Книга Дело табак, страница 62 – Терри Пратчетт

Моркоу кашлянул.

– Сожаление Падающего Листа, один человек – хороший человек, стражник – умирает из-за коготта. Мы ничего не понимаем. Пожалуйста, помогите нам. В руке он сжимает коготтный горшочек.

Визг гоблинки, должно быть, огласил всю фабрику, так что хибарка затряслась.

– Вор! Вор! Украл горшочек! Недостоин жить! – перевел Билли с явным смущением. Старуха попыталась встать и рухнула обратно на подушки, что-то бормоча.

Ангва сказала:

– Вы ошибаетесь, бабушка. Горшочек попал к нему случайно. Он его нашел. Горшочек, который называется душой слез.

Сожаление Падающего Листа уже наполнила мир криком. Теперь она наполнила его молчанием. С горечью и, как ни странно, на анк-морпоркском, хотя ее правнук уверял, что она не знает этого языка, старуха сказала:

– Нашел в гоблинской пещере, ну да. На конце лопаты. Ну конечно. Чтоб ему пусто было.

– Нет! – капитан Моркоу оказался с ней лицом к лицу. – Горшочек оказался у него случайно… как проклятие. Он не был ему нужен, и он не знал, что это такое. Он нашел горшочек в сигаре.

Наступила пауза, во время которой старая гоблинка, видимо, что-то обдумывала. Наконец она спросила:

– Вы заплатите, сколько я попрошу, мистер по-люс-мен?

– Мы же дали тебе бренди, – заметила Ангва.

– Да, сучка, но это была плата за консультацию. Теперь заплатите за диагноз и за лечение. Тащите сюда нюхательный табак, два фунта «Сладкой малины», один фунт «Друга рыболова», один фунт медицинской смеси доктора Варьеса, чтобы было чем побаловаться в зимний день… – Из ее горла вырвалось нечто вроде смеха. – Приятно подышать свежим воздухом, – добавила старуха. – Мой внук знает жизнь, он говорит, вам можно доверять, но гоблины научились не полагаться на слово, поэтому мы скрепим сделку на старый лад, как было принято с начала времен.

Озадаченный Билли попятился, когда длинная рука с кривыми ногтями протянулась к Моркоу, который поплевал на ладонь и, даже не задумавшись о здоровье и безопасности, пожал руку Сожаления Упавшего Листа. Та вновь захихикала.

– Договор нерушим, ага, договор нерушим. Никогда.

После секундного колебания она небрежно добавила:

– Мойте руки после использования.

Глотнув из бутылки, бабушка Билли Смальца продолжала:

– Горшочек слез, говорите?

Ангва кивнула.

– Если так, ответ один. Какой-то бедной гоблинке, умиравшей от голода, пришлось съесть свое новорожденное дитя, потому что она не могла его прокормить. Я слышу, вы затаили дыхание. Такое бывало. Это ужасная правда. Да. Так часто случается в бедных краях, когда времена тяжелые и еды нет. И вот, плача, она вырезала маленький горшочек для души своего младенца, слезами вселила в него жизнь и отослала прочь до лучших времен, когда ребенок вернется.

Моркоу негромко спросил:

– Вы можете рассказать нам что-нибудь еще, мэм?

Несколько мгновений старая гоблинка молчала.

– Внутри сигары? В табаке? Ну, так спросите у того, кто продает табак.

Билли перевернул бутылку вверх дном, и оттуда не вылилось ни капли.

– И последнее, мэм, пожалуйста. Как помочь нашему другу? Кажется, ему мерещится, что он гоблин!

Маленькие черные глазки вспыхнули, когда старуха ответила:

– Я уже поверила, что вы принесете табак. Теперь я верю, что вы принесете еще бренди. Найдите гоблинскую пещеру. Найдите молодую гоблинку. Только она сможет забрать горшочек, в надежде однажды зачать ребенка. Должно быть так, и никак иначе. И проблема, мистер по-люс-мен, в том, что в наши дни гоблинок трудно найти. Точно не здесь. Может, их вообще нигде нет. Мы чахнем и вянем, как осенние листья. До свиданья, пока не будет еще бренди. Нет! Лучше щеботанский коньяк. Особый выпуск. Шестьдесят долларов, если покупать в «Харядзе» или на Бродвее, а у Твистера Трофея в Тенях – две бутылки по цене одной. Слегка отдает анчоусами, зато ни о чем не спрашивают и ответов не ждут.

Старуха замолчала, и стражники потихоньку вернулись в душный мир, их окружавший. Тревожные образы меркли в памяти.

Моркоу проговорил:

– Извините, что спрашиваю, но как это может повредить моему сержанту? Он непрерывно бредит и не позволяет забрать горшочек у него из рук!

– Три бутылки бренди, мистер по-люс-мен? – перевел Билли.

Моркоу кивнул.

– Договорились.

– Как давно у него горшочек?

Моркоу взглянул на Ангву.

– Примерно два дня, мэм.

– Тогда отведите его в гоблинскую пещеру поскорее, мистер по-люс-мен. Может, он и выживет. А может, умрет. В любом случае три бутылки бренди, мистер по-люс-мен, – маленькие черные глазки, сверкнув, взглянули на Моркоу. – Так приятно встретить настоящего джентльмена. Поторопитесь, мистер по-люс-мен.

Старуха откинулась на ложе из подушек и одеял. Аудиенция закончилась, бренди тоже.

– Вы бабуле понравились, – сказал Билли с восхищением, выпроваживая стражников. – Это уж точно. Она ничем в вас не швырнула. Но лучше принесите ей табак и бренди поскорей, иначе она станет очень сварлива… в религиозном смысле, если вы понимаете, о чем я говорю, или, точней, о чем я не говорю. Приятно было с вами познакомиться, но старина Король не любит, когда кто-то бьет баклуши.

– Подожди, Билли, – сказал Моркоу, хватая его за тощую руку. – Здесь поблизости есть гоблинские пещеры?

– Ты же слышал, офицер. Здесь пещер нет, насколько я знаю, да мне и все равно. Езжай в горы, мой тебе совет, но мне, правда, все равно. Если найдешь на карте гоблинскую пещеру, можешь свои зубы прозакладывать, что гоблинов там уже нет. Живых, по крайней мере.

– Спасибо большое за содействие, мистер Смальц, и поздравляю вас с бабушкой, которая так хорошо владеет современным словарем, – сказал Моркоу.

Из-под ивового купола, стены которого были очень тонкими, раздался восторженный взвизг.

– Да уж, блин! Бабуля Смальц не дура!

– Что ж, кажется, у нас есть хоть какой-то результат, – произнес Моркоу, когда они зашагали обратно в город. – Я, конечно, знаю, что Анк-Морпорк – это большой плавильный котел, но тебе не кажется, что как-то грустно, когда приезжие забывают о своих корнях?

– Да. Грустно, – ответила Ангва, не глядя на него.

Когда они вернулись в Псевдополис-Ярд, Моркоу передал Шелли все, что узнал.

– Я хочу, чтобы ты сходила в табачный магазин. Спроси хозяина, откуда он берет товар. Мы, конечно, знаем, что контрабандного табака много, поэтому он встревожится. Может быть, хорошая идея – взять с собой такого офицера, чье присутствие встревожит его капельку сильнее. Кстати, Чокнутый Крошка Артур как раз вернулся.