Онлайн книга «Любовь без слов»
|
– Да. – Антон Белугин? – уточнил мужчина. – Да. А в чем, собственно… Мужчина неожиданно замахнулся, точно и сильно заехал Антону в глаз. Дядька был староват, но бил как профессиональный боксер. Антона швырнуло назад, он налетел на невысокую ограду палисадника и упал в кусты, ломая ветки и царапая лицо. – Убить тебя мало, – сказал дядька, подойдя к ограде. Антон испуганно свернулся калачиком, подтянув коленки и прикрыв руками голову. Ожидал серию новых ударов. – Убить бы, – повторил мужчина, – да руки марать противно. Приподняв локоть, Антон зыркнул непострадавшим глазом: дядька удалялся в сторону автобусной остановки. «Куститский прислал покарать меня? – размышлял Антон, выбираясь из палисадника. – В таком случае я еще легко отделался». Антон ошибался. Это был Николай, муж Елены Храпко. Его настолько возмутили измышления Белугина, что он не сдержал слова, данного жене, – не трогать журналиста – и наказал его просто, ясно и по-мужски. На работу Белугин опоздал, потому что пришлось переодеваться, обрабатывать царапины перекисью. Возникла мысль пойти к врачу, потому что глаз заплывал багровой опухолью. Взять справку о нанесенных увечьях, сказаться больным, вернуться домой, открыть на своем сайте раздел «Гонения», в котором описать, как его избивали за правду. Он уже и гениальную фразу придумал: «Если ты разворошил осиное гнездо, будь готов к ядовитым укусам пчел». Между осами и пчелами Антон большой разницы не видел. Но тут позвонил Олег Павлович: – Где тебя носит? Пулей в редакцию! Что-то в интонациях начальника подсказало Антону, что лучше не игнорировать этот приказ. Часом раньше у Олега Павловича состоялся крайне неприятный разговор с главным редактором. Главный метал молнии, хотя был человеком старой закваски и не склонным к бурным эмоциям. – Читал, что твой недоносок наваял? – кипятился главный редактор. – Читал, – кивнул Олег Павлович. – Графоман он и есть графоман. Сейчас их в журналистике пруд пруди. – Меня чужие заводи не колышут! – бил по столу кулаками главный. – Меня это болото волнует! – С чего ты так раздухарился? Сочинил мальчишка бредовый роман, чем бы дитя ни тешилось. – Да ты знаешь? Да ты не знаешь! – вскочил главный и подбежал к Олегу Павловичу. – У него главный герой – Куститский! Это большая шишка в Москве. А партнер Куститского – Скворцов. – Наш Скворцов? – ахнул Олег Павлович. – Наш! – потыкал пальцами в пол главный. – Строительная фирма «Золотой ключ». – Погоди! Белугин под настоящими именами… про живых людей написал? – А я тебе о чем говорю? Живее не бывает. Мне уже звонил Скворцов. Намекнул, что если не разделаемся с Белугиным, то рекламы «Золотого ключа» нам не видать. Олег, ты представляешь, что это значит? Они дают полосную рекламу раз в неделю! Скворцов шепнет паре-тройке своих корешей, и те тоже покажут нам фигу. Мы окажемся в большой финансовой заднице. Мы уже полутрупы. Куститский нас вообще в асфальт закатает вместе с дебилом, который возомнил себя писателем. Честно говоря, осуждать этих мужиков язык не поворачивается. Если бы кто-то вздумал из моей жизни сделать посмешище, я бы ему мозги с кишечником местами поменял. – Бесполезно. У них именно такая анатомия. Что же делать? – Первым делом уволить Белугина, – вернулся за свой стол главный. – Причем уволить задним числом. Когда он разместил свой роман в Интернете? – Недели две назад. – Значит, уволить за три недели. А потом пойду кланяться рекламодателям и посыпать голову пеплом. За что такое на старости лет? У меня два инфаркта, у тебя язва… – Старые лошади-трудяги. Хомуты снять – быстро копыта откинем. Они понимающе переглянулись. Любимая работа была и смысл, и жизнь, и судьба. Когда Антон пришел в редакцию, Олег Павлович спросил его: – Это правда, что ты в своем романе вывел реальных здравствующих людей? – А что такого? – с вызовом ответил Антон. – Ничего. Тебя главный ждет. «Если у человека нет совести, – думал Олег Павлович, – то ее не вырастить. Хотя в прежние времена почему-то получалось». Главный редактор к приходу Белугина остыл, да и не хотел спускать на прохиндея всех собак. Чего доброго еще опишет потом в очередном опусе. Редактор поставил условие: или Антон подает заявление по собственному желанию задним числом, или его увольняют с шумом и треском, с волчьим билетом. Уж он, главный редактор, поспособствует тому, чтобы Белугина не взяли даже объявления сочинять. Антон выбрал первый вариант. Он не очень расстраивался. Он думал о том, что в новом разделе «Гонения» появится еще одна информация об увольнении с работы. Избиение, увольнение – это скандал, а скандал – отличная реклама. Улыбаясь, Антон вернулся в отдел и шутовски поклонился заведующему: – Борцу за правду указали на дверь. – Ты не борец, – покачал головой тот. – Ты фуфло. Прежде Палыч не позволял себе подобных выражений по отношению к нему. Теперь, конечно, можно пинать. А еще интеллигента из себя корчил. Антон не успел достойно ответить на грубость бывшего начальника, – в комнату вошла Алина Вербицкая. – Слышали? Банк «Багровые зори» лопнул. Хозяин сбежал, у него, оказывается, даже лицензии не было. Сорвал, как с куста, обобрал народ и смылся. Антон, что с тобой? Антону стало очень-очень плохо. «Багровые зори» – тот самый банк, в который он отнес все свои деньги, положил под «эксклюзивный процент». Антон побледнел, синяк и ссадины стали заметнее. – Отзывы читателей не сходят с твоего лица? – рассмеялась Алина. В Москве Антону подсветили правый глаз, а теперь разукрасили левый. – Да пошла ты! – огрызнулся Антон. Но пошел он сам, побежал со всех ног к банку. Там уже толпились обворованные вкладчики. Вход в здание загораживали полицейские. Один из них в мегафон предлагал успокоиться и расходиться. Оптимисты предлагали строем идти к губернатору. Пессимисты вспоминали «МММ» – если уж москвичам не удалось кровное получить, то им тем более ничего не светит. Антон обежал здание, пытаясь проникнуть в него через черный ход. Тот был наглухо заперт. Антон безостановочно и тупо звонил на личный телефон хозяина банка. Абонент был недоступен. Как радовался Антон персональному вниманию, когда получил этот номер от банкира. Олух! Антон несколько часов проторчал у банка, то отходя в сторону, то внедряясь в толпу, чтобы услышать последние слухи. Антону, как и другим обманутым вкладчикам, казалось, что, находясь вместе, они представляют собой какую-то силу, что эфемерная надежда может превратиться в реальную. На миру не только смерть красна, но и горе легче. Как некстати уволился Антон! Сейчас порасспросил бы людей и забацал отличный репортаж. Из бывших коллег никто не приехал. Лентяи! Антону было невдомек, что журналисты собирают материал в кабинетах чиновников, ответственных за это безобразие. Однако когда приехало телевидение, Антон шмыгнул за угол, не стал светиться. Молодому талантливому писателю роль обманутого вкладчика славы не прибавит. Обманутый человек – это всегда лох, независимо от ситуации. Кроме того, может возникнуть естественный вопрос: откуда у Белугина десять с лишним тысяч долларов, положенных в банк? |