Онлайн книга «Ведомство страха»
– Милый человек этот Грейвс, – сказал мистер Прентис. Он перегнулся к Роу, словно хотел вынуть из заднего кармана фляжку. Через стол повеяло запахом дорогой шотландской ткани. – Как вы считаете, это хороший санаторий? – Пока вы не поссоритесь с доктором. – Ха-ха… вот именно. А тогда? – Вы можете вдруг очутиться в «лазарете» для буйных помешанных. – Великолепно, – произнес мистер Прентис, поглаживая длинные усы. – Скажите, а не хотите ли вы подать на него жалобу? – Со мной прекрасно обращались. – Да. Этого я и боялся. Видите ли, если бы кто-нибудь подал жалобу – ведь все его пациенты находятся там по собственному желанию, – можно было бы полюбопытствовать, что там творится. Мне давно этого хочется. – Когда вы попадете в «лазарет», все кончено. Если вы не сумасшедший, вас скоро сведут с ума. – В своей борьбе вслепую он на время забыл о Стоуне. Теперь, вспомнив усталый голос за дверью, он почувствовал угрызения совести. – Они сейчас держат там одного человека. А он совсем не буйный. – Не сошелся во взглядах с доктором? – Он говорит, будто видел, как доктор и Пул – это тамошний смотритель – что-то делали в темноте. У Пула в комнате. Он им сказал, что ищет окно, откуда можно вести огонь… – Роу запнулся. – Он, конечно, немножко сумасшедший, но очень тихий, совсем не буйный… – Продолжайте, – попросил мистер Прентис. – Он думает, что немцы оккупировали маленький островок в пруду. Говорит, что видел, как они там что-то копали. – И он сказал это доктору? – Да. – Роу взмолился: – Не могли бы вы его оттуда вытащить? Они надели на него смирительную рубашку, но он и мухи не обидит. – Ладно, надо все толком обдумать. – Мистер Прентис гладил усы, словно собирался доить из них молоко. – Надо подойти к вопросу с самых разных сторон, не правда ли? – Он и впрямь сойдет с ума… – Бедняга, – произнес Прентис как-то неубедительно. В его мягкости чувствовалось что-то беспощадное. Он переменил тему разговора. – А Пул? – Он однажды ко мне приходил – не знаю, давно ли, – и хотел взять у меня кекс, который я выиграл. Начался воздушный налет. Мне кажется, он пытался меня убить за то, что я не хотел отдавать ему кекс. Он был из настоящих яиц. Вы, наверно, думаете, что я тоже сумасшедший? – с тревогой спросил он. Мистер Прентис серьезно ответил: – Нет, я бы этого не сказал. Жизнь иногда принимает странный оборот. Очень странный. Почитайте историю. Вы знаете, что шелковичные черви были тайком вывезены из Китая в полой тросточке? Противно рассказывать, какими тайниками пользуются контрабандисты алмазов. Вот сейчас я ищу – вы не представляете, как упорно ищу – одну штучку, которая по величине, может, не больше алмаза. Кекс… прекрасно, почему бы и нет? Но он вас не убил. – В моей истории столько пробелов, – сказал Роу. – Куда он к вам приходил? – Не помню. Многие годы моей жизни я все еще не помню. – Мы так легко забываем то, что причиняет нам боль. – Мне иногда жаль, что я не преступник, тогда на меня было бы заведено дело. – Ничего, мы и так неплохо продвигаемся вперед, совсем неплохо, – ласково сказал мистер Прентис. – Теперь давайте вернемся к убийству… Коста. Конечно, оно могло быть инсценировано, чтобы заставить вас скрыться, помешать к нам прийти. Но что случилось потом? Вы, очевидно, не стали скрываться, но к нам не пришли. Что же такое вы знали… или знали мы? – Он оперся ладонями о стол и сказал: – Ну и задачка. Ее, пожалуй, можно выразить алгебраической формулой. Ну-ка расскажите мне все, что вы рассказывали Грейвсу. Роу снова описал то, что мог вспомнить: полную людей комнату, погашенный свет, чей-то голос и страх. – Да, Грейвс, видно, во все это не вник, – сказал мистер Прентис, обхватив руками костлявые колени и слегка раскачиваясь. – Бедный Грейвс, его интеллектуальный потолок – убийство из ревности железнодорожного носильщика. В нашем отделении приходится интересоваться куда более причудливыми явлениями. Поэтому он нам не доверяет, не доверяет от души. Он принялся перелистывать папку с такой иронией, будто листал семейный альбом. – Вас когда-нибудь интересовала человеческая психика, мистер Роу? – Я не знаю, что меня интересовало. – Вот, например, такое лицо? Это была фотография, которая привлекла внимание Роу; теперь он стал снова вглядываться в нее. – Как, по-вашему, чем занимался этот человек? – спросил мистер Прентис. Карандаш на зажиме в верхнем кармане, мятый костюм, вид человека, вечно ждущего нагоняя, морщинки вокруг много повидавших глаз – когда Роу присмотрелся к нему поближе, всякие сомнения исчезли. – Частный сыщик, – твердо решил он. – Прямо в яблочко с первого раза. И этот маленький человек-невидимка обладал такой же неприметной фамилией. Роу улыбнулся: – Думаю, что его звали Джонс. – Вам, наверно, трудно в это поверить, мистер Роу, но вы и он – будем звать его Джонсом – имели кое-что общее. Оба вы исчезли. Но вы, мистер Роу, вернулись. Бивис, как называлось агентство, где он служил? – Не помню, сэр. Могу проверить. – Не стоит. Единственное, которое я помню, называется «Клиффорд». Не оно? – А не «Ортотекс»? – спросил Роу. – У меня когда-то был друг… – Он замолчал. – Память возвращается, а, мистер Роу? Видите ли, его фамилия действительно Джонс. И он служил в «Ортотексе». Что вас заставило туда пойти? Можем подсказать, если не помните. Вы подозревали, что кто-то пытался вас убить из-за кекса. Вы этот кекс выиграли на базаре (ну и комедия!), потому что некая миссис Беллэйрс подсказала вам его вес. Вы отправились выяснять, где живет эта миссис Беллэйрс в контору фонда для Матерей Свободных Наций (кажется, так называется эта иностранная организация), и Джонс шел за вами следом, чтобы выследить их… и присмотреть за вами. Но вы, похоже, сбежали от него, мистер Роу, потому что Джонс так и не вернулся назад, а когда на следующий день вы позвонили мистеру Ренниту, вы ему сказали, что вас разыскивают по обвинению в убийстве. Роу сидел, прикрыв глаза рукой. Пытался ли он вспомнить? Старался ли не вспоминать? А голос настойчиво продолжал: – Однако в тот день, насколько известно, в Лондоне не было совершено ни одного убийства, – разве что жертвой его стал бедняга Джонс. Вы явно что-то знали, и мы дали объявление в газетах. Но вы не пришли. До сегодняшнего дня, когда вы явились с бородой, которой у вас раньше не было, и рассказали, будто бы потеряли память. Однако это не мешает вам помнить, что вас обвиняют в убийстве, но показали вы человека, который, как нам хорошо известно, в полном здравии. Как, по-вашему, нам следует к этому отнестись, мистер Роу? |