Онлайн книга «Книга судьбы»
|
– Он там, за верхней рамой, девочка моя. – Спасибо. Пойду приготовлю ужин. – Умница, девочка. Готовь, готовь. – Вам тоже принесу. Не трудитесь, не готовьте сами. – Нет, девочка моя, я ужин не ем. Вот если пойдешь завтра за хлебом, купи и на мою долю. – Обязательно! Но про себя я подумала: если “муж” так и не придет домой, на какие деньги я куплю хлеба? От запаха тушеного риса и свежего рагу на травах пробудился аппетит. Когда я в последний раз обедала или ужинала? К десяти часам все было готово, но чужак так и не появился. Нет уж, ждать я не могла и не хотела. Я с жадностью накинулась на еду, затем вымыла посуду и убрала остатки (еще на четыре порции хватило бы) в холодильник. Потом легла с той же книгой в постель и в отличие от предыдущей ночи заснула почти сразу же. Я проснулась в восемь. Постепенно возвращались привычные часы сна. И спальня уже не казалась незнакомой. В этой комнате, проведя в ней всего несколько дней, я уже чувствовала себя в безопасности, чего никогда не бывало в моем прежнем, многолюдном и недобром доме. Некоторое время я праздно валялась в постели, потом поднялась и застелила кровать. Вышла из спальни – и так и замерла. Чужак спал на полу, на одеяле, постеленном возле подушек. А я и не слышала, как он ночью вернулся домой. Я постояла над ним тихонько. Он крепко спал. Оказалось, он крупнее и плотнее, чем я думала. Рукой он накрыл глаза и лоб. Пушистые усы полностью скрывали верхнюю губу, а отчасти и нижнюю. Кудрявые волосы разметались. Кожа у него была почти оливкового цвета. На вид вроде бы рослый. Я сказала себе: вот мой муж, но если бы я столкнулась с этим человеком на улице, я бы его не узнала. Какая нелепость! Я тихонько умылась, нагрела самовар. А как же быть с хлебом? Наконец меня осенило. Я накинула чадру и бесшумно спустилась во двор. Биби стояла возле пруда, наполняла водой лейку. – Добрый день, госпожа новобрачная! А лентяй Хамид еще не проснулся? – Нет. Я иду за хлебом. Вы же еще не завтракали? – Нет, моя хорошая, но я и не спешу. – Где здесь булочная? – Как выйдешь из дому, поверни направо, в конце улицы налево, отсчитай сто шагов и как раз окажешься перед булочной. Мне было чуточку неловко, но все же я сказала: – Простите, а мелочи у вас не найдется? Не хочется будить Хамида, а в булочной, боюсь, не будет сдачи. – Конечно, дорогая. На камине лежит. Когда я вернулась, Хамид все еще спал. Я прошла в кухню и стала накрывать к завтраку. Сунулась за сыром в холодильник, повернулась – и нос к носу столкнулась с чужаком, остановившимся в дверях. Я так и задохнулась, а он, поспешно отступив на шаг, поднял обе руки в знак капитуляции и сказал: – Нет, нет! Ради Аллаха, не бойся! Разве я такой страшный? Или похож на привидение? Это меня рассмешило. Увидев, что я хихикаю, чужак тоже успокоился и поднял руки еще выше, уперся в притолоку двери. – Кажется, тебе сегодня лучше, – заметил он. – Да, спасибо. Завтрак будет готов через несколько минут. – Ого! Завтрак! И ты тут прибралась. Выходит, мама была права: стоит появиться в доме женщине, все так и заблестит. Надеюсь только, что сумею отыскать свои вещи – я-то к порядку не приучен. Он прошел в ванную. Через несколько минут он окликнул: – Эй… а тут полотенце было. Куда ты его положила? Я принесла к двери ванной тщательно сложенное полотенце. Он высунул голову из-за двери и спросил: – Кстати говоря, а звать тебя как? Подумать только! Он даже этого не знал! Ведь меня должны были несколько раз назвать по имени во время свадебного обряда. Насколько же он был ко мне равнодушен – или так глубоко погружен в собственные мысли? Холодно, обиженно я ответила: – Масум. – А, Масум. А как лучше – Масум или Масумэ? – Все равно. Обычно меня зовут Масум. Он внимательнее присмотрелся ко мне и сказал: – Это хорошо… это имя тебе подходит. Сердце больно кольнуло. Те же самые слова я слышала от Саида – но как велика разница между его любовью и равнодушием этого мужчины. Саид говорил мне, что тысячу раз на дню повторяет мое имя. Глаза набухли слезами. Я повернулась и побрела в кухню, отнесла поднос с завтраком в холл, расстелила на полу скатерть. Чужак, с мокрыми волосами и полотенцем на шее, следовал за мной. Темные глаза казались добрыми – и веселыми. Я как-то сразу перестала бояться. – Замечательно! Отличный завтрак. И свежий хлеб! А быть женатым не так уж плохо. Мне подумалось, он говорит это, чтобы меня подбодрить. Извиниться за то, что даже имени моего не знал. Он сел, скрестив ноги, и я поставила перед ним чай. Он намазал хлеб мягким сыром и спросил: – Объясни, почему ты так меня боялась? Я сам по себе страшен или ты бы испугалась любого, кто явился к тебе как супруг? – Я бы испугалась любого. Про себя я добавила: “Кроме Саида. Будь это он, я бы сама бросилась к нему в объятия, всем сердцем, всей душой”. – Так зачем же ты вышла замуж? – спросил он. – Пришлось. – Почему? – Мои родные сочли, что мне пора. – Ты еще очень молода. По-твоему, тебе уже пора? – Нет, я хотела учиться. – И почему не стала? – Сначала они сказали, что аттестата о шестилетнем образовании для девочки достаточно, – пояснила я. – Но я просила и молила и мне позволили еще несколько лет ходить в школу. – То есть тебя заставили пройти через брачную церемонию и тебе не разрешили больше учиться, хотя это твое законное право. – Да. – Почему ты не сопротивлялась? Почему не отказалась повиноваться? Не взбунтовалась? Глаза у него так и сверкали. – Нужно отстаивать свои права, пусть даже силой. Если бы люди не подчинялись насилию, так и насилия в мире было бы гораздо меньше. Именно пассивная покорность укрепляет основы тирании. Я слушала его с изумлением: этот мужчина понятия не имел о том, как устроен мир. Заглушив смех, я с улыбкой (полагаю, довольно-таки иронической) уточнила: – А вы, значит, не поддались насилию? Он вытаращил глаза и переспросил: – Кто? Я? – Да, вы. – Вас ведь тоже заставили пройти через брачную церемонию, правда? – Кто тебе такое сказал? – Это очевидно. Или вам не терпелось вступить в брак? Ваша мама хлопотала изо всех сил, плакала, падала в обморок, пока вы наконец не снизошли. |