Онлайн книга «Завтрашние заботы»
|
– Поздно, черт возьми! – сказал Вольнов. – Бежим! – крикнула Агния. И сама побежала впереди него. У нее была узкая юбка, она приподняла ее на бегу. Были очень красивы ее быстрые стройные ноги. Вольнов на ходу подумал о том, что он может гордиться такой женщиной, – это было мужской гордостью. Когда они подбежали, на «Победе» погас зеленый огонек. – Я же говорил, что уже поздно, – сказал Вольнов. Агния наклонилась к окошку шофера, волосы упали ей на лицо, она звонко и весело засмеялась. – Спасите! – сказала она. – SOS! Спасите наши души! Опаздываю! Отдайте машину нам, а? И ей уступили машину. И им вслед махали оставшиеся на панели моряки с золотыми погонами на плечах. Но как только пассажиры скрылись, улыбка на лице Агнии пропала. И вся она как-то постарела. И Вольнов увидел, что ей, наверное, было трудно так быстро бежать, потому что она все еще дышала очень тяжело. – Молодчина! Спасибо, – сказал Вольнов. – Можете не благодарить, Вольнов, – сказала Агния. – Я это не из-за вас. Просто мне надо сказать вам несколько слов, чтобы объяснить вчерашнее, сегодняшнее то есть… Я только отдышусь и тогда скажу… – Может быть, не надо этого? – спросил он. – Пожалуй, трудно найти слова, чтобы объяснить то, что было вчера? – Не врите, – сказала она. – Не врите, Глеб. И не бойтесь, что я начну признаваться вам в любви… Все мужчины боятся этого наутро, я знаю, об этом достаточно написано… И вероятно, тут ему следовало бы понять, что, едва найдя, он может потерять ее. Но машина так быстро неслась вдоль причалов, чужих, незнакомых судов, деревянных, черных от сырости домишек, так бодро и весело дребезжал кузов у этой старой «Победы», так смешно самостийно попискивал у нее сигнал, так тревожно было от чувства опоздания, что Вольнов не мог как следует сосредоточиться на том, что происходило сейчас между ним и женщиной, которую еще вчера он совсем не знал. И потом, конечно, то, что все произошло так просто, быстро, легко, – теперь, утром, уже мешало относиться к ней с серьезностью, на которую она сейчас рассчитывала. – Дайте-ка мне сигарету, – попросила Агния. Она сидела, ухватившись обеими руками за ремень на спинке шоферского сиденья. Волосы то и дело взлетали над ее лицом, потому что в окно врывался ветер. Вольнов дал ей сигарету и спички, и прикурила она сама. – Я вас очень прошу: выслушайте меня, – сказала Агния и затянулась. И Вольнов понял, что она раньше уже курила и умеет курить всерьез. И потому, что он думал об этой чепухе, он не заметил, как она волнуется сейчас, как трудно и важно ей что-то объяснить ему. – Понимаете, это началось уже давно… Мы ехали с Гелием в театр, зимой… Вот и… Ну как бы это объяснить… Он был такой довольный, так ловко управлял машиной и все спрашивал, не дует ли мне, и еще что-то спрашивал… Онбыл так доволен собой! Он всегда доволен собой… И у него всегда все удачно. Раньше мне это нравилось. И мне еще казалось, что главное – это когда любят тебя… И вот родилась дочь, Катька… – У тебя часы правильные? – спросил Вольнов шофера. – Да, да, я слушаю… Агния замолчала. – Мои уходят на три минуты вперед за сутки, – сказал Вольнов. – Я тебя слушаю… – Да чепуха все это, неважно… Что вам будет, если опоздаете? – Влепят выговор… Ты что-то недорассказала… Главное – это когда любят тебя? – Боже мой, вы только молчите! Умоляю вас: молчите! Вы сейчас совсем дураком станете в моих глазах… Не надо вам сейчас открывать рот, – сказала она со страхом и болью в голосе. – Неужели вы такой нечуткий и неумный, Глеб! – Прости меня, – сказал Вольнов. – Но, честное слово, я не знаю, зачем ты все это начала говорить… – Наверное, только пилоты бывают настоящими мужчинами, – сказала Агния. Она будто думала вслух, она совсем больше не волновалась. – И то лишь когда заходят на посадку, а шасси не выпускаются. В этот момент они не боятся выговора. – Ерунда, – сказал Вольнов. – Возможно… Ну и дрянь же вы курите, Вольнов. А еще капитан. Вам же следует курить кэпстен. Когда-то я привозила мужу из Англии настоящий кэпстен. – К какому причалу? – спросил шофер. Это был молчаливый человек. Вольнов сказал. Ему становилось не по себе. Вероятно, опоздание на судно было чепухой и мелочью по сравнению с тем, что она хотела сказать ему сейчас. – Со мной что-то произошло, после того как мы вышли на улицу, – пробормотал Вольнов. – Я разберусь во всем и напишу тебе письмо с Диксона. – Никаких писем, – сказала Агния. – Я рада, что поехала вас провожать. Мне теперь не надо никаких писем. «Победа», ныряя в ухабах и цепляя карданом бугры, свернула с шоссе и остановилась. Вольнов расплатился, и они вышли на густо усыпанную сырыми опилками землю. Флагманское судно перегона теплоход «Томск» стоял на рейде; на носовом штаге «Томска» болтался черный шар – значит, флагман еще не снялся с якоря. – Вот здесь, за нефтебаками, наши сейнера, – сказал Вольнов. – Подождите здесь, – сказал Вольнов, когда они обогнули нефтебаки. – Я сейчас вызову Левина. Они пошли вниз, к реке, от которой пахло мазутом. Там ошвартовались возле гнилых свай сейнера, которых так ждали на Камчатке и в Приморье, чтобы ловить с них горбушу и других вкусных лососевых рыб. – Подождите здесь, – сказал Вольнов, когда они обогнули нефтебаки. – Я сейчас вызову Левина. – Пожалуйста, – сказала Агния. – Курить здесь нельзя? – Нет. – Плохо. – Агния, Агния! – сказал Вольнов. Теперь ему было уже страшно. Она была такой совершенно чужой и спокойной. – Я больше не смогу вернуться… Мне невозможно будет уйти с судна, если я на него уже пришел. – Я понимаю. – Агния, нам надо как-то попрощаться… Я в чем-то виноват, но ты меня прости, ладно? – Чепуха. Ни в чем вы не виноваты… Я вам, Вольнов, только благодарна, честное слово, я вам очень благодарна… Попутного ветра. Плывите. Хорошей погоды в пути. – Будьте счастливы, Агния, – сказал Вольнов. Сейчас он не мог решиться даже просто взять ее за руку. – Очень маленькие у вас кораблики. -Да. – Идите. Вас зовут уже. Очень хорошо, что вы не опоздали. С сейнера махал фуражкой старший механик. – Я правильно запомнил адрес: Малая Корабельная, двенадцать? – Все это неважно. Вольнов повернулся и пошел к сходням. Сходни были узкие и вихлявые. Вольнов чуть не свалился с них в воду, когда поднимался на борт. Он хмуро кивнул стармеху и сразу прошел на «Седьмой», заглянул в темноту люка носового кубрика, крикнул: |