Онлайн книга «Он снова здесь»
|
Бедный, бедный Штруппи. И все это на земле, с которой желает есть наша “канцлерша”. Ну так приятного аппетита! Наш сегодняшний гость – эксперт по немецкой земле. Зеленый политик Ренате Кюнаст. Ее провел в студию рослый ординарец по имени Вернер, блондин с прекрасными манерами, и хотя на лице дамы явно читалась неприязнь к его форме, но в ее мимике скользило определенное признание его физических достоинств. Женщина остается женщиной. Эта идея родилась тоже у Завацки. В рядах “Флешлайт” появилось мнение, что мне нужен ассистент. – Это важно, – сказал тогда Зензенбринк. – Это даст вам возможность обращаться к третьему человеку. Если гость вялый, если реплика провисает, то вы не останетесь наедине с публикой. – Значит, я могу спихнуть вину на другого? – Как бы да. – Я не согласен. Фюрер делегирует задачи, но не ответственность. – Но фюрер и не станет сам открывать дверь, когда звонят, – вставила дама Беллини. – А гостей у вас будет более чем достаточно. Это было верно. – Раньше-то у вас тоже был какой-нибудь ассистент? Кто у вас открывал дверь? – Она осеклась и добавила: – То есть не у вас. А у Гитлера. – Ладно, ладно, – ответил я. – Кто открывал дверь? Наверное, Юнге. Или, под конец, кто-то из людей Шедле… – Господи, – вздохнул Зензенбринк, – да их ни одна собака не знает. – Ну а вы что думали? Что мне лично Гиммлер по утрам гладил форму? – Его-то хоть знают! – Не надо усложнять, – осадила нас Беллини. – Вы же назвали сейчас не просто мелкого эсэсовца, а… этого… Шубли? – Шедле. – Вот именно. Заменим его. И поднимемся на этаж повыше. Это ж чисто символически. – Ну хорошо, – сказал я, – так мы дойдем до Бормана. – До кого? – переспросил Зензенбринк. – Борман! Мартин! Рейхсляйтер! – Никогда не слышал. Я уже был готов высказать ему все, что думаю, но это пресекла дама Беллини. – Ах, какие у вас богатые познания, – запела она мне, – прекрасно, что вы знаете все детали, на такое никто больше не способен! Но если нам нужна широкая аудитория и действительно высокий рейтинг, – тут она весьма кстати сделала небольшую паузу, – то придется выбрать ассистента из очень узкого круга. Давайте посмотрим реалистично: мы можем взять Геббельса, Геринга, Гиммлера, может, еще Гесса… – Только не Гесса, – вставил Зензенбринк, – а то вокруг него аура сочувствия, мол, бедный старик, навечно за решеткой из-за злых русских… – Да, верно, я тоже так считаю, – продолжила дама Беллини, – тогда у нас три кандидатуры. Иначе каждый телезритель через полминуты будет гадать, что за странный тип рядом с фюрером. А нам лишнее недоумение ни к чему. Хватает уже вас одного. – Геббельс никогда не стал бы для меня открывать дверь, – упрямо сказал я, хотя, конечно, понимал, что она права. И разумеется, Геббельс стал бы для меня открывать дверь. Он сделал бы все ради меня. В этом он чуть походил на моего фокстерьера Фоксля в окопе. Но я понимал: это не должен быть Геббельс. Они же сделают из него Квазимодо, подобно горбуну Фрицу в сенсационной постановке “Франкенштейна” с Борисом Карлоффом. Его превратят в гротескное чудище и будут издеваться над ним всякий раз, когда он возникает на сцене. Геббельс этого не заслужил. Другое дело – Геринг или Гиммлер. Конечно, им уже досталось по заслугам, но во мне по-прежнему тлел справедливый гнев из-за их предательства. В то же время они перетянули бы на себя часть внимания. Я же сам видел, что случилось с Визгюром. – А если мы возьмем неизвестного солдата? – подал голос Завацки. – В каком смысле? – спросила дама Беллини. Завацки выпрямился на стуле: – Такого высокого суперблондина, типичного эсэсовца. – Неплохая идея, – отметила Беллини. – Из Геббельса вышел бы лучший комик, – возразил Зензенбринк. – Нам не нужен дешевый комик, – хором сказали мы с Беллини. И взглянули друг на друга. Она с каждой встречей нравилась мне все больше. – Спасибо, что пришли, – поздоровался я с госпожой Кюнаст и предложил ей сесть. Она села уверенно, как человек, знакомый с телекамерами. – Да, мне тоже приятно, – с насмешкой сказала она, – в некотором роде. – Вы, наверное, задаетесь вопросом, почему я пригласил именно вас? – Потому что никто больше не согласился? – Нет-нет. Мы могли бы заполучить и вашу коллегу, госпожу Рот. О, кстати говоря, вы не могли бы сделать мне одолжение? – Смотря какое. – Пожалуйста, исключите эту даму из вашей партии. Как можно сотрудничать с партией, содержащей нечто столь ужасное? – Ну, до сего дня это не мешало ни СДПГ, ни ХДС. – Так вас это тоже удивляет? На какой-то момент она растерялась. – Должна заявить, что Клаудия Рот делает прекрасную работу и… – Ладно, вы правы, может, достаточно просто не подпускать ее к телекамерам и держать в звуконепроницаемом подвальном помещнии без окон. Вот мы и вышли к нашей теме: я пригласил вас, потому что, разумеется, должен строить планы на будущее, а для прихода к власти нужно, если не ошибаюсь, парламентское большинство…. – Парламентское большинство? – Разумеется, как в 1933 году, когда мне потребовалась НННП [70] . В ближайшее время дела могут пойти схожим образом. НННП сейчас, к сожалению, нет, вот я и решил проверить, на кого можно рассчитывать для создания нового Гарцбургского фронта. – И вы хотите использовать именно зеленых? – А почему бы нет? – Я не вижу тут особых возможностей, – сказала она, наморщив лоб. – Ваша скромность делает вам честь, но не зарывайте свой талант в землю. Ваша партия подходит гораздо лучше, чем вы подозреваете! – Вы меня заинтриговали. – Я полагаю, что у нас схожие мечты о будущем. Расскажите, пожалуйста, какой вы видите Германию через пятьсот лет? – Через пятьсот лет? – Ну или через триста? – Я не пророк, я держусь реальности. – Но у вас же есть какой-то план для Германии? – Но не на триста же лет вперед. Никто не знает, что случится через триста лет. |