Онлайн книга «Я возвращаюсь за тобой»
В последние месяцы в ней поселился страх: Джимми бился изо всех сил, чтобы как-то решить проблему, и стал ужасно раздражительным, у Джесси трудный возраст, их дом вот-вот отберут и продадут с аукциона по смехотворной цене. Но со вчерашнего вечера тревога уступила место панике, когда дочь… Она оборвала свои размышления. На улице стоял человек и смотрел на нее. Человек, которого она не видела уже больше пятнадцати лет, в течение которых каждый день надеялась получить от него хоть какую-то весточку. И в то же время этого опасалась. * * * Молния разрезала горизонт, тут же послышались раскаты грома. Итан открыл калитку и двинулся по аллее. — Мариса! — проговорил он неопределенным тоном. Он смотрел на свою бывшую невесту с сочувствием и удивлением одновременно. Ей было столько же, сколько ему, — тридцать восемь, — но она казалась старше, спина ее слегка сгорбилась, ранние морщины легли на лицо. — Я знаю, о чем ты подумал, — сказала она, словно прочитав его мысли. — Но ведь тебе уже не двадцать, если честно, и выглядишь ты старше, чем в телевизоре. Снова загремел гром, усиливая ощущение тревоги. — Если ты тут, значит, ты виделся с Джимми, верно? Он с трудом скрывал беспокойство. — Нет, — тихо сказал он, — я встретился с Джесси. — Ты ее привез? В ее голосе послышался проблеск надежды. Итан сокрушенно покачал головой. — Тогда где же она? Он едва заметно поколебался, а затем сказал: — Не знаю. Ему не хватало мужества сообщить Марисе, что жизнь ее дочери висит на волоске, что она на операционном столе в больнице. Главным образом, лелеял надежду, что состояние Джесси, возможно, и не так серьезно, как ему показалось, и что все как-то устроится. — Почему она сбежала? — спросил он. — Это не твое дело, — огрызнулась Мариса. Назревавшая гроза наконец разразилась проливным дождем, сопровождаемым молниями и раскатами грома. — Почему ты мне ничего не сказала? — спросил он, поднимаясь на веранду. Поскольку она не отвечала, он вновь повторил вопрос: — Почему ты мне не сказала, что беременна? Она посмотрела ему в глаза. — Потому что ты не дал мне времени. — Нет, Мариса, это слишком легко — переложить ответственность на меня! — Послушай, Итан, этот ребенок, ты его не хотел и… Он перебил ее: — Возможно, и не хотел, но это я — ее отец, и я имел право знать! Молнии еще сверкали на небе, но гроза как-то внезапно стала удаляться, оставляя за собой тяжелую и гнетущую атмосферу. Мариса потерла глаза, отгоняя усталость. — Нет, Итан, может, ты и дал ей жизнь, но отцом ты ей не являешься. — Отчего же! — Это Джимми растил ее четырнадцать лет. А ты, ты-то что сделал? Ты ее не кормил, не укачивал, не успокаивал, когда она боялась… Он бросился к ней и резко встряхнул: — А как, по-твоему, я должен был этим заниматься? Я даже не знал о ее существовании! Он сжимал ее руку все сильнее и сильнее, как будто это могло помешать ей говорить, но она прокричала ему прямо в лицо: — Давай, ну ударь меня теперь! Ведь ты только это и умеешь: причинять зло! — Как бы то ни было, когда у Джесси возникли проблемы, позвонила она именно мне! Она попыталась высвободиться, и он ослабил хватку, вдруг поняв, что перегнул палку. Мариса убежала в дом, и Итан со вздохом опустился на ступени веранды. На что он надеялся, приезжая сюда? Что его примут с распростертыми объятиями? Так бы и произошло, если бы не недобрая память, которую он оставил по себе и которая с годами только усилилась. * * * — Года четыре или пять назад к нам приходила какая-то женщина… Итан обернулся. Мариса вернулась на террасу. По-видимому, она успокоилась и говорила что-то у него за спиной. — …это была француженка, — продолжала она, — она называла свое имя, но я забыла… Селин… Селин, которая не слишком-то много знала о его прошлом, приезжала в Бостон! А он об этом и не подозревал. — Чего она хотела? — спросил он, стараясь скрыть волнение. — Не знаю. Ей хотелось «тебя понять», вот что она мне сказала. Единственное, что я поняла, так это то, что ты ее тоже бросил без всяких объяснений, видно, уже вошло в привычку. — И что ты ей сказала? — Правду. — Твою правду, — поправил ее он. — Возможно, но самое удивительное… — Что? — Что у меня сложилось впечатление, что даже после этого ты был для нее еще дорог. Итан опустил голову, зажег сигарету и медленно закурил. Его взгляд был устремлен в какую-то точку за стеной черных облаков, застилавших горизонт. — Кстати, я хотела вернуть это тебе! Он повернулся, чтобы грудью принять снаряд, который ему бросала Мариса. Это оказалась спортивная сумка из искусственной кожи, украшенная полустертым логотипом Олимпийских игр в Лос-Анджелесе 1984 года. — Что это такое? — Открой. Он раскрыл молнию: сумка была наполнена банковскими билетами, пятидесяти- и стодолларовыми купюрами. — Это тебе, тут все деньги, что ты посылал Джимми в течение десяти лет. Эквивалент твоего месячного перечисления на его счет: восемьсот долларов в месяц вначале, затем по две тысячи долларов, когда тебя начали показывать по телевизору… Итан поставил сумку на пластиковый стол. Мариса продолжала: — Можешь пересчитать, тут все точно — сто сорок восемь тысяч долларов. Именно в такую сумму ты оценил свою провинность? Именно это помогало тебе спать спокойно? А ты как думал? Что тут все только и ждут твоей милостыни, чтобы выжить? Он попытался ее успокоить, но бесполезно. — Тебе, наверно, было забавно играть в доброго самаритянина? — Я просто хотел вам помочь, — попытался оправдаться Итан. — Но ты не должен был нам помогать! Захотел уйти, так иди до конца, старина: надо было порвать отношения окончательно! Но нет, на это тебе мужества не хватило… Мариса схватила сумку и потрясла ей перед его лицом. — Ты знаешь, у меня сейчас каждый доллар на счету, я по уши в долгах, у меня наверняка отберут дом, но я предпочту лучше сдохнуть, чем прикоснуться к твоим деньгам! |