Онлайн книга «Хроника №13»
|
Которая коня на скаку остановит, далее по тексту. Чем, собственно говоря, отличается русская женщина от украинской, еврейской, татарской или зимбабвийской? Ну тем же, что и население вообще. Отношение к религии, к семье, к детям, к работе. Но интересно же не это. Интересна душа. Хорошо, о душе. Надо показать, например, как русская женщина умеет прощать. Н. оглянулся в прошлое, на своих трех жен, включая теперешнюю, на своих женщин, которых было довольно-таки немалое количество, и не припомнил, чтобы они были настолько склонны прощать, что это могло бы считаться доминантной характеризующей чертой. Он спустился к жене. – Как ты думаешь, просто в порядке рассуждения: чем отличается русская женщина от других? – А я знаю других? – Ты же переводчица аж с трех языков. – Книги одно, люди другое. Я книги перевожу, а не людей. Ты пирог хочешь с рыбой или с капустой и яйцами? – А если то и то? – К обеду не успею. – Тогда с рыбой. Нет, с капустой и яйцами. Если не трудно. – Без проблем. – Так все-таки? – Что? – Чем-то ведь отличается русская женщина от других? – Ты писатель, тебе виднее. – Да, но я просто хочу сверить свои мысли. – Ну… Она терпеливая. Добрая – в принципе. Многое прощает, особенно мужчинам. Женщины других наций, мне кажется, строже. – Вот – и я именно об этом думал! Это, наверное, самое главное: умение прощать. В частности – мужчину. Точно. И Н. направился наверх. На лестнице оглянулся и ласково крикнул: – Извини, все-таки с рыбой! – Хорошо. Н., вернувшись в кабинет, сел за стол. Все бы хорошо, думал он, но нельзя начинать с темы, с идеи. Замысел – это сюжет или образ. У меня много сюжетов и образов. Надо припомнить что-то подходящее. Но странно – образы и сюжеты не являлись. Возникали видения реальных женщин, не оформляясь во что-то рассказообразное или хотя бы рассказоподобное. Русская женщина, размышлял Н. Современная русская женщина. Это важно. Именно современная. А особенность современной русской женщины, как и, наверное, немецкой, прибалтийской или колумбийской, в том, что она унифицируется. Глобализация влияет на все. Интернет уравнивает. Мода причесывает под одну гребенку. Так это и тема! – озарило его. Написать о том, как русская женщина перестает быть русской женщиной! Не надо ей уже коней останавливать и входить в горящую избу, она вызовет МЧС. Она лихо сидит за рулем, рассекая страшные московские улицы. Она сидит в офисе, а не в горнице с выводком ребятишек. Она не павой кружит в хороводе за околицей, застенчиво клонясь долу русокосой головою, а смело колышет универсально привлекательными бедрами на парижских и нью-йоркских подиумах. Н. спустился вниз. – Рано еще, – сказала жена. – Да я кофе хочу. – Сварить? – Можно растворимый с молоком. У нас есть? – Молоко? – Кофе растворимый. – Да. – Хороший? – Нормальный. – А я вот о чем. Ведь на самом деле нет никакой русской женщины. – Мысль интересная. – Нет, я серьезно. То есть где-то еще имеются бабушки, хранящие заветы… Хотя – какие заветы в стране, пережившей социализм? Ничего не осталось! Было бы честно – постсоветские женщины! Вот это – типаж! – Тоже верно. Да, подумал Н., чувствуя, что начинает волноваться: верный предвестник вдохновения, а то и озарения. И поспешил наверх. – А кофе? – окликнула жена. – Потом! – Я принесу. – Спасибо. Н. включил компьютер, еще не зная, о чем будет писать, надеясь на творческий авось. Жена принесла кофе. – Нет, в самом деле, – сказал он ей. – Я имею в виду не какие-то внешние вещи, а что-то глубинное, в душе, разве оно сохранилось? Ты вот чувствуешь в себе что-то такое, чего нет у француженки или американки? – Я на четверть еврейка, забыл? – Хоть на все сто! Еврейка в России – русская еврейка. То есть тоже русская женщина. Есть ли сейчас вообще русская женщина, вот вопрос? – Лично я ничего специфически русского в себе не вижу. Но это я. Люди с образованием и интеллектуальной работой вообще везде похожи. – Я не про интеллект, я про что-то такое. Особенное. Но, похоже, главная особенность современной русской постсоветской женщины в том, что она утрачивает особенность, она перестает быть русской женщиной! – Пожалуй. Жена ушла, а позывы вдохновенья оказались ложными: не только ничего не озаряло, а вообще не приходило в голову. Признаки творческой импотенции? – с грустью предположил Н. И, раз уж прозвучало в уме это слово, невольно подумалось: а чем отличается русская женщина в любви и сексе? У Н. были женщины разных национальностей, проживающих в России, было также несколько зарубежных женщин, чем он гордился. Три, если точно. Американка с бердичевскими предками, полуукраинская полячка и чистокровная немка-переводчица во Франкфурте-на-Майне, во время книжной выставки, в гостинице, после выпивки и признаний в дружбе-фройндшафт. Отличие лишь в том, что с зарубежными сложнее из-за языка. Поэтому они кажутся скованными, приторможенными, холодноватыми. С нашими проще и милее. Сейчас бы не рассказ сочинять, а… Думай, думай, перебил себя Н. Это дело принципа, в конце-то концов! Ты умеешь, ты можешь! Ты уже много чего написал о женщинах, именно русских женщинах, неужели исчерпана эта безграничная тема? Однако лезло что-то не то. Представлялись какие-то старухи в церкви. Боярыня Морозова с картины Сурикова. Женщины, укладывающие шпалы, с социально-обличительной фотографии. Певица Зыкина и актриса Мордюкова, коих нет уж на земле… Н. посмотрел в окно, на заснеженные деревья сада, которые он сажал сам и которыми гордился, – посмотрел печально и умиротворенно. Вот я умру, подумал он, а они останутся. Да и сейчас им все равно, есть я или нет. Они существуют независимо. Как и русские женщины. И женщины вообще. И все прочие люди. Что-то важное проклевывалось в этой мысли, но что именно, Н. не мог уловить. Он глянул на часы, решил наведаться в кухню. – Проголодался? – спросила жена. – Потерпи немного. – Может, пока бутерброд какой-нибудь? |