Онлайн книга «Абсолютное соло»
|
– Что там, а? – заскрипел голос старухи-хозяйки из глубины коридора. – Кто? – Это ко мне! – не оборачиваясь отвечает Игорь. – Что по ночам-то? Дня нет… – Сейчас закончим. – Пытаясь загородить собой девушек и парня, Игорь продолжает переводить глаза с озорной на равнодушную. – Ну, берешь? – торопит парень. – Да. – Игорь обернулся, старухи уже нет. – Да, вот эту, – и про себя добавил: «Каштанку». Выбранная покривила губы – опять непонятно – расстроенно или презрительно усмехнулась, или с инстинктивным удовлетворением, что она вот лучше второй… – Ты как, один? – спрашивает парень. – Один. Это коммуналка… живу один. – На сколько берешь? – На час… на час. – Значит, – парень смотрит на часы, – в ноль сорок я возвращаюсь. – Сейчас, погоди. – Игорь заскочил к себе в комнату, сверил время по будильнику. Да, сейчас без двадцати двенадцать… Достал из кармана пятисотку и три сотенных, вышел в коридор. – Только не раньше. Через час… – Добро. – Парень пересчитал деньги, кивнул: – Счастливо! – Угу. Девушка с каштановыми волосами проходит в квартиру. Игорь захлопнул дверь. – Вот сюда. – Оказались в комнате. – Снимай куртку, садись. – Сняла куртку, осталась в белой полупрозрачной блузке. Хм, даже с кружевами какими-то. Села на стул. – Вина будешь? – Чуть-чуть, если можно… Игорь плеснул в стаканы. Тоже сел. Взял сигарету. – Куришь? – Нет, спасибо. Проклятое ледяное спокойствие. Даже не чувствуется, что в комнате посторонний человек, девушка. Он неторопливо рассматривает ее, она похожа на большую, одетую в человеческую одежду, куклу. Лучше бы ту, озорную. Или нет?.. – Пей, – говорит Игорь. Выпила. Вернула стакан на стол мягко, до странности беззвучно. Подняла глаза на Игоря, ими спросила: «Что, начнем? Время идет…» Он тоже осушил стакан, взглянул на будильник. Почти десять минут пролетело. И заводя себя, распаляя, он командует: – Давай раздевайся. Девушка встает и начинает расстегивать блузку. Спокойно и деловито. Игорь, отвалившись на спинку стула следит, как обнажаются ее плечи, грудь, живот. – Презервативы у вас есть? – А? – пугается и мгновенно холодеет Игорь – ведь о них, о самом главном, он совсем позабыл. Опять ее непонятная, странная усмешка… Желто-розовая рука лезет в карман куртки, выкладывает на стол маленький цветастый пакетик. А глаза подбадривают презрительно и самодовольно, словно какого-то затравленного идиотика: «Не комплексуй, снимай штаны. Всё хорошо будет, я всё пойму, всю твою убогость и недоделанность». Игорь быстро заткнул окурок в пепельницу, закрыл дверь на ключ. Стал стаскивать с себя одежду. 5 Холодный, злой дождь. Мечется, бьется о стены ветер; он, как ослепленный, заблудившийся великан, не знает, куда ему деться, он кружит по улицам, время от времени бросая в окна пригоршни крупных, крепких, будто они не вода, а камни, капель. – Ох, что делается, – вздыхает Алла Георгиевна, отрываясь от книги, и ждет, что сейчас капли пробьют стекло, ветер ворвется в кафе. Марина пишет на листе картона синим маркером: «Господа! Пожалуйста, закрывайте двери!» Дядя Витя слишком ослабил пружину, – лучше б уж хлопала эта чертова дверь, чем оставалась открытой, пуская холод и сырость. Пусто, тихо в кафе, даже несмотря на яркий свет ламп кажется, что здесь сумрак. Магнитофон выключен, не хочется сейчас никакой музыки. Развеселые песенки только подбавят тоски. – Написала, – объявляет Марина. – Кнопки-то есть? – Где-т были. – Алла Георгиевна выдвинула ящик под стойкой. – Где-т были… Марина тем временем закурила. Хотела взглянуть на часы, но передумала, решила – попозже. – Уж я этому Витьке! – не находя кнопок, ворчит начальница. – Поработал тоже… Еще и выпить дала… Тряпкой надо за такую работу. – Ящик с шумом закрылся. – Нет, нету! Марина пожала плечами – нет, значит нет. Алла Георгиевна вздохнула и взялась за книгу. Пепел с сигареты упал Марине на фартук, она сбросила его дальше, на пол. Слюнявя палец, уничтожает сероватые пятнышки на малиновом синтетическом шелке кафешной санодежды. Из кухни выходит Тайка. – Никого? – удивляется. Марина хмыкает в ответ: – Нет, полный зал! – Чего ты всё злишься? – Повариха спрашивает таким тоном, словно тоже ищет повод позлиться. – Слышь, Тай, – зовет начальница, – у тебя там кнопки есть? – Откуда… – Ну, что-то, может, пришпилено? Надо вон на дверь объявленье повесить, чтоб закрывали. Витька сделал, хуже только… – Какой-то календарь старый висит, – вспомнила повариха, – сейчас. Марина тушит окурок, смотрит на часики. Десять минут первого. За все утро было трое клиентов. Мужички похмелялись. Глотали по сотне граммов «Пшеничной» и убегали. Хороша прибыль… – Закро-оют нас, – будто отзывается на мысли Марины Алла Георгиевна. – Ох, закроют… По окнам похлестывает дождь. Тысячи пулек стучат в стекло. Вот ветер сменился, и капли хлипко замолотили по асфальту. – О-ё-ё-ёй, – шепчет начальница. Вернулась Тайка. На ладони несколько черных, покрытых запыленным жиром кнопок. – Отодрала. – Во, скорей приколите, – Алла Георгиевна слегка оживает. – Сейчас обед, хоть кто-то должен… И закрывай за ними. Стоя на пороге, ежась от холода, Марина пытается прикрепить картонку на внешнюю сторону двери. Старые кнопки не входят в дерево, гнутся. Кое-как зацепила одной, остальные пришлось выправлять ножом… Нет, бесполезно – жала кнопок ломаются. Марина бросает нож. – Ни фига!.. – Давай я попробую, – подгребает кнопки к себе Алла Георгиевна. У нее не получается тоже. – Да, новые надо. А лучше – гвоздиками… И гвоздиков нету… Ладно, Витька придет, пускай делает, обормот. – Хм, опять сделает, чтоб хлопала. – Пускай уж лучше хлопает. Марина заняла свое место на просиженном, шатком стуле. Размышляет теперь, закурить ли новую сигарету или же подождать. А чего ждать? Когда куришь, чем-то вроде как занята, и время ползет немного быстрее. Но курить не хочется, и так во рту – как черемухи зеленой объелась… Чем бы заняться?.. – Слушай, Марин! – так неожиданно радостен голос начальницы, что Марина вздрагивает. – Слушай, можно ведь жевательной резинкой приклеить! Нажуй вот, а потом приклеишь. |