Онлайн книга «Самая страшная книга 2014»
|
— Спасибо. Я вышел из квартиры. Из опрятной доброй квартиры. Так и не узнав, кого в ней убили. Фантазия уже нарисовала чету пенсионеров. Не знаю, почему именно чету. Главное, что им не нужно было открывать дверь незнакомцам. Я уверен, что это была случайность. Этой твари, Зеленцову, плевать, кого убивать. Черт, сумка! Вспомнил о ней, спускаясь по лестнице; пришлось вернуться. Сумка лежала там же, у дивана, и все бы хорошо, но поднимая ее, я увидел кровь. Ума не приложу откуда, но на полу скопилась большая темная лужа, а я ведь помню, что ставил сумку на сухое. Кажется, да, но теперь не уверен… Дно сумки пропиталось этой мерзостью! — Что такое? Тут ведь ничего не было! — подошел санитар, глядя на лужу. — Как будто из-под дивана сочится. Может, отодвинуть? Вопрос был обращен к Леонтию Виссарионовичу появившемуся в дверном проеме. Тот кивнул. Я отошел, чтобы не мешать, и уже направился было к выходу, но услышал, как санитар коротко выматерился. — Надо опрокинуть диван, чтобы осмотреть дно… Я оглянулся. Санитар как раз с шумом перевернул диван. Его днище и прямоугольник пола, что скрывался раньше под ним, — все было бордовым, блестящим, влажным. В свернувшейся жиже повсюду лежали комочки плоти. — Этим диваном как будто кого-то придавили, как прессом! Ну и фарш!.. — поразился старик, я не стал дослушивать, как он все это объяснит. Держа сумку чуть на отлете, я поспешил вниз. Правая рука тотчас устала, я перехватил сумку левой. Черт, зачем я так загрузился, нужно было просто сделать вид, что собираю вещи и все! Хватило бы трусов, носков и рубашек! Она бы увидела пустые плечики и… А если все на самом дели кончилось? Неужели все на самом деле кончилось! Внизу я подошел к труповозке, заглянул в кабину! Там сидели двое, слушали радио: водитель-мужчина и девушка-медик. — Можно посмотреть? — Я кивнул в сторону задней части кузова и показал ксиву. Девушка выбралась из кабины, распахнула широкие двери фургона. Так и есть, три трупа в мешках. — Хозяева квартиры и сотрудник? — Да, страшно изуродованы, пальцев нет, ушей… Показать? — Она поморщилась. — Нет. Только голову. Неужели увижу вблизи то самое лицо, что пялилось на меня снизу вверх? Оказалось, нет. Лица почти не было. Вся верхняя его часть была вывернута наизнанку пулей. Были видны и другие повреждения. Волосы черные, чуть вьющиеся. Да, судя по фото, у Зеленцова они такие, но это ничего не доказывало. Необычной была шея, а точнее то, как она заканчивалась. — Ее ведь не оторвало, так? — Да, не похоже, — ответила девушка, — но это и не срез, затрудняюсь вообще сказать, как это сделали. Вроде неровно, но аккуратно, не знаю… — У вас найдется еще мешок? Она посмотрела на меня как на сумасшедшего, и мне пришлось добавить: — Я сумку испачкал, хочу обернуть. Через пару минут с сигаретой, зажатой в уголке рта, я набирал номер Леденцова. — Алло, Кирилл? Как дела? — Даже не знаю. — Это Зеленцов? — Тут только голова, и лицо раскурочено. Александр ругнулся, помолчал и продолжил: — Все с этим делом неладно! Хорошо, дождемся экспертизы ДНК. Езжай в отделение, я пока в прокуратуре, но потом надо поговорить. * * * Неожиданно что-то будто вцепилось в горло, стало душить. На глаза навернулись слезы, я закрыл лицо руками. В кабинете никого не было, но кто-нибудь мог войти, а я тут… Я пытался не думать о Ленке, нужно было уйти в рутину, в работу. Но здесь меня ждал Рустам Зеленцов, и от этого хотелось бежать. Я торопливо вытер лицо ладонями и рукавами рубашки, хватка на горле ослабла, почти отпустила. Потом меня вызвал к себе Леденцов. Он, как тогда, при допросе, сидел на краешке стола, только в кабинете больше никого не было, и за окном стояла тьма. Тоненько жужжали лампы над головой. Между пальцев Александра дымилась сигарета, рядом стояла пепельница, забитая окурками. — Вот хочу посоветоваться. Вроде все проще некуда, а вроде как-то и совсем непросто!.. — Он поднял на меня взгляд. — Погоди, ты обкуренный, что ли? — Нет, — ответил я, потупив глаза. Похоже, он ей некоторое время подозрительно всматривался, за продолжил: — А я бы посмолил сейчас, если б было; думать помогает. Короче, если Зеленцова грохнули, то считай, дело закрыли, но вот жопой чую, что этот гаденыш живой! — Я тоже. — Да? Ну вот мне сразу показалось, что мы найдем понимание! Слишком много трупов на нем, чтобы так просто окочурился. Да и тело пропало, кто-то должен был унести, а зачем? И куда он трупы до этого девал? Там на Фурманова тоже без жмуриков? — Нет, три трупа. — Это даже странно! А ты знаешь, сколько в районе пропавших за последний месяц? Больше, чем за весь прошлый год! Никаких тел до сих пор. Зато в квартир Кутаховых настоящая каша из генного материала разных людей! Да и не только людей, еще и коров, и коз, птиц, и собак! Понятия не имею, что писать буду из-за этого отчета криминалистов! Соседи ни слухом ни духом до последнего, мол, делают ремонт, да у них даже следов никаких ремонта нет! Он жадно докурил сигарету и затолкал окурок в пепельницу. — Короче, на всякий случай — я тебе ничего не говорил. Кстати, знаешь еще кое-что забавное? Кутаховы не были расписаны! — Ну и что? — А фамилия-то одна, понимаешь? Короче, они были братом и сестрой, не знаю уж, чего все соседи их супругами считали, может, потому что детей вместе растили. — Чьи дети-то? — Марины Кутаховой по паспорту. — Леденцов взял со стола распечатки, скрепленные фотографии и стал их разглядывать, — У них у всех по лицам видно… фамильное сходство, блин. Мы выкурили еще по одной, посидели молча. Дым беззвучно и тягостно извивался в воздухе, оседая на бежево-серые стены, пустые столы, цветасто обклеенный сейф, портрет президента, стекла и решетки на окнах. — Ну что, ты домой? — Александр нарушил тишину первым. — Нет, я в ночь. — Прям так, без отсыпного? — Да, я поменялся специально. — Ну давай, спокойной тебе ночи тогда! И поначалу ночь действительно была спокойной. Я раз за разом раскладывал пасьянсы на компьютере, пил крепкий черный чай, то и дело поглядывая на сотовый телефон, лежащий на столе. Ни одного звонка от Лены за весь день, ни одной sms. Я проверял, ловит ли связь; смотрел на летнее Ленкино фото, стоящее на заставке. В этом платье, нежного серо-сиреневого цвета, с рукавами-крыльями, она была похожа на бабочку, на хрупкого маленького мотылька. Другой мужчина… у нее! Может, действительно, убить? Его. Зазвонил стационарный телефон, внутренняя связь, дежурный попросил спуститься. Начинается, подумал я. Встал из-за стола, задев ногой сумку с вещами, которую так и не открывал, и вышел в коридор. Внизу в дежурке меня ждал мужчина, бомжеватый на вид, пьяный вдрызг, висящий на руках у сотрудника. |