Онлайн книга «Любовь без слов»
|
– У вас есть детское кресло? – спросила Света таксиста. – Нет. Предупреждать диспетчера надо. Света растерялась. Возить ребенка в автомобиле без кресла опасно и запрещено правилами. Она строго следовала правилам детской безопасности. – Едем или нет? – поторопил таксист. – Едем, – решилась Света. «Один раз не считается», – мысленно оправдывала она свой рискованный поступок, пока таксист укладывал вещи в багажник. Света забралась на заднее сиденье и крепко прижала к себе Мурлыку, попросила отвезти их на Курский вокзал, с которого отходили поезда в ее родной Аранск. Сын, вначале мирно сопевший, через некоторое время недовольно завозился: ему было жарко в теплом комбинезоне и тесно в судорожных маминых объятиях. – Тихо, маленький, тихо! – приговаривала Света. – Скоро все кончится, мы приедем к бабушке. Она у нас о-го-го! Никому в обиду нас не даст. Господи! Скорей бы дома оказаться! – Приехали, – остановил машину таксист. – С вас шестьсот пятьдесят рублей. Одной рукой придерживая сына, другой Света открыла сумку и достала кошелек. В нем была только мелочь, рублей двести. Сегодня она потратилась в магазине, купила теперь казавшийся совершенно ненужным дорогой набор сковородок с керамическим покрытием. – Денег нет! – ойкнула Света. – Начинается, – развернулся к ней водитель. – Ничего не начинается, – всхлипнула Света. – Я сейчас сниму деньги в банкомате. Вы подождите, а мы с сыном быстро сходим, ведь на вокзале должен быть банкомат. – А потом вас ищи-свищи? – Но мы ведь оставим вещи, – уговаривала Света. – Только я коляску возьму, хорошо? Мурлыка тяжелый. – Мурлыка – это кто? – Сын, мой сын, вот он. Голос Светы был хрипл и прерывист, потому что она едва сдерживала рыдания. Долго копившиеся слезы рвались наружу. Точно они собирались в какой-то резервуар, крепко запертый страхом и внутренней установкой не распускать нюни, но добавившейся ерунды – временного отсутствия смехотворной суммы – оказалось достаточно, чтобы возникла течь. Света шмыгала носом и кусала губы, пытаясь остановить слезы. – Ладно, пошли! – сказал таксист. Он вышел из автомобиля, помог выбраться пассажирке с ребенком, достал вещи из багажника. Мурлыка не проснулся, когда Света посадила его в коляску и пристегнула. Таксист с багажом шел впереди, Света следом катила коляску. Банкомат нашелся в зале ожидания. Вставив карточку в приемник, Света набрала неправильный пин-код. Вторая попытка также была неудачной. – Вы не волнуйтесь, – посоветовал таксист. – Если третий раз ошибетесь, то больше попыток не будет. – Хорошо, обязательно, я не ошибусь, – уговаривала Света не то себя, не то таксиста. Что ей делать, если карточка заблокируется? Возвращаться на том же такси в Сокольники? Но в доме нет наличных, и, возможно, там уже находится Игнат. – Я не имею права ошибиться, – сказала Света, глядя в лицо таксисту. – Пин-код – это число, месяц и год рождения Мурлыки. Когда он родился? – Вы меня спрашиваете? – Нет, извините! Просто я у меня с головой сейчас непорядок. – Это заметно. Сосредоточьтесь! – Хорошо. – Вспомнили, когда родился ваш сын? – Да. – Отлично! Мысленно повторите. Света беззвучно задвигала губами. – Вперед! – скомандовал таксист. – Медленно и четко! Начали! Его приказной тон действовал на Свету как успокаивающее лекарство. По сути, ей более всего хотелось бы довериться кому-то сильному и умному, переложить на него свои заботы и проблемы. Она давно жила, проявляя инициативу только в бытовых мелочах, все серьезные решения принимал Игнат. Она растеряла бойцовские навыки, необходимые рядовому жителю мегаполиса. В золотой клетке подобные навыки не требуются. Когда банкомат загудел, отсчитывая купюры, а потом выдал в окошко большую стопку, Света издала радостный победный возглас. – Тише! – прервал ее ликование таксист. – Это ведь вокзал, здесь всякой шушеры навалом. Быстро спрячьте деньги. Он закрыл ее от посторонних глаз своим телом, внимательно наблюдая за окружающими. – Когда отправляется ваш поезд? – Поезд? – глупо переспросила Света. – Да, поезд. Это вокзал, отсюда на поездах уезжают. Что написано в вашем билете? – В билете? Свете снова захотелось плакать, она болезненно скривилась, заморгала. – Ну, вы даете! – возмутился таксист. – Что у вас такое случилось, чтобы в бега броситься? – Да, да! Случилось! – быстро заговорила Света. – Кошмар, большое горе, вопрос жизни и смерти моего сына. Мне нужно к ма-а-аме, – простонала она и заплакала. – Ясен пень, чуть что, сразу к маме. Ладно, не реви! – перешел на «ты» водитель. – Давай паспорт. – Зачем? – вытирая щеки, спросила Света. – Пойду в банк, возьму кредит в сто миллионов на твое имя. Надо же, поверила, таращится. Это шутка. Свете было не до шуток. – Паспорт нужен, чтобы купить тебе билет. До какой станции? Понятно. С места не сходить, ждать меня здесь. Шаг влево, шаг вправо… Черт, – выругался таксист, – машина у меня плохо стоит, влечу на штраф. – Я заплачу! – Ясен пень. Первые минуты после ухода таксиста Света чувствовала только благодарность и облегчение. Но время шло, а таксист не появлялся. Вокруг сновали вокзальные люди – все как на подбор напряженные и подозрительные, с тем сосредоточенно злым выражением лица, которое бывает только у пассажиров, постоянно ожидающих подвохов, на которые богата железная дорога. Вдруг таксист вообще не придет? Забрал ее паспорт и смылся? Кредит оформит. Как выглядел таксист? Ему лет сорок? Или пятьдесят? Шатен. Нет, брюнет. Среднего роста. Нет, невысокий, как она. Света вдруг поняла, что совершенно не помнит таксиста, не узнает его в толпе или на опознании в милиции. Обращаться в милицию? Она едва не застонала от подобной перспективы. Нет, в милицию она не пойдет, потому что там нужно будет все рассказывать и про Игната тоже. При мысли об Игнате сердце пронзила кинжальная боль. Света согнулась в поясе, уперлась руками в колени и тяжело задышала, хватая ртом воздух, в котором, казалось, отсутствовал кислород. Мало того, что она сходит с ума, так еще инфаркт заработает. С кем Мурлыка останется? С мамой. Надо скорее к маме! Домой можно добраться на автобусе, там паспорт не спрашивают, кажется. Сдать вещи в камеру хранения и налегке отправиться на автобусную станцию. Света разогнулась, боль отступала, кинжал медленно вынимали из сердца. Она не будет думать об Игнате, запретит себе вспоминать о нем, пока не окажется в безопасности. На автобусе ехать больше десяти часов – мука мученическая. На первом курсе ездила на каникулы, билет на поезд не достала. Из автобуса вышла с окаменевшими мышцами и скрюченной спиной, каждый позвонок ныл. А теперь проделать тот же путь, но с ребенком! Ничего, справится, люди же ездят, и она не сахарная, не расплавится. Главное, добраться до мамы. |