Онлайн книга «Книга судьбы»
|
– Неважно, нужен какой-нибудь предлог. У нас никогда ничего не происходит. Пора мне созвать подруг. – Ну, может быть, кое-что все-таки произойдет, и ты сможешь пригласить их на свадьбу, – посулила я. Ширин отвернулась от меня и уставилась на Масуда: – На свадьбу? На чью свадьбу? – На мою, – сказал Масуд. – На свадьбу твоего брата. Ты будешь рада, если я женюсь? – Ты? Женишься? Нет, по правде говоря, я не очень-то буду рада, – сказала Ширин. – Но все зависит от того, на ком. – Мы с ней пока незнакомы, – сказала я. – Они повстречались и приглянулись друг другу. – Только не говори мне, что это та нахалка, которая все время звонит! – выпалила Ширин. – Это она, да? Я так и знала, что тут что-то неладно. Мама, ты же знаешь – та липучка, которая звонит и вешает трубку. Масуд сильно покраснел и проворчал: – Какая еще липучка? Она стесняется. Если на звонок отвечает кто-то из вас, она теряется и кладет трубку. – Стесняется? – усмехнулась Ширин. – Почему же иногда она заговаривает со мной. Безо всякого смущения спрашивает: “Масуд-хан дома?” А вот когда я спрашиваю ее имя, тут-то она томно отвечает, что она-де перезвонит. Самовлюбленная кокетка! – Довольно! – остановил ее Масуд. И, обернувшись ко мне, сказал: – Кстати, надо еще заказать цветы. И оденься поэлегантнее… Я с удивлением поглядела на него и сказала: – Можно подумать, ты уже не первый раз сватаешься! До тонкостей изучил весь обряд. – Вовсе нет, – ответил он, – Ладан сама объяснила мне, как себя вести, чтобы угодить ее родителям. – Я пойду с вами, – заявила Ширин. – Нет, – сказала я. – Ты сможешь пойти в следующий раз. – Почему? Я хочу ее увидеть. Как сестра ее будущего мужа, я еще должна ее одобрить! – Одобрение не требуется, когда сестра сама еще ребенок, – возразил Масуд. – Я не ребенок! Мне восемнадцать лет. Мама, скажи ему! – Масуд, – сказала я, – почему бы ей в самом деле не пойти? Обычно просить руки невесты приходят мать жениха и его сестра. И какой же она ребенок? Я в ее возрасте была уже матерью. – Нет, мама, не в этот раз. Это неблагоразумно. В следующий раз – пожалуйста. Ширин надулась и даже заплакала, но Масуд так и не изменил своего решения. Очевидно, он получил точные указания, и о несоблюдении их не могло быть и речи. Корзина с цветами оказалась такой большой, что не влезла в машину. Мы кое-как упихали ее в багажник, но дверцу багажника пришлось оставить открытой. – К чему такая огромная корзина цветов? – спросила я. – Ладан сказала: “Привези самую большую, чтобы она выделялась среди прочих подношений”. – Как-то глупо звучит. Дом невесты был старый, расползшийся во все стороны. Комнаты обставлены антикварной мебелью, собраны все до единой китайские вазы, которые я когда-либо видела в магазине или у людей. Диваны и стулья классического стиля, на высоких ножках, с подлокотниками в золотых листьях, обивочная ткань красная, желтая или оранжевая. Копии старинных картин в тяжелых золоченых рамах, красные шторы с бахромой, на золотистой подкладке… Этот дом был похож скорее на отель или на ресторан, чем на уютное, удобное жилище. Мать Ладан, примерно одного со мной возраста, обесцвечивала волосы почти добела и сильно красилась. Она вышла к нам в босоножках на высоких каблуках, без чулок, а во время разговора прикуривала одну сигарету от другой. Отец выглядел более консервативно – темные волосы с проседью, трубка в углу рта. Он все рассуждал о своей семье, ее былом статусе и престиже, важных родичах и поездках за рубеж. Я больше слушала, чем говорила, и вечер прошел в такого рода легкой беседе – для начала следовало познакомиться. Хотя я и видела, что хозяева ждут, когда же я затрону ту существенную тему, которая свела нас вместе, мне это казалось чересчур поспешным. Когда я попросила проводить меня в туалет, мать Ладан настойчиво повела меня в ту часть дома, где располагались спальни и другие личные помещения – хотела показать мне всё. Но даже здесь все кресла были столь же броско отделаны и ни одного удобного сиденья. Из вежливости я сделала комплимент: – У вас красивый дом. – Хотите осмотреть и эти комнаты? – с энтузиазмом предложила она. – Нет-нет, спасибо, не хотелось бы вторгаться. – О, прошу вас! Идемте. Она положила руку мне на поясницу и чуть ли не втолкнула меня в спальню. Мне и противно было, и вместе с тем смесь любопытства и чего-то, похожего на злорадство, побуждала заглянуть и туда. Во всех спальнях тяжелые, дорогие занавеси с ленточками и бахромой. Мебель в том же стиле, что и в гостиной – все такая же изукрашенная. – Почему ты им ничего не сказала? – донимал меня Масуд на обратном пути. – О чем было говорить? Мы только познакомились. Он отвернулся и больше не обмолвился со мной ни словом. Когда мы приехали домой, Ширин по-прежнему не желала говорить с Масудом. Она принялась расспрашивать меня: – Расскажи все по порядку! Что происходило в каменном дворце? – Ничего особенного, – сказала я. И без того обозленная тем, что ее не взяли, она тут же вспылила: – Прекрасно, можешь мне ничего не говорить! Я же для вас чужая, с улицы! Даже не человек. Вы меня считаете ребенком, шпионкой, вы от меня все прячете. – Нет, дорогая, – мягко ответила я. – Это не так. Позволь мне переодеться, и я все тебе расскажу. Она последовала за мной в спальню и уселась на кровати, поджав под себя ноги. – Давай, рассказывай! – Задавай вопросы, а я буду отвечать, – предложила я, снимая с себя платье. – Как выглядит невеста? Как ни старалась я вспомнить какую-нибудь примечательную черту ее наружности, ничего не получалось. Поколебавшись, я сказала: – Она немного маловата ростом – чуть ниже меня, но намного полнее. – Жирная, что ли? – Нет, пухленькая. Я-то ведь тощая. Если девушка полнее меня, это еще не значит, что она толстая. – А все остальное? – Мне показалось, что кожа у нее светлая, но под слоем косметики толком не разглядишь, да и освещение было неяркое. Глаза вроде бы карие. Волосы она красит под светлую шатенку, почти блондинку. – А как она была одета? – Облегающая черная юбка, выше колен, жакет с узорами – розовые и лиловые на черном. – Волосы прямые? – Сомневаюсь. Она сделала завивку, но кудряшек было как-то слишком много. – Великолепно! – воскликнула моя дочь. – Вот так чаровница! А что наши папочка с мамочкой? |