Онлайн книга «Имперские войны. Цена Империи. Легион против Империи»
|
«Так надо, – убеждал себя Черепанов. – Если такова цена сохранения Империи, значит, надо ее заплатить. Мягкий, терпеливый, уравновешенный, ценящий человеческую жизнь Александр ее погубит, а агрессивный, яростный, не терпящий возражений Максимин – спасет». Впрочем, от Черепанова уже ничего не зависело. Справятся Коршуновские варвары с задачей – быть Максимину императором. Не справятся… все равно Александру императором не быть. Легионы – на грани бунта, внешние враги подступают, народ пищит от новых налогов… Александр добр, но Империю не сохранит. Максимин свиреп, но, черт возьми, страж границ и должен быть свирепым! Эта мысль напомнила Черепанову о другом «страже», о его «внешнем покровителе» – боге Янусе. [81] И слова Скорпиона о том, что Геннадию следует более демонстративно почитать своего Бога. Повинуясь скорее импульсу, чем разуму, Геннадий отправился в легионному татуировщику, разбудил его и потребовал начертать на своем правом запястье «ССС», а на левом – «LXV». [82] Что и было сделано. Выйдя от татуировщика, Черепанов снял с пальца золотой перстень с изображением Александра Севера, подаренный ему самим императором в знак особого доверия, размахнулся и зашвырнул перстень в темноту. Ночь с девятнадцатого на двадцатое марта девятьсот восемьдесят восьмого года от основания Рима. Окрестности города Могонтиака. Лагерь VI и XVI легионов – Проклятие… – прошептал Ахвизра, опуская нож. – Он же мертвый. – И второй – тоже, – шепнул Агилмунд. Сирийский лагерь спал. Кроме охраны у ворот, которой было достаточно пароля и формы преторианцев, чтобы пропустить «диверсантов» в расположение легиона, часовых – в положенных местах, охранявших конкретные объекты, и настоящих преторианцев императора, коим тоже полагалось охранять конкретный объект – своего императора. Но это только издали казалось, что охрана у палатки Августа начеку и в боеготовности. На самом деле охранники-преторианцы были мертвы. Убийцы так искусно привязали их к воткнутым в почву копьям, что даже Ахвизра едва не обманулся и сообразил недоброе, только учуяв нехороший запах. Знай Ахвизра, что охранять палатку должны не двое, а шестеро и у входа в нее должен гореть костер, он насторожился бы значительно раньше. – Оба готовы, – резюмировал Скулди. – Задушены. Ахвизра, глянь внутри. Гревтунг нырнул под полог, а трое остальных тем временем настороженно всматривались и вслушивались. Но огромный лагерь безмолвствовал. Вернее, издавал лишь естественные для многотысячного скопления спящих людей звуки. Ахвизра вынырнул наружу, обтер краем полога руки и небольшую статуэтку размером с ладонь, которую, обтерев, заткнул за пояс. – Мертв, – сказал он. – Нас опередили. – Он точно убит? – спросил дотошный Агилмунд. – Горло перерезано, я щупал, – аж до позвоночника. – Уходим? – спросил племянник Скулди Берегед. – Надо бы еще туда заглянуть. – Агилмунд кивнул в направлении обиталища Мамеи. Высокий шатер (а не скромная армейская палатка, как у ее сына) конусом темнел рядом, шагах в двадцати. Четверо варваров бесшумно пересекли разделенное тенями пространство… У шатра Мамеи охраны не было вовсе. Ахвизра коснулся запястья Агилмунда, начертал пальцем знак: «Войти?» Его друг покачал головой. И так все ясно. – Уходим, – чуть слышно шепнул он, и четверка растворилась в темноте. Глава четвертая
«Аве, Август!» Двадцатое марта девятьсот восемьдесят восьмого года от основания Рима. Третий час дня по римскому времени. Могонтиак – Кто это сделал? – прорычал Максимин. – Кто?! – Поищи среди своих принципалов, легат! – процедил префект преторианцев. – А почему не среди никчемных преторианцев? – осведомился присутствовавший на собрании наместник Верхней Германии консуляр и сенатор Дион Кассий, у которого была давняя вражда с преторианцами. Настолько серьезная, что во время своего консульства Кассию пришлось два месяца провести вне стен Рима. [83] – Ты!!! – Префект в ярости вскочил со своего места… …И увидел прямо перед собой разъяренную Горгону Медузу на золоченом нагруднике Максимина. Фракиец, несмотря на свои габариты и возраст, мог двигаться очень быстро. – Сядь! Небрежное движение руки – и префекта швырнуло обратно на скамью. Краска сбежала со щек префекта. Он вдруг осознал, что был на волосок от смерти. – Ты! – толстый палец Максимина указал на легата XVI flavia firma. – Говори! – Их нашли утром, – сказал командующий шестнадцатым флавиевым. – Убийцы неизвестны. Двое стражников были убиты. Задушены. Остальные утверждают, что ничего не видели и не слышали… – Вырвать у них правду! – прорычал Максимин. – Я бы не советовал этого делать, – подал голос Маний Митрил Скорпион. – Присоединяюсь, – поддержал его Гонорий Плавт. – Он прав, – выступил легат второго сирийского легиона. – Нельзя никого трогать, Доминус! Будет бунт! В легионах неспокойно! Смерть Августов… |