Онлайн книга «Кара за хебрис»
|
– Нужно купить билет, – говорит солдат в грязно-серой форме. – На кой черт мне билет?! Мне нужен торговец. – Без билета нельзя. – Послушайте, – ты видишь на левом ухе солдата такой же переводчик, как у тебя. Показываешь ему свой. – Помогите мне настроить его. – Либо покупай билет, либо пошел прочь! – Всего лишь настроить… Ты падаешь на колени, сгибаясь от удара прикладом винтовки в живот. Закрываешь руками голову, ожидая новых ударов, но солдат просто стоит и смотрит куда-то сквозь тебя, словно ничего и не было. Толпа оборванцев, размахивая билетами, проходит в здание космопорта. Тебя окутывает облако пыли, набивается в рот… Ты идешь между торговых рядов. Выбери холодную бутылку минералки. Теперь яблоко (или что это такое?). Жар и гам плавят мозг. – Купите девочку! – цепляется к тебе кривоногий карлик. Вот шлюхи, похоже, везде одинаковые. Обритый наголо мальчишка лет семи бросается тебе в ноги и начинает начищать ботинки. – Три монеты! Три монеты! – кричит он, требуя плату за свой труд. Бегущие и кричащие люди обходят вас стороной. Это прямо как «Касабланка» Томаса Диша или, если ты решишь остаться, – «Спуск». Чуть зазеваешься – и все! Бесконечная вереница эскалаторов несет тебя вниз, и нет шанса вернуться назад. Бежать, кричать, сходить с ума – эскалаторам все равно. Ты можешь либо продолжать спуск, надеясь, что там тебя ждет спасение, либо остаться и сдохнуть на одной из площадок между эскалаторами. И знаешь, в чем вся фишка? Когда ты начнешь падать, ничто уже не будет иметь значения. Ничто. – Вы турист? – спрашивает тебя светловолосая девушка в прозрачном платье и с темными от пота подмышками. Ты киваешь и почему-то сравниваешь ее с Прис. Какой яблоневый сад?! Какие мечты?! Разве это все было с тобой?! – Вот! – девушка показывает на тяжелые корзины с продуктами и какими-то тряпками. – Помогите мне отнести их домой, и обещаю накормить вас обедом и показать город. Вы проталкиваетесь сквозь бесконечные толпы и спускаетесь в переход через улицу. Мочевой пузырь предательски напоминает о выпитой минералке. – Где здесь туалет? – спрашиваешь девушку. – Везде! – смеется она и обещает, что не будет подглядывать. – Вы, туристы, такие забавные, – говорит девушка, когда ты снова поднимаешь корзины. Вы выныриваете на улицу. Машин на дорогах так много, что ты едва можешь дышать. Жара и выхлопные газы. Мухи и пот. Крики и надрывающиеся клаксоны… «Может, на Крите было не так уж и плохо?» – думаешь ты… Вот оно! Чувствуешь? Прошлое наступает на пятки. И где, черт возьми, раздобыть ту «золотую зажигалку», которой можно сжечь все мосты?! Кухня. Ты ставишь корзины на пол и понимаешь, что места здесь хватает либо для тебя, либо для корзин. – Я сейчас все уберу, – говорит девушка и спешно распихивает по навесным шкафам продукты. Кондиционер работает, но за окнами слишком жарко. – Ты тоже приехал, чтобы посмеяться над уродцами из Рудо? – спрашивает девушка. – Нет, – говоришь ты. – А что за Рудо? – Треть планеты, куда упало больше всего бомб. – Я думал, там никто не живет. – Еще как живут, – девушка включает электрическую плиту. – Сделать тебе омлет? – Лучше чего-нибудь холодного. Она открывает холодильник. – Так ты точно здесь не ради уродцев? Ты уверяешь ее, что нет. – Это хорошо, а то приезжают всякие умники, словно у нас не планета, а зоопарк какой-то! – Я видел и похуже, – говоришь ты. – Правда? – Я не хочу об этом рассказывать. – А я и не хочу слушать, – она достает две бутылки пива. Спроси: нет ли чего покрепче? – Еще слишком рано, – говорит она. – Мне можно. – Это еще почему? Ты вспоминаешь Нолана и молчишь… – Здесь можно найти работу? – спрашиваешь ты во время обещанной экскурсии. – Здесь можно найти все что угодно! – смеется девушка. – Неужели ты хочешь остаться? – Может быть. – А что ты умеешь делать? – Строить. – А еще? – Что значит «еще»? – Ну что-нибудь. Вот я, например, могу работать секретарем, продавцом, швеей. Могу даже стать уборщицей, если придется. А ты? – Не знаю. Думаю, уборщик из меня не получится. – Ой, это совсем не сложно! – она сжимает твою руку, прощупывает мускулы. – К тому же ты не хиляк. Можешь, если что, устроиться на рынок. Там всегда требуются грузчики. У меня есть подруга, так у нее семилетний сын зарабатывает как взрослый, начищая туристам ботинки. Главное – хотеть, а остальное приложится. Понимаешь? Ты смотришь на нее и говоришь, что сейчас, пожалуй, самое время выпить водки… Пьяные и счастливые, вы целуетесь в каком-то душном баре, под музыку, далекую от понимания цивилизованного человека. Ты запускаешь руку под мокрую от пота блузку. Нащупываешь одну грудь, вторую, третью… – Что это?! – спрашиваешь ты, сразу трезвея. – Слишком много бомб, – говорит девушка. – Но если заработать достаточно денег и перебраться на другую планету, то дети могут родиться нормальными, – она обнимает тебя за шею и рассказывает о третьей части планеты, где живут такие уродцы, что страшно даже представить. – Если дети родятся недееспособными… «Тук. Тук. Тук», – стучится прошлое в твою дверь безумием. Зачем ты оставил Прис?! Зачем ты закопал Мэдж?! Зачем?! Зачем?! Зачем?! Вот ради этого! Ты смеешься. – Я строил целые города, бросая вызов вселенскому холоду и вакууму! Я получил самое лучшее образование, которое можно получить в этой Вселенной! – кричишь ты оторопевшей девушке. – И я говорю тебе: я – инженер, а не уборщик, грузчик, и уже тем более не мальчишка на рынке, который чистит туристам ботинки! – Так я не нравлюсь тебе? – тупо спрашивает она, и ты понимаешь, что все это бесполезно. Выйди на улицу. Поймай рикшу (или как это здесь называется?) и возвращайся в космопорт. – Я – инженер, черт возьми! Я – инженер… * * * Камик. Осторожно, словно младенец, который делает первый шаг, ты ступаешь на эту планету. Представь Нила Армстронга в далеком тысяча девятьсот шестьдесят девятом. Наверное, он чувствовал то же самое. Но ты не Армстронг, а это не Луна. Остается верить Ферри. Верить, что это одна из лучших планет в Галактике. Зал ожидания местного космопорта. Тишина, порядок и блеск идеальной чистоты. После Эреха даже не верится, что такое возможно. И никаких наречий. Лишь знакомый язык и ухоженные лица. Чуть больше улыбок – и можно поверить, что это Афин. |