожающе спросил Иоганн и сел, посмотрев вокруг. — Так. Я что-то хотел сказать… — Он потеребил белокурую прядь. — А! Вспомнил. Я буду говорить, а вы думайте и не перебивайте. Потом, — он выделил это слово, — не возбраняется орать. Все слушают? — Он устроился удобнее. — Двадцать минут назад на аэродромы начали прибывать русские и англосаксонские имперские подразделения. Общая численность — более двенадцати тысяч человек с соответствующим количеством техники. |