Онлайн книга «У нас в саду жулики»
|
Наверно, ей под сорок и у нее на материке уже дочь в институте. (А у меня еще только пойдет в первый класс.) Но плечи – зря, что ли, ее зовут Валентина Краснославовна. Да и походка – как будто плывет. И вот для своей русалки я решил заказать «Лукоморье». А Вадик потом поехал в Москву в командировку и тоже хотел заказать. Где-то на ВДНХ. Так от него там все чуть не попрятались. Оказывается, нельзя. Да мы, говорят, и слов-то не знаем. И Вадик им тогда их накорябал на салфетке. А в салфетку завернул четвертак. Но они все равно так ему ничего и не спели. Все-таки столица. А у нас в Магадане – пожалуйста. Была бы «капуста». – А сейчас, – объявляет ведущий, – для Валентины Краснославовны от матроса рээс «Иваново» Анатолия… Владимир… Высоцкий!!! Правда, «Иваново» тогда уже давно поставили на ремонт, и я с него свалил. Но «капуста» еще осталась. И чуть ли не встал перед ней на колено. – Выходите, – говорю, – Валентина Краснославовна, за меня замуж. Я, – говорю, – сам из Москвы. А она, оказалось, из Орехово-Зуева. Ну, вот и хорошо. Соседи. – У нас, – говорю, – в Новой Малаховке дача. Вы, – улыбаюсь, – не смотрите, что я такой молодой. Просто это я так молодо выгляжу. Мне уже, – говорю, – тридцать пять. А мне и действительно больше двадцати никто и не дает. А сам, наверно, шатаюсь. Хорошо еще, Вадик меня поддерживает. Он, правда, тоже не лучше. И официантки смеются. – Давай, – говорят, – Валя, давай. Будешь теперь москвичкой… И так мне эта самая Валентина Краснославовна запала в душу, что на следующий день я опять перед зеркалом причесался. Задвинул для храбрости двести пятьдесят и попер. И даже малость прифрантился. Вадик мне дал на вечер свою меховую куртку. Прихожу, а вышибала, падла, не пускает. – Ты что, – кричит, – не видишь? – и тычет мне своим грязным пальцем в вывеску. Я говорю: – Давай, открывай. Мне, – объясняю, – к Валентине Краснославовне. Вышибала меня критически оглядел, что-то такое хмыкнул, но все-таки пропустил. А в зале, как обычно, битком, и кто в унтах, а кто в резиновых сапогах. А оркестранты пока перекуривают. И какие-то офицеры угощают их коньяком. Поискал я глазами свою Валентину Краснославовну и вижу, что нет, нету моей избранницы. И вместо нее совсем другая. И тоже, конечно, ничего. Но Валентина Краснославовна лучше. И я к той, другой, подошел и спрашиваю: – Скажите, а что, сегодня Валентина Краснославовна не работает? И она на меня внимательно посмотрела и говорит: – Валентина Краснославовна сегодня выходная. Но если она вам нужна, то вон она сидит… – и показывает в глубину зала на столик. Ну я, как на крыльях, туда. Смотрю, и правда, сидит моя Валентина Краснославовна, но только уже совсем не в блузке, как обычно, а в каком-то декольте. Или как там у них называется. А вместе с ней слева и справа по амбалу. Один здоровее другого. Но я все равно наклонился и схватил Валентину Краснославовну за локоть. Решил пригласить ее на танец. Вообще-то я не танцую, но мне тогда было наплевать. – Разрешите, – говорю, – мне надо вам сказать… И замолчал. Один из амбалов поднимает на меня свою квадратную голову и прищуривается. Не то чтобы небрежно. А так. Вроде бы он меня даже не видит в упор. А это, мол, что еще тут за тля? – Тебе, – говорит, – чего? Я говорю: – Да так… ничего… Мне, – говорю, – нужна Валентина Краснославовна… Тогда он к ней поворачивается и спрашивает: – Это, – говорит, – кто? Ты что, его знаешь? И Валентина Краснославовна даже испугалась. – Да нет, – говорит, – не знаю. Первый раз вижу… И я даже растерялся: – Как первый раз?! Вот это, думаю, номер. И снова ее за локоть. – Вы что, – говорю, – меня не узнаете? И вдруг я очутился под столом. И как-то так мгновенно. Не то чтобы под столом, а между ножкой стула и чьим-то ботинком. И тут как раз заиграла труба. Я хотел вскочить, но, покамест поднимался, за столом уже никого. А из развороченной губы на куртку капает кровь. Теперь не отмыть. Немного постояв, я стал продираться через танцующих обратно. Хотел сразу же выйти, но сначала решил зайти в туалет. Опустил в раковину голову и отхаркиваюсь. Помимо губы, он, оказывается, разбил мне еще вдобавок и нос. Одним ударом. Наверно, боксер. А вышибала, когда меня выпускал, то снова все хмыкал. И, по-моему, даже как-то обрадовался. Вот это, думает, уже другое дело. А Вадик, только меня увидел, так сразу и заржал. Не помню уж, как я до них добрался. – Это кто же, – смеется, – так тебя разукрасил? – Да так… – говорю, – в «Северном»… Помнишь Валентину Краснославовну? – Что, – улыбается, – не поделили? – Да брось ты, – говорю, – Вадик, я тебе серьезно… Надо, – говорю, – что-то делать… А у Вадика тоже накрыт стол и тоже выпивают. И Тонька даже всплеснула руками. – Ой, Толька, – кричит, – привет! Хочешь выпить? Я пробурчал: – Привет… Идем, – говорю, – Вадик, скорее. А то сейчас уйдут… И все им рассказал. А тут еще какой-то хлюст. Вроде бы Вадикин клиент по банковским операциям. А заодно и по банке. И сразу видно, что утрепывает за Тонькой. А Вадик только знай себе посмеивается. Ему-то что. У Вадика теперь отдельный кабинет. Тонька кричит: – Алик, одевайся… Идем! А ты, Вадим, нас жди. Сейчас, – говорит, – мы с ними разберемся… Уже косая. А Вадик все опять посмеивается. И тоже под приличным шофе. А этот самый хлюст, тот ни в одном глазу. Как будто и не пил. Вскочил и давай одеваться. А Вадик все протягивает мне рюмку. Ни пуха, мол, ни пера. Ну, и пошли. Вышибала на нас уставился и видит – снова я. И так это ехидно ухмыляется. Ах ты, думаю, мразь! Еще и смеется. – Давай, – говорю, – открывай… – и уже просовываю ботинок. Ну, Алик видит, такое дело и сует вышибале пятерку. Надо же ему перед Тонькой повыначиваться. А сам ну прямо весь из нерпы: и воротник, и перчатки, и шапка. – А это, – кивает в мою сторону, – со мной… Вошли – и снова сует. Только теперь гардеробщику. И тот давай с него стряхивать пылинки. Повесил Аликин макинтош на вешалку и протягивает Тоньке номерок. И Тонька осталась в вестибюле. А я даже и не стал Вадикину куртку снимать. Ведь это мое украшение. И потом – она же вся в крови. Еще перепачкает. Да и под курткой у меня сразу одна тельняшка. |