Онлайн книга «Голова Якова»
|
– Привет темным отцам! – Яков хлопнул крышкой рояля, встал и пошел в кабинет. Майя уже хлопотала у стола, нарезая хлеб на тосты самым длинным ножом в доме, и Богус засмотрелся на блеск его лезвия. – А где же наш Иван? – поинтересовался Богус у Майи. – Вчера я не видел его до ужина. Майя, скажите, Яков любит своего брата? А Иван – он рисует? 2 – Милый мой композитор, ты выглядишь разбитым, как старая барабанная палочка. Позволь тебя приголубить… – Не трогай. Жертвы твоих неясностей не спали всю ночь. Зачем ты с Матвеем так по ступила? Йоланта улыбнулась и расправила волосы. – Он бы нам только мешал. – Что ты несешь… – Он бы не успокоился, пока не достиг цели. Мне не нравится такое отношение. Он бы надоедал. Он ужасно навязчивый. А еще он бы мешал нам. – Вам? – Нет. Нам. А твое внимание, композитор, должно быть в творчестве, в божественных дерзаниях. Я сделаю все, чтобы никто не отвлекал тебя. – Не слишком много берешь на себя? – Женщина должна заботиться о земном, чтобы мужчина мог прорываться в небеса. – Как заманчиво. Почему у тебя эта улыбка? – Не знаю, композитор. Может, у тебя есть догадки? – Вот, держи. Лекция первая. И не улыбайся так. 3 В три часа дня возле дома зарокотала машина. С базара вернулись Матвей и Богус. – Что это такое? – спросил Яков, указывая на третьего персонажа, который зашел на веранду вместе с Матвеем и Богусом. – Уважаемый маэстро! Мы с вашим братом заехали на рынок – на Краковский. Там я осуществил все возложенные на меня госпожой Яной полномочия. Его зовут Месье. И он полностью ваш. В коридоре сидел взрослый черный пудель. Вследствие нехватки такта он завалился на бок, выставив на всеобщее обозрение доказательства того, что он действительно пес. – Какой пуделек классненький, – сказала Яна. – На на на! Пудель подбежал к ней и уперся мордой между ног. – Спасибо за внимание к моим гостям, господин Богус. Но почему пудель? – спросил Яков. – Да, маэстро, это хороший вопрос. Я спрашивал себя: «Может, нам нужен ротвейлер? Нет, это не может быть ротвейлер. Тогда, может, это ризеншнауцер? Нет, это не может быть ризеншнауцер. Может, это овчарка?..» «Месье», – мысленно повторил Яков. 4 За столом собрались все: Богус, Матвей, Иван, Яков, Майя, Ира, Яна и Йоланта. Йоланта спрашивала, кому еще рагу, и добавляла салата. Богус попросил две порции. Матвей съел три. Рагу у Йоланты получилось вязким, перченым, душистым. Оно истекало соками разгоряченной прелестницы. Майя отварила рис для себя. 5 Когда за столом воцарился сытый дух, заговорила Майя, пантера с зелеными глазами. – Господин Богус, что вы думаете о конце света? Ближайшая дата – это две тысячи двенадцатый, год вашего чемпионата. Ведь игра в мяч пошла от майянцев. – Да, это была ритуальная игра, игра-мистерия. Играли двенадцать игроков, по количеству богов в пантеоне. Они швыряли друг другу тяжелый каучуковый шар. Майянская Вселенная лежит на четырех цветах: на черном, белом, на синем и на желтом. Четыре стадии, две стороны, одна вселенная. Я имею в виду один мяч. – Как флаги Евро две тысячи двенадцать. Флаги Польши и Украины. – Да, Майя. Неотвратимое на то и неотвратимо, чтобы происходить. Я не задумываюсь над тем, что будет в две тысячи двенадцатом. Кто знает, когда наступит мой две тысячи двенадцатый? А когда может наступить две тысячи двенадцатый для вас? – Финальный матч будет в Донецке, – прибавил Матвей. – Представь себе, Майя. Стадион «Донбасс-Арена». Прожектора. Трибуны. Ринат Ахметов. Возле него – Чарлз Дарвин. Над полем – полное солнечное затмение. На трибунах – танцы святого Витта. До конца света – три минуты, ровно три минуты. Равнодушным не останется никто. – Матвей заговорил голосом спортивного комментатора: – Итак, арбитр подает мяч, мяч переходит к Кецалькоатлю, пас на Перуна, опасная ситуация на штрафной площадке, полузащитник Кали-Юги Тескатлипока пытается сыграть против правил, снова Лакшми-Нараяна… пас на Алу Парата, Алу Парата обводит второго полузащитника Уицилопочтли… Передача на Кецалькоатля… ГОЛ!!! ГОЛ!!! Такого экстаза мы еще НЕ ИСПЫТЫВАЛИ!!! «Шамбала» – чемпион! Йоланта заржала. – Простите, – сказала она, успокоившись. – Снесло голову. Так смешно! Богус кивнул, словно между прочим: – В две тысячи двенадцатом произойдет решающий матч, Яков. Представляете звучание своей симфонии на открытии этого чемпионата? Яков покачал головой. Скрестив руки на груди, он сидел отдельно от всех, как засохший корень. – Нет, ее не будет. Яков взглянул на Матвея. Матвей закатил глаза к небу, встал из-за стола и пошел на кухню. «Ну вот. А ты волновался. Ты победил!» Яков ощутил жар в ногах. Предчувствие свободы. – Матвей, что ты задумал? Прекрати! – вскрикнула Майя. Яков успел только увидеть лезвие ножа, которое блеснуло возле его глаз, и треск липкой ленты. При чем здесь лента? Яков начал вырываться, но было уже поздно. Матвей заломил ему руки за спину и смотал их скотчем. Майя (было слышно, что ей не хватает воздуха) кричала: – Ты что делаешь?! Матвей, прекрати! Хватит! Ты что, сдурел? Матвей заломил ему ногу и примотал ее к ножке стула. Пара секунд, чтобы примотать и вторую. – Ну вот, теперь все нормально. Господин Богус, вы не пугайтесь, это у нас сугубо семейные разговоры. Не обращайте внимания, продолжайте. – Матвей вытер пот со лба. – Что там вы рассказывали про Марию-Антуанетту? – Ах, Мария-Антуанетта? Мария-Антуанетта из рода Габсбургов была уверена, что влияла на ход событий при помощи колоды карт. Раскладывая пасьянс, она считала, что мир понимает и слушается ее. Когда началась Французская революция, королеву бросили в тюрьму, чтобы отсечь ей голову. Мария-Антуанетта всю ночь раскладывала пасьянс, который повернул бы мир так, чтобы казнь отменили. Ее застали за незаконченным пасьянсом. Ее последние слова на эшафоте были таковы: «Почти получилось». – Ты слышишь, Яков? Почти про тебя история. Да-да, продолжайте, господин Богус, я вернусь через минутку. А ты, – он показал ножом на Майю, – даже не думай ему помогать. Ты поняла меня? В угол. То-то же. Матвей побежал на второй этаж. – Более, что здесь происходит! – Майя схватилась за голову. Она бросилась отвязывать Якова. Но Матвей пришел быстрее, чем она успела что-либо сделать. |