Онлайн книга «Ты изменил мою жизнь»
|
Я не спрашивал разрешения выйти из дома, а ей и в голову не приходило поинтересоваться, куда я иду. У арабов любой человек пользуется свободой безо всяких ограничений. 3 В нашем новом районе стояла статуя. Точно такая, как в Нью-Йорке, – я ее видел по телевизору. Наша, конечно, была меньше, но мне, шестилетнему, она казалась просто огромной. Каменная женщина в простой накидке держала в поднятой руке факел, а на голове у нее был странный венец из колючек. Мы переехали в XV округ и забыли тесную квартирку и старый Париж, который казался мне таким скучным. Теперь мы живем в новом районе Богренель – районе, ощетинившемся небоскребами, как в Америке!. Семейство Селлу получило квартиру на втором этаже семиэтажного дома из красного кирпича – его еще называют «парижским камнем». Лифта в доме нет. Жизнь тут такая же, как в любом пригороде – Сен-Дени, Монфермей или Кретей. Единственное отличие в том, что из наших окон – видна Эйфелева башня. Теперь я парень из предместий. Рядом построили огромный торговый центр, со всем, что полагается внутри, – заходи и бери. Я уверен в том, что весь мир занят только тем, чтобы украсить мою жизнь. * * * У кассы в магазине «Призюник» прямо перед моим носом висят яркие пакеты, а рядом на полках разложены всевозможные игрушки и сладости. Я обожаю конфеты «Пец» в коробочках-дозаторах с забавными пластмассовыми фигурками. Нажимаешь на кнопку, и конфетка выпадает на ладонь. Я быстро собрал большую коллекцию. По вечерам я выстраиваю на столе коробочки с фигурками героев любимых мультфильмов. Мой брат, который вечно во все лезет, спрашивает:. – Абдель, откуда у тебя фигурка из «Братьев Гавс»? – Мне подарили. – Неправда. – Заткнись или получишь. Брат замолкает. Еще мне очень нравятся корабли, подводные лодки и маленькие машинки, которыми можно играть в ванне. Сбоку у них ручка, внутри механизм, заводишь – и пошла машинка. Много раз в магазине я набивал целые сумки этими игрушками и просто уносил их. Я входил в магазин как любой человек, собравшийся за покупками, брал пакет, выбирал то, что мне нравилось, и уходил.. Но в один прекрасный день выяснилось, что я кое-что упустил. Я прошел мимо кассы прямо на глазах у директора магазина. – У тебя есть деньги? – спросил он. – Деньги? Зачем это? – Чтобы оплатить то, что ты взял! – Что я взял? Вот это? А разве это за деньги? Откуда мне было знать! И вообще, ну-ка отпустите меня, мне больно! – Где твоя мать? – Не знаю! Дома, наверное. – А где ты живешь? – Не знаю, где-то живу… – Отлично. Раз ты так себя ведешь, я отведу тебя в участок. Вот тут я, честно говоря, вообще перестал его понимать. Мне показалось, что он хочет отвести меня на почту. Я знал, что такое почта – я много раз был там с Аминой. На почте можно купить марки или позвонить из телефонной кабины родственникам в Алжир. При чем тут конфеты «Пец». А, я понял. На почте еще выдают деньги. Нужно сунуть в окошко листок с цифрами и подписью, а кассирша даст тебе несколько стофранковых купюр. Я поднимаю голову и смотрю на директора, который крепко держит меня за руку – и больно-то как.. – Нам незачем идти на почту, уверяю вас! Я не смогу заплатить, потому что у меня нет листка с цифрами. Директор с недоумением смотрит на меня. Похоже, он ничего не понял. – Ты вообще чего несешь? Ну да ладно, в полиции разберутся. Да он просто идиот! На почте нет полицейских. А хоть бы и были – не думаю, что они станут платить за мои конфеты. Наконец мы входим в какое-то серое помещение. Это совсем не похоже на почту. Вдоль стен на стульях сидят люди. За письменным столом какой-то человек в синей форме, он смотрит на нас. Даже не поздоровавшись, директор магазина начинает вопить: – Я поймал этого воришку с поличным у себя в магазине! Схватил на месте преступления! На месте преступления! Кажется, он смотрел слишком много фильмов про комиссара Коломбо. Я склоняю голову набок и стараюсь походить на цыпленка Калимеро, когда он произносит свою коронную фразу: «Разве это шправедливо? Это шлишком нешправедливо!» – Полюбуйтесь! – Директор вываливает мою добычу на стол перед полицейским. – Целый пакет! И я готов поклясться, что это не в первый раз! Полицейский пытается от него отделаться: – Очень хорошо. Оставьте его нам, мы разберемся. – Да, но проследите, чтобы он был хорошенько наказан! Пусть это послужит ему уроком! Я не хочу, чтобы он снова таскался ко мне в магазин! – Я вам уже сказал, что мы разберемся. Наконец директор уходит. Я стою перед полицейским и уже не притворяюсь несчастной жертвой. На самом деле все это меня развлекает. Я не боюсь, да и чего мне бояться. В магазине прямо у меня перед носом лежали сладости. И, разумеется, я их взял. Я наивный и доверчивый, я думал, что они лежат там как раз для этого – ириски «Карамбар», жевательный мармелад «Клубника Тагада», «Пец» с фигурками Микки-Мауса, робота Грендайзера и космического пирата капитана Харлока…. Полицейский приводит меня в кабинет, где сидят двое его коллег: – Директор «Призюник» поймал его, он набрал там всего с полок. Я тут же его перебиваю: – Не с полок, а рядом с кассой! Там, где конфеты! Полицейские улыбнулись. Я не знал, что никогда больше не увижу в полиции таких доброжелательных лиц. – Любишь конфеты? – Ну да, конечно! – Конечно… Ну тогда попроси родителей, чтобы они тебе их покупали. Договорились? – Да… Договорились. – Ты сможешь сам найти дорогу домой? Я киваю. – Ну и хорошо. Давай, беги. Я уже стою на пороге и слышу, как они говорят о директоре магазина: – Нет, что он себе вообще думает? Мы что, должны были закатать его в тюрягу? * * * Вау! Я супермен! Я сумел тайком сунуть себе в карман три пастилки в шоколаде. Заворачиваю за угол и запихиваю в рот первую. Когда я подхожу к дому, сласти как раз заканчиваются. Навстречу идут мама с братом, они вышли за покупками. Брат тут же спрашивает: – Что это ты ешь? – Конфету. – А где ты ее взял? – Меня угостили. – Я тебе не верю. Я улыбаюсь, по уши перемазанный шоколадом. 4 Французы растут с удавкой на шее. Родителям так спокойнее: они контролируют ситуацию. Ну, или им так кажется… Я видел, как они по утрам ведут своих детей в школу – за руку, до самой ограды – и говорят на прощание всякую чушь, которая, по их мнению, должна поддержать ребенка на весь день: |