Книга Грозный отряд, страница 95 – Люк Скалл

— Оно упало с неба, — ответил он безжизненным, как у старика, голосом. — Мы все еще вытаскиваем тела из-под обломков.

Приближаясь к гавани, Торам проговорил:

— Мы пошлем найденышей в каменоломни в Мальбреке. Никто их не хватится, если произойдет несчастный случай. Это ж просто отвратительное нарушение общественного порядка, когда эти маленькие ублюдки болтаются тут под ногами.

Эремул промолчал, сжав подлокотники кресла так, что, казалось, они разлетятся в щепки под его пальцами.

Прошло несколько минут, и впереди замаячило книгохранилище. Небо чуть посветлело — наконец приближался рассвет. Эремул вглядывался в темноту, окружавшую здание, пытаясь отыскать доверенное лицо. Никого.

— Я думал, чародей мог бы жить в месте пошикарнее, — заметил Торам, подкатывая его к двери хранилища. Лейтенант сморщился. — Тут пахнет дерьмом.

— Признателен за комплимент. — Эремул достал из одеяний бронзовый ключик, отпер дверь и распахнул ее. Он беспокоился все сильнее. «Где же, черт побери, агент Белой Госпожи? В письме говорилось, что он встретит меня здесь». Возможно, его раскрыли. Если это так, то его наверняка будут пытать, чтобы вытянуть всю информацию, — а это означает, что сам Эремул крупно влип.

Он вкатился в хранилище. В помещении было темно и пахло сыростью после недавнего наводнения. Торам последовал за ним внутрь.

— Да тут темно, как у сумнианца в заднице. Что если мы разведем огонь и займемся тем напитком…

Офицера резко оборвали — от стены за дверью отделилась тень и схватила его за горло.

— Не говори ни слова, — несколько театрально прошептала таинственная фигура.

Эремул прищурился, но не смог разглядеть человека в полумраке.

— Я полагаю, ты — агент, которого прислал наш общий друг.

Торам пошевелился. Нежданный гость держал у его горла кинжал. Казалось, он испускает слабое сияние.

— Да, — ответил он.

Судя по голосу, он молод, подумал Эремул.

— Меня зовут Даварус Коул.

Даварус Коул.Коул — довольно распространенное имя в Сонливии и окружающих землях.

Он когда-то знавал другого человека по имени Коул. По его телу пробежала дрожь.

Торам снова пошевелился, чуть отодвинув от горла руку пленившего его человека. Он выдавил приглушенный крик о помощи, но никто его не услышал. Здесь, рядом с гаванью, улицы пусты, все попрятались по домам.

Эремул вздохнул.

— Я тебя умоляю, да убей же его.

Даварус Коул секунду колебался. Затем он резко провел кинжалом по горлу Торама. Лейтенант слабо охнул и упал на колени. Через мгновение он рухнул на пол и замер, к явному смущению его убийцы.

Эремул толкнул кресло на пару дюймов вперед. Собрав в себе остатки магии, он пробормотал несколько слов, и вокруг его дрожащей руки появился светящийся шар. Он поднял его, чтобы получше разглядеть лицо будущего спасителя города.

Полумаг ахнул. Сходство несомненно. Этот нос, искривленный и все же такой похожий, эти серые глаза, глядящие на него.

— А твой отец — кем он был?

Даварус Коул с гордым видом произнес:

— Иллариус Коул. Он был великим героем. Можно сказать, что я напоминаю его во многих отношениях.

— Иллариус Коул. Великий герой, — ровным тоном повторил Эремул. Он смотрел юному Коулу в лицо. Парень торжественно кивнул в ответ.

Ирония слишком велика. Эремул попытался сдержаться, но не смог и безудержно, взахлеб расхохотался, так что чуть не обделался.

— А что смешного? — спросил Коул несколько раздраженно.

Эремул замахал рукой и, сам того не желая, отправил светящийся шар в сторону Торама. Шар заплясал над лейтенантом, высветив лицо, на котором застыло выражение ужаса. Под его перерезанным горлом блестела на ковре кровь.

— Боюсь, тебя… ввели в некоторое заблуждение.

— Заблуждение? — повторил Коул.

Эремул уставился на парня и попытался собраться. «Нет, не в заблуждение тебя ввели, мальчик. Тебе солгали. Скормили кучу гнилого дерьма, которой подавился бы самый лживый магистрат. Твой отец, Иллариус Коул, герой? Твой мир разнесется вдребезги, здесь и сейчас, скажи я тебе правду».

Лицо юноши отражало глубочайшее замешательство. Несмотря ни на что, Эремул почувствовал жалость к этому молодому дурню.

— Ты обладаешь его кинжалом?

— Ты имеешь в виду Проклятие Мага? Он здесь. — Даварус похлопал по поясу под темным плащом, куда он, должно быть, убрал светящееся оружие.

Эремул вспомнил, как ощущал этот клинок у собственного горла. Как он вытянул из него всю магию и оставил бессильным, прежде чем его отвели в подземелья Обелиска, чтобы искалечить и превратить в орудие Салазара. Его захлестнула горечь обиды, и он едва не выпалил всю правду. Чуть было.

«Ты — тоже орудие, — осознал он, изучая знакомое лицо. — Бессмысленно ломать тебя, пока ты не послужишь своей цели. То есть если ты не узнаешь это от Салазара раньше».

— Так что ты подразумеваешь под заблуждением? — снова спросил юноша, на сей раз с тревогой.

Эремул покачал головой.

— Забудь. Ты совершенно прав — твой отец был одним из величайших людей, которых мне когда-либо посчастливилось встретить. Я уверен, что ты окажешься достойным его героического наследия.

Коул расплылся в счастливой улыбке, сомнение на его лице мгновенно сменилось пылкой гордостью. Эремул вздохнул. И тут его внезапно осенило.

— А не было ли тебя на корабле, который спас группу мятежников из Поросячьих Врат?

— Был. А как ты догадался?

— Брианна тоже была на борту этого судна, не так ли? — Коул кивнул. — Скажи мне, — продолжил Эремул. — Не приходилось ли тебе встречать парня по имени Айзек?

— Я его знаю. — Выражение лица юноши говорило само за себя.

— А не говорил ли он или не делал ли чего-нибудь такого, что показалось тебе… странным?

— Теперь, когда ты об этом упомянул, я тоже припоминаю, что в нем было что-то странное. Я пытался поделиться своими опасениями с остальными, но никто не захотел слушать.

«Айзек, Айзек… Что за игру ты ведешь? — Он выглянул в окно. Черное небо понемногу начинало сереть. — Сколько людей расстанутся с жизнью сегодня? Все это зависит от судьбы одного человека. Одного лорда-мага. Салазар должен умереть, или Сонливия потонет в крови».

Он перевел взгляд на Коула.

— Утро наступит через час. Армия Белой Госпожи скоро окажется у стен. Мы проберемся к Обелиску в наступившей суматохе.

— А что, если нас увидят?

— Если кто-нибудь спросит, мы скажем, что Салазар меня вызвал. По некоему важному чародейскому делу. Таинственному делу, за пределами понимания обычных людей.