Онлайн книга «Тайна похищенной башни»
– Снимаю пробу, шеф, – объявил он, зачерпывая мутную жидкость с плавающими в ней ошметками. Проглотив это, Гена очень осторожно положил ложку на землю. Посидел. Подумал. И понемногу начал понимать, что воронятина и крысятина – это еще очень даже ничего… Колобков тоже попробовал. Задумчиво утер бульон с губ. И произнес, обращаясь в пустоту: – Нажористый супец получился, однако… Первый раз я с одной ложки наелся… На поверхность всплыл очередной комок мутно-бежевого цвета. Загустевшее варево пошло пузырями. Из глубин котла послышался странный звук – словно приглушенное урчание. – По-моему, в этом супе зарождается новая жизнь… – сглотнула Света, брезгливо зажимая нос. В конце концов булькающее месиво приобрело плотность и структуру хорошего клейстера. Есть его так никто и не осмелился. Котел отнесли подальше от лагеря и забросали землей. А Лайан Кграшан даже прочитал над ним наговор, отпугивающий злых духов. Оставшиеся без ужина земляне утолили голод остатками бутербродов и стали устраиваться на ночлег. Ночевать в степи первоначально не планировалось, поэтому спальных принадлежностей с собой не захватили. Но климат в этих местах теплый – спать можно и на открытом воздухе. На траве расстелили покрывала, захваченные на всякий пожарный, и Колобков скомандовал отбой. Проснулись, как обычно, за несколько часов до наступления светлого времени суток. Но еще некоторое время лежали неподвижно, не испытывая особого желания бродить в этой кромешной мгле. – Кто-нибудь уже проснулся? – наконец прозвучало в воздухе. В этой тишине и темноте Колобкову стало скучно. – Давно уже, шеф, – откликнулся Гена. – И я тоже, – присоединилась Света. – Ну тогда с добрым утром, – прокряхтел Колобков, чувствуя сильную тяжесть где-то в области печени. – Знаешь, Светулик, в последнее время на меня что-то давит… так, это что еще такое?! А ну-ка быстро слез! – Прости, капитан, – без тени раскаяния ответил хумах, слезая с объемистого живота Колобкова. – В конце ночи земля становится холодной. На тебе сидеть мягче и теплее. – Ну ты вконец охамел, хуймяк! – возмутился Колобков. – Совсем страх потерял! Я вообще думаю, что слово «хам» произошло от слова «хамяк». Или наоборот, слово «хамяк» от слова «хам». – Пап, «хомяк» пишется через «о», – не замедлила поправить его Света. – Ну и что с того? Все равно теория заслуживает внимания. Филологам следует заинтересоваться, – проворчал Колобков, на ощупь пристегивая деревянную ногу. – Ладно, мужики, все, хорош валяться, подъем! Урча по-медвежьи, Гена поднялся на ноги и включил фонарик. Луч света разрезал темноту, выхватив из нее две человеческие и две нечеловеческие фигуры. – Где Сергей? – пробасил телохранитель, водя фонариком вокруг себя. – А что, нету? – удивился Колобков, приподнимаясь на локте. – Серега, ау! Ты куда заховался? Серега-а-а-а-а!!! Ком цу мир! А Чертанов просто отлучился в туалет. Услышав вопли шефа, он вздрогнул и окончательно решил – по возвращении домой надо искать другую работу. На этой он точно когда-нибудь свихнется. С помощью Гены Света снова развела костер. Все тем же трением. Правда, сегодня возиться пришлось гораздо дольше. Отец, глядя на это, крякнул и подумал, что надо было все-таки рассказать о найденной зажигалке. Опрометчиво изгнанный вчера котелок был возвращен в лоно семьи. Его вымыли, вычистили, наполнили водой и снова подвесили над костром. Света достала из рюкзака одноразовые пакетики чая. – А где сахар? – поинтересовался Колобков, осторожно беря горячую кружку. – Ты его вчера в суп положил, папа. – Что, весь?! – Весь. – Итить… Это я погорячился, конечно… Что, неужели ни кусочка не осталось? – Один остался. – Отлично. И где он? – Я его пью, – спокойно ответила Света, прихлебывая чай. – А отцу?.. – грустно спросил Колобков, заглядывая дочери в глаза. – Эх, Светулик… Родного отца-инвалида без сладкого чая оставила… Вот от кого-кого, а от тебя я такого не ожидал. – Пап, прекрати дурачиться. – Да кто дурачится-то, кто дурачится? – Ты. – Ну да. А что, нельзя? – Нельзя. – Ну простите меня, ради бога, дорогая и уважаемая Светлана Петровна! – издевательски поклонился Колобков. – Простите, что я, такой-сякой, осмелился попросить у вас маленький кусочек рафинаду! – Капитан, а не захочешь ли ты подсластить свой напиток сладким корешком? – подал голос Лайан Кграшан. Колобков замолчал и задумался. Потом пожал плечами и разломил предложенное растение. Изнутри оно действительно оказалось очень липким и сладким – почти как сахарный тростник. Тягучий сок, похожий на патоку, придал чаю вполне пристойный вкус. – Вообще-то, несладкий я больше люблю, – добродушно сказал Колобков, опорожнив кружку. – Но и так тоже ничего. Отряд выступил в путь сразу же с загоранием тепория. Скарб упаковали в рюкзаки, на тлеющие угли плеснули воды, главу экспедиции взгромоздили на гигантского хомяка. Сегодня дорога идет веселее. Колобков, уже успевший позабыть про неудачу с жемчужиной, фальшиво насвистывает песенку. Причем постоянно сбивается с «Все могут короли» на «Три танкиста». – До Древограда еще далеко? – спросил Чертанов. – Если идти так, как идем сейчас, будем там через четверть дня, – ответил Лайан. – То есть через шесть часов… А у меня ноги со вчерашнего вареные… – Спортом заниматься надо, Серега, спортом! – бодро произнес Колобков. – Геныч со Светкой же не жалуются. Один ты скулишь. – А кое-кто вообще едет верхом… – Я инвалид, если забыл, – демонстративно тряхнул ногой Колобков. – А у тебя какое оправдание? Поставив на место Чертанова, Колобков в очередной раз достал из-за пазухи хриспандровую иголку на нитке. Та, как и положено, указывает на север. Точнее, в ту сторону, которую приходится считать севером за отсутствием другого наименования. Хотя мохнатому проводнику никакой компас и не нужен. Лайан Кграшан идет уверенно, словно ведомый линией на земле. Лишь время от времени на мгновение замирает столбиком, поводит усами – и снова вперед. Но понемногу он начал замедлять шаг. Все чаще оборачиваться. В больших глазах явственно отражается тревога. – Что-то не так, господин Лайан? – забеспокоилась Света. – Да, кое-что не так, – медленно ответил хумах. – Нас кое-кто догоняет. Колобков натянул поводья, останавливая Рикардо. Гена и Чертанов тоже остановились. |