Онлайн книга «Обращение в слух»
|
Он говорит: «Я не обратил внимания. При поступлении ещё будут делать УЗИ, тогда спросишь». А я сначала не поняла, что они хотят в больницу меня положить. Я говорю: «Нет, вы знаете, я сейчас не могу. У меня уже куплен билет на самолёт». Он говорит: «Самолётом лететь — я категорически против. В любой момент могут отойти воды, это опасно для жизни». Я говорю: «Со мной ребёнок маленький, она не привыкшая к этим… к этой бабушке… Она без меня не сможет…» «Ну, пишите отказ. Ваше право. Но я вас предупредил, что это большая угроза». Я написала отказ, а потом думаю-думаю… а вот мало ли? Что-то если случится — что мужу скажу? Они же начнут не меня даже винить, а моих родителей: «Вот, её повезли — и такое случилось…» Ну, думаю, ладно. Всё-таки ещё не свадьба… Как говорится, пораньше лягу — пораньше выйду… Придётся ложиться. Домой приехала, собралась, подготовилась, уложила ребёнка спать, и где-то в двенадцать часов ночи сюда, в эту больницу, приехала. Это было… три дня назад. Меня приняли — уже другая врач посмотрела: «Нет, — говорит, — эрозии у тебя нет. У тебя что-то серьёзное». Сделали тест. Видимо, тест показал — очень плохо. «Давление, — говорит, — низкое у тебя, магнезию пока не будем ставить. Поставим но-шпу». Сделали мне укол но-шпу, ещё, как они мне сказали, магний бэ-шесть я выпила, и легла. Места, правда, в палатах не было — в коридор. Я говорю: «Согласна. Без разницы, куда ложиться». Легла. Все медсёстры ушли. Понятное дело: час ночи, кто там будет с нами сидеть? Но укол-то сделали они, чтобы облегчить боль — а у меня, наоборот, резко начались боли. И через каждые три минуты схватывает. Я терплю. Думаю: пройдёт-пройдёт… Как-то идти будить мне неудобно было. Они там у себя, как я их разбужу?.. И терплю. Я такая вообще терпеливая к боли. Смотрю на время: четыре часа… без двадцати пять часов… пять часов уже время. Думаю, ну вот час ещё потерпеть — и в шесть часов процедуры, они сами встанут… Потом смотрю: боль такая схватила, что просто уже ни секунды не отпускает. Лежу и думаю: «Господи, как же я буду рожать, если уже сейчас такие боли?» «Нет, — думаю, — не могу!» Пошла к медсестре, разбудила её, говорю: «Совсем плохо». «Да? — говорит, — ну подожди, я врача позову». Врач пришла, посмотрела живот: «Всё нормально». Я говорю: «Вы знаете, у меня даже при первых родах такой боли не было». Поставили капельницу магнезию, и врач эта ушла. Я медсестре говорю: «Может, вы мне сделаете обезболивающее? Потому что я не могу терпеть, это боль просто невыносимая». Она говорит: «Нет, тебе ничего не поможет. Вот капельница». «Ну хоть через сколько у меня пройдёт эта боль?» «Пусть покапает минут пять». Я говорю: «Вы знаете, я хочу в туалет по-маленькому. Я чувствую, мне что-то давит на мочевой пузырь». «Нет, тебе это кажется». «Вы знаете, я вот чувствую, я сейчас помочусь, и мне полегчает». «Ну что, снимать тебе капельницу?» «Я не знаю!» «Может, это… давай тебе…» — как это называется… — «судно?» «Давайте попробуем». Подложила мне судно, и пошла сама в соседнюю палату. Я эту боль терплю, стараюсь, думаю: вот сейчас полегчает… потому что такая боль давит на мочевой пузырь, как будто он сейчас лопнет. Я потужилась — вспомнила, как при первых родах мне говорили «тужься», вот точно такое состояние у меня было — потужилась второй раз, и у меня что-то вылезло! Я рукой дотронулась до живота, и почувствовала там такой пузырёк… испугалась! кричу, зову опять эту сестру, говорю ей: «Смотрите, у меня мочевой пузырь вылез! Я не знаю вообще, что это! Посмотрите, он сейчас лопнет!» Она посмотрела: «Ничего страшного, — говорит, — это у тебя выкидыш. Пойду врача позову». С такой лёгкостью — типа, ничего страшного, ну выкидыш и выкидыш. Тогда я уже поняла, что это был не пузырь, а голова ребёнка. Я вспомнила, что при первых родах схватки были каждые три минуты. И сейчас, даже по времени, у меня через каждые три минуты схватки, роды! Вот как сто лет назад люди рожали… вот как в лесу оказаться родить, так же я — без уколов, без всякой помощи, сама у себя принимаю роды! Когда голова вылезла, самое основное — уже боли у меня прошли, полегчало — потом я почувствовала ручки, ножки… и всё упало туда, в судно это. Оно же там глубоко. И, кажется… я не знаю, то ли это у меня шок был… даже почувствовала сердцебиение у ребёнка. Пару раз стукнуло, остановилось и всё. После этого уже не та врач пришла, которая ночью смотрела: пришёл тот первый мужчина. Я у него спрашиваю: «Что у меня?» Он ничего не сказал, даёт сразу листок мне — подписывай. Я не читала, сразу всё подписала и всё. Ну, в такой ситуации что ты сделаешь? не откажешь… И сразу меня повезли в реанимацию. * * * После наркоза я долго не приходила в себя. И в первую очередь — я в сознание даже толком ещё не пришла, в первую очередь звоню мужу. Он даже не знал, что я в больнице. Я звоню, говорю: «Я в больнице!» Он: «Что случилось?» — мне: — «Что случилось?..» А я ещё от наркоза не отошла. Я говорю: «Нету нашего ребёнка!» Напугала его: он подумал, что я про первого… Он мне: «Успокойся…», так, сяк… Он и сам-то не может ещё разговаривать, не то что меня успокоить… ему самому тяжело… Я ему не сказала, конечно, что мальчик. Он меня спрашивал, но я сказала, не знаю. Скажу, что девочка. Потому что иначе такой будет шок… Будут думать, что всё из-за этой поездки… Вот я сейчас вам рассказываю, и не верю, что это случилось. Как будто это во сне было со мной, или в книге я прочитала… Просто очень мало времени прошло: может, я пока ещё в шоковом… в шоке, можно сказать. Прошло всего лишь три дня. Это сейчас я ещё с вами спокойно, а вот когда иду в туалет, вижу койку — там эта койка как раз — мне настолько больно смотреть… Мне все говорят: «Ты забудешь». Да, боль-то забудется: боль ерунда, уже забылась почти, — но вот этот момент, когда я ощутила это сердцебиение, когда, можно сказать, при тебе погибает… Чтобы я врачей особо винила — нет. Наоборот, у нас в Анапе медицина намного отстаёт. Может быть, даже Бог сделал наоборот, чтобы я попала сюда, в Москву. Случись бы это со мной дома — я даже не знаю, я выжила бы или нет. Так что нет, я не думаю, чтобы Бог сделал хуже. |