Онлайн книга «Мятежная весна»
|
– Лисандра, а ты уверена, что знаешь, о чем толкуешь? – обратился к ней Йонас. – Жизнь повстанца опасна, никто не знает, что его ждет завтра. Ты очень здорово управляешься с луком и стрелами, но мы стоим лагерем в Диколесье, а там места неуютные, даже для нас. Она обернулась к нему, ее глаза яростно сверкнули. – Это все из-за того, что я девушка? А у вас, значит, собрались одни мужики? Йонасу пришлось сознаться: – Ну… не только. – Значит, и мне найдется местечко. – Ты только пойми меня правильно, мы очень благодарны тебе за вмешательство… – Вмешательство? – перебила она. – Да я ваши шкуры спасла! Лисандра нисколько не преувеличивала. Если бы не она, стражники просто казнили бы обоих пелсийцев прямо на месте. Что ж, Йонас прибыл в Ястребиную Бровь вербовать себе сторонников. И кажется, нашел. Сторонницу. Причем очень способную. Тем не менее было в этой девушке что-то, заставившее его помедлить с решением. Этот огонь в ее взгляде… И то, как она выражалась… Не каждому пелсийцу было свойственно подобное. Фелиция, сестра Йонаса, тоже при нужде становилась воительницей. Но такая страсть и охота сражаться встречались не чаще бриллиантов. Тем не менее внутренний голос буквально кричал ему, что с этой Лисандрой Барбас не оберешься хлопот. – Сколько тебе лет? – спросил он. – Семнадцать. То есть она была ровесницей им с Брайоном. – А твоя семья где? Дома хоть знают, какую опасную жизнь ты решила избрать? – Моя семья погибла. Она произнесла эти слова ровным голосом, без особого чувства, но Йонас все равно содрогнулся. – Люди короля Гая явились в мою деревню и позвали всех работать на дороге, которую он начал строить. Мы ответили «нет», и они уехали, а потом вернулись и спалили всю деревню дотла. Поубивали почти всех, кто пытался бежать. Остальных обратили в рабство и увезли в лагерь на дороге. Насколько мне известно, я одна и спаслась. Дорога короля Гая! Та, о которой он объявил в своей речи на прошлой неделе! – Когда это произошло? – спросил Йонас. – Две недели назад. С тех пор я почти не спала. Бродила туда и сюда, пыталась кого-нибудь разыскать. Большинство пелсийцев просто приемлют судьбу. Предначертанное. Как подумаю, аж тошнит! А здешние, оранийцы, они так легко позволяют себя обмануть, им хочется думать, что король Гай вовсе не так уж плох, как о нем говорят. Как же все они ошибаются! Что ж, зато теперь я отыскала вас и буду помогать освобождать наших земляков. Йонас с трудом проглотил застрявший в горле комок. Ноги быстро уносили их все дальше от переулка и лежавших там мертвецов. – Я скорблю о твоей потере… – Не надо скорбеть. Теперь я здесь, и я готова биться против Кровавого короля. Я хочу, чтобы он страдал. Хочу, чтобы с его головы скатилась корона, которую он так ценит. Чтобы он умер в муках и с воплями, глядя, как кругом горит весь его мир. Вот чего я хочу! – Мы все этого хотим, – сказал Йонас. – Мои повстанцы готовы к настоящему делу, мы… – Твои повстанцы? – резко переспросила Лисандра. – Так ты, значит, главарь? – В нашем отряде – да. – А зовут тебя как? – Йонас Агеллон. У нее округлились глаза. – Ого! А я о тебе слышала. Каждый пелсиец знает твое имя! Еще бы. Убийство Томаса, давшее повод королю Гаю призвать наивных пелсийцев под свои знамена в войне против Ораноса, прославило имена обоих братьев Агеллонов по всей стране. Йонас невольно коснулся узорчатой рукояти кинжала, хранимого на случай, если однажды представится возможность отнять жизнь у государя Эрона Лагариса. Лисандра повернулась к Брайону: – А ты кто такой? – Брайон Раденос. – Он с готовностью заулыбался. Лисандра нахмурилась: – О тебе я что-то не слышала… Его улыбка погасла. – Когда-нибудь я тоже прославлюсь. – Не сомневаюсь, – сказала она и вновь обратилась к Йонасу: – Чем твои бунтари в ближайшее время намерены заниматься? Он покосился за угол, в переулок, который они собирались миновать, но там, по счастью, не было никакой засады. – Пока мы собираем людей со всей Пелсии и Ораноса. Нас уже почти пятьдесят. И мы мутим воду где только можем, чтобы король знал: мы существуем и нас следует опасаться. Ну а здесь, в Ораносе, мы пытаемся убедить жителей, что король – лжец и не стоит так легко покупаться на его обещания. – А на самого короля ваш отряд покамест не покушался? – Нет пока. Йонаса продолжало преследовать видение трех отрубленных голов, поднятых на длинные пики. Вот и теперь живот сразу скрутило. Йонас рад был предпринять все от него зависевшее, чтобы победить короля, но вот мысль о потерях… О том, что его приказ пошлет кого-то на муки и смерть… Это будет все равно что снова и снова видеть смерть Томаса. Только теперь ответственность каждый раз будет на нем самом. – Соскребая фрески и вербуя сторонников, короля Гая не свалишь, – сказала Лисандра. Наконец-то замедлив шаги, она задумчиво пожевала нижнюю губу. – Он порабощает наш народ и гонит людей на строительство своей дороги. Повсюду в Пелсии наших братьев и сестер принуждают трудиться на него, а за попытку сопротивления – убивают. – Об этом мне слышать не доводилось, – проговорил Йонас. От мысли о подобных зверствах у него красная пелена вставала перед глазами. – Король в своей речи рассуждал об Имперской дороге, которая якобы свяжет всю Митику и объединит три народа в один. И оранийцы принимают это, точно домашние коты, которым показали блюдце со сливками… – У оранийцев мозгов нет, – бросила Лисандра и в который раз огляделась. Они стояли на обочине оживленной улицы, в стороне от толпы. В полусотне шагов шумел фруктовый рынок. – Они, наверно, заслуживают, чтобы король ими правил такой. Они – но не пелсийцы… А что еще он говорил в своей речи? – Объявил о помолвке между принцем Магнусом и принцессой Клейоной. Брови девушки поползли вверх. – Похоже, золотая принцесса готова отдаться врагу, лишь бы продолжать нежиться в роскоши и изобилии. – Это не так, – тихо ответил Йонас. – Ты о чем? – Принцесса вовсе не отдается врагу. Эта помолвка не была… не могла быть заключена по ее доброй воле. Семейство Дамора всю ее жизнь разрушило! Отца убили, трон отняли… – А ее саму пригласили к себе, предложив золотой кров над головой и слуг, чтобы завтрак в постельку подавали. – Все не так. – Можешь говорить что угодно, – кивнула Лисандра, – только от этого ничего не меняется. Ладно, мне, собственно, начихать на принцессу Клейону, я о нашем народе думаю. О моем брате… О жителях нашей деревни и о других пелсийцах, которых в рабство угнали. Нам необходимо немедленно напасть на дорогу! Если вправду хочешь показать королю, что с нами надо считаться, вот тебе способ по-настоящему заявить о себе! Освободим рабов, разнесем все, что там успели построить… |