Онлайн книга «Быстрее С.»
|
Меня вырубает приступ хохота. Чтобы хотя хоть как-то скрыть смех, я громко кашляю, прикрывшись салфеткой. Руки мои такие вялые, расслабленные – мне стоит больших усилий удержать салфетку в руках. – Не обращайте внимания, у моей спутницы свиной грипп! – заявляет Иван. Не выпадая из темы, я тут же пару раз хрюкаю – клянусь, совершенно случайно! Стюардесса, вышколенная, как горничная английской королевы, приветливо улыбается. Интересно, сколько идиотов проходят через ее руки в течение года? – Так что там про стоп-кран? – гнет свою линию Иван. – Какой стоп-кран? – переспрашивает стюардесса. – Са-мо-лет-ный! – по слогам объясняет Иван. – Он у вас… ик!.. есть? – Думаю, нет, – улыбчиво сообщает Оля. – А почему? – обижается Иван с видом ребенка, которому отказали в покупке новой игрушки. – Не положено по инструкции, – разводит руками Оля. То есть если бы инструкцию изменили, они бы навесили стоп-краны? – А аварийные выходы… ик!.. у вас есть? – продолжает свой допрос Серебров. Кажется, вода ему тоже не помогает. Оля едва заметно вздыхает, но продолжает стоять возле наших кресел. – Да, у нас четыре аварийных выхода… – начинает она бубнить заученную фразу. Но Иван ее перебивает. – А что будет, если открыть аварийный выход во время полета? – Э… нельзя открывать аварийные выходы во время полета. Не положено. Оля ведет себя на редкость спокойно. Думаю, при такой нервной работе стюардессам выписывают транквилизаторы за счет авиакомпании. – Почему? – Произойдет разгерметизация салона. – Ясно, – кивает Иван с серьезным видом – словно его и правда заботит проблема разгерметизации салона. Оля медлит буквально мгновение – чтобы удостовериться, что нетрезвый пассажир бизнес-класса удовлетворил свое любопытство. Тут Иван пускает в ход главный козырь. – Девушка, а какой срок полагается за захват самолета? – спрашивает он, снова икнув. «Что?» – спрашивает мой внутренний голос. – Что? – уточняет, наклонившись, Оля. – Я говорю, что будет, если мы захватим самолет? – чуть громче интересуется Иван. Кажется, мужчины на соседних креслах перестали жевать и прислушались к нашему разговору. – Э… – Ольгино лицо омрачает тень. – Вы с какой целью интересуетесь? – Ну так… с познавательной. Просто я подумал, а почему бы мне не захватить самолет? Я снова начинаю хохотать. Господи, что он несет? – Мы не хотим в Питер! – продолжает Иван уже громче. – Что мы там забыли? Там же холод собачий! Мы передумали! Разворачивай в Никарагуа! Он пытается встать с кресла, но ему не дает совершить этот маневр откинутый столик. Однако Иван не сдается, он пытается преодолеть неожиданное препятствие и хватается за Олю, чтобы все-таки как-то покинуть кресло. Оля от неожиданности выпускает поднос, на пол падает полупустая бутылка воды, которая тут же с шипением разливается. – Пассажир, сядьте! – в отчаянии восклицает стюардесса, пытаясь обуздать Сереброва. Тот взмахивает рукой и разливает на нее их стаканчика остаток своей газировки. – Девушка, нам очень надо в Никарагуа! – говорит он с умоляющей интонацией в голосе. – У меня там бабушка! Она очень скучает! Тут над нами зажигается световое табло, призывающее пристегнуть ремни, и томный голос в динамиках сообщает, что наш самолет приступил к посадке. – Пассажир, займите свое место! Самолет идет на посадку! – увещевает Оля вполголоса. Она пытается оторвать от себя руки Ивана, но тот вцепился в нее мертвой хваткой. – На какую посадку? – удивляется он, оглянувшись на меня. Краем сознания я понимаю, что надо как-то успокоить Ивана, чтобы он не бузил, но к креслу меня придавила невозможная, стотонная усталость. А глядя, как эти двое исполняют какой-то диковинный танец с участием кресла, я не могу удержаться от хохота. Скрючившись в кресле, я уже даже не смеюсь – похрюкиваю. Да остановите же их кто-нибудь, у меня сейчас будет разрыв сердца! Или селезенки. Привлеченные шумом, из-за занавески появляются еще две бортпроводницы. Не переставая улыбаться, они синхронно подскакивают к Ивану и Ольге, и образовавшаяся компания уже вчетвером начинает препираться и переминаться. Все пассажиры нашего отсека наблюдают за происходящим. Проснувшаяся блондинка (та, что постарше), еще пару часов назад флиртовавшая с Иваном на полную катушку, брезгливо кривит силиконовые губы. – Девушки, вам помочь? – спрашивает один из безымянных мужиков. В его голосе слышится едва заметный вызов и нескрываемая тоска по близким контактам с лицом предполагаемого противника. Так, кажется, мы сейчас встрянем в драку. – Нет, все в порядке! – пищит Оля. Слушайте, это уже совсем не смешно. И скучно. И бесполезно – будет драка или нет, ни в какое Никарагуа они нас все равно не повезут. – Иван, да перестань ты! – говорю я. – Не смешно! Скорее бы уже приземлиться в этом дурацком Питере. И тут самолет сотрясает мощный толчок. Иван падает обратно в кресло, Оля, покачнувшись, вцепляется мертвой хваткой в подлокотник. Мой желудок совершает кульбит и подкатывает к самому горлу. Блин, это что, типа, турбулентность? Сразу же следует еще один толчок, после которого самолет начинает бить, как в лихорадке. Секундой позже справа, где-то за стеклом, прямо в воздухе вспыхивает ярко-красный фейерверк. Рассвет окрашивается в кроваво-оранжевые тона. Приехали. То есть прилетели! Инстинктивно поворачиваюсь, смотрю в иллюминатор – в районе крыла самолета явно происходит что-то, что не положено по инструкции. – У вас там что-то горит, – говорю я Оле, которая застыла столбом посреди салона. Та, впав в ступор, смотрит на меня, а потом из ее перекошенного рта вылетает крик. – Мы падаем! – истошно кричит Оля. И тут начинается паника. – Твою мать! – орет кто-то из мужчин. Блондинка с дочерью поднимают оглушительный визг. Вторя им, сзади на нас накатывает волна кричащих голосов. Все три стюардессы, еще мгновение назад занятые исключительно Иваном, бросаются в сторону кабины. А сам он, бухнувшись в кресло, поворачивается ко мне и удивленно спрашивает: – Чо за фигня? 33 Мы летим, ковыляя во мгле. Мы ползем на последнем крыле. Бак пробит, хвост горит, но машина летит На честном слове и на одном крыле. Хоть убейте, не припомню, кто поет эту песню, но строчки совершенно неожиданно возникают в голове. В тему, правда? |