Онлайн книга «42-я параллель»
|
По грязной улице они свернули вверх по холму. На вершине стоял небольшой опрятный домик, похожий на школу. – Вот тут мы и живем… Но только почему у 72 нас света нет? Они вошли в калитку. На клумбе перед домом цвела турецкая гвоздика. Цветов почти нельзя было различить в полумраке, но слышен был их запах. Айк постучал в дверь. – Вот дьявольщина, в чем тут дело? Он снова постучал. Потом чиркнул спичкой. К двери был приколот билетик с надписью: «Продается», подписанный комиссионером по продаже домов. – Чудеса… Она, должно быть, перебралась куда-нибудь. То-то она и не писала мне больше двух месяцев. Уж не заболела ли?… Спрошу-ка у Беда Уокера. Мак присел на деревянную приступку и ждал. В облаках, на которых еще теплился розоватый отблеск заката, был просвет, и взгляд его потонул в пустой черноте, полной звезд. Запах гвоздики щекотал ему нос. Он почувствовал, что голоден. Тихий свист Айка привел его в себя. – Идем, – хрипло сказал тот и быстро зашагал под гору, втянув голову в плечи. – Эй, в чем дело? – Очень просто. Старуха переехала жить к моим братьям в Буффало. Эти стервецы заставили ее продать дом. Рассчитывают, должно быть, промотать деньги. – Вот беда, Айк. Айк не ответил. Они молча шагали до самого угла. Вышли на главную улицу. Освещенные магазины, вагоны трамвая. В каком-то кабачке, спотыкаясь, барабанила пианола. Айк обернулся к Маку и хлопнул его по спине. – Выпьем, парень… Какого черта… Кроме них, у длинной стойки был только один посетитель. Это был вдрызг пьяный пожилой высокий мужчина в болотных сапогах и зюйдвестке. Он нечленораздельно вопил: «Валяй ее крепче, ребята!» – и тыкал при этом в воздух длинной грязной рукой. Мак и Айк выпили по два стакана виски, такого крепкого и забористого, что дух захватило. Айк опустил в карман сдачу с доллара и сказал: – Ну его, пойдем отсюда. На свежем воздухе их разожгло. – А чтоб им всем сдохнуть. Мак, сегодня же прочь отсюда… Скверно, брат, попадать в город, где жил мальчишкой… Сейчас пойдут встречаться все ребята, которых знавал, и все девчонки, за которыми бегал… Эх, вот всегда-то мне так… Словно назло. В закусочной возле товарной станции они раздобыли на пятнадцать центов сосисок, картофеля, бутербродов и кофе. А после покупки папирос у них оставалось восемь долларов семьдесят пять центов. – Э, да мы богачи, – сказал Мак. – Ну а теперь куда? – Подожди минутку. Я наведаюсь на товарную станцию. Там раньше служил один мой приятель. Мак слонялся вокруг фонарного столба на перекрестке, курил папиросу и ждал. Ветер стих, и стало теплей. Где-то в лужах среди товарных путей – пи-ип, пи-ип, пи-ип – завели свою песню жабы. С холма доносилась музыка. На товарных путях слышалось тяжелое пыхтенье паровоза, лязг буферов и певучий скрежет колес маневрирующих вагонов. Вскоре из темноты раздался свист Айка. Мак перебежал к нему на неосвещенный тротуар. – Вот что, Мак, надо спешить. Я его нашел. Он отопрет нам товарный вагон, который идет на Запад. Он говорит, что, если нас не вышибут, поезд доставит нас до самого моря. – Да, но как же быть с едой, если он запрет нас в вагоне? – Будем сыты до отвала… Можешь быть спокоен. – Но, Айк… – Заткни плевательницу, слышишь… Что ты хочешь – раззвонить об этом на весь город? Они на цыпочках пробирались в темноте между двумя товарными составами. Потом Айк нашел полуоткрытую дверь и вскарабкался в вагон. Мак взобрался следом, и они тихонько задвинули за собой дверь. – Ну, теперь остается только спать, – прошептал Айк в самое ухо Маку. – Мой приятель сказал, что сегодня по станции не будет дежурства шпиков. В дальнем углу вагона они накидали сена из лопнувшего тюка. Весь вагон пропах сеном. – А ведь здорово, Мак, – прошептал Айк. – Что и говорить, Айк, знатно. Немного погодя поезд тронулся, и они растянулись друг возле дружки на раскиданном сене. Сквозь щели в полу пробивался холодный ночной ветер. Спали они беспокойно. Поезд трогался, останавливался, и опять трогался, и маневрировал взад и вперед по путям, и колеса стучали и гремели им в ухо и грохотали на стрелках. К утру они пригрелись и уснули, и тонкий пласт сена у них под боком стал мягким и теплым. У них не было часов, а день был пасмурный, и они не могли сообразить, в котором часу проснулись. Айк слегка приоткрыл дверь и выглянул: поезд мчался по широкой долине, до краев затопленной, словно водой в половодье, зеленой рябью подросшей пшеницы. Время от времени вдалеке возникали островки деревьев. На каждой остановке высились плечистые слепые громады элеваторов. – Это, должно быть, Ред-Ривер, но только куда это они нас, черти, везут? – сказал Айк. – Теперь выпить бы по кружке кофе, – сказал Мак. – Всласть напьемся в Сиэтле, Мак, будь покоен. Они снова уснули и проснулись одеревеневшие и с пересохшей от жажды глоткой. Поезд остановился. Кругом все было тихо. Они лежали на спине, потягиваясь и прислушиваясь. – А, черт, и куда это нас завезли? Наконец они услыхали, как на путях захрустел под ногами шлак и кто-то стал проверять засовы вагонов. Они лежали тихо, так что слышно было, как колотится сердце. Шаги похрустывали все ближе и ближе. Дверь распахнулась, и в вагон хлынул солнечный свет. Они притаились. Мак почувствовал, что его похлопали по груди тростью, и сел, озираясь и моргая. Кто-то твердым шотландским выговором сказал ему прямо в ухо: – Я так и знал, что найду здесь знатных туристов… Ну-с, путешественники, вставайте и выворачивайте карманы, а не то познакомитесь с констеблем. – А, черт, – прошипел Айк, выползая из своего угла. – Руганью да чертыханьем делу не поможешь… Наскребете парочку фунтов, ну и отправляйтесь к себе в Виннипег искать там удачи. А нет, так не успеете вы помянуть Джона Буля, как придется вам поворачивать восвояси. Кондуктор был маленький, черноволосый и говорил с ехидной невозмутимостью. – Вы сначала скажите, где мы, господин начальник? – спросил Айк, стараясь подладиться под английский говор. – Гретна… на территории доминиона Канады. Вас следует задержать, помимо бродяжничества, уже за то, что вы противозаконно перешли границу владений его величества. – Ну что ж, видно, придется раскошеливаться… Мы, знаете, начальник, богатенькие сынки, отправились погулять и позабавиться. – Нечего зубы заговаривать. Сколько у вас в кармане? – Да пара долларов. – Ну и выкладывай. |