
Онлайн книга «Красный властелин»
![]() Вольдемар выбрал себе новомодную сигару из стоявшего тут же на столике ящичка. Снял с неё серебряную фольгу, потянул носом, вдыхая запах дальних стран. — Ерёма, а правда, что их на женских бёдрах скручивают? — Угу, — профессор выпустил кольцо дыма. — И чем ближе к… хм… ну ты понял… тем дороже стоит. — Тьфу! — Медведик бросил сигару на пол и потянулся к великолепной коллекции трубок. — А вот… — Тихо! — оборвал его Еремей и, насколько смог, привстал в каталке, рассматривая что-то за окном. — Густав, вези меня туда. — А что там? — Уж точно не Иродиада Олоферн. Воздушный кулак отбросил напудренного лакея к кирпичной стене, и опыт подсказывал Вольдемару, что тот уже никогда не встанет. С переломанными ногами вообще трудно вставать, а если ещё и свёрнутая голова смотрит на собственные пятки… Второму повезло больше, и он остался жив. Или наоборот, совсем не повезло — невидимая удавка вздёрнула его вверх так, что лакированные башмаки с розовыми бантами вместо пряжек едва доставали до земли. — Эй, там, вылезайте! — Медведик пошевелил ногой ближайшую мусорную корзину и отшатнулся, когда из-за неё с визгом выскочили два чумазых существа. — Густав, лови их! Старший охранник сообразил даже раньше, чем услышал крик, — подхватил на руки и прижал к груди… мальчишек? Может, и девчонок, под слоем грязи сразу не разобрать. — Дяденька, я больше не буду! Дяденька, отпусти! — в огромных ярко-синих глазах плескался ужас, а вспухающий рубец от лакейской плётки ещё больше подчёркивал его. — Это всё я придумал, а Лидка не виновата! — Пацан, значит, — кивнул профессор. — Лидка тебе сестра? — Не виновата она, — повторил мальчишка, размазывая слёзы кулаком, в котором крепко зажата отбивная со следами чьих-то зубов. — Отпустите её. Только сейчас Баргузин разглядел разницу — у девчушки и волосы подлиннее, и помельче она, и потрёпанная ленточка в неумело заплетённой косичке имеется. Лет шесть, не больше. Двумя руками держит крупное, подгнившее с одного бока яблоко. И тот же ужас в точно таких же синих глазах. Еремей вздрогнул под этим взглядом, и висящий в воздухе лакей безвольно свесил голову, высунув посиневший язык. — Твою мать, Ерёма… при детях… — прошипел Медведик, забирая у Густава девочку. — Вы что здесь вообще делали? — Возьми, — яблоко, такое огромное на маленькой ладони, повернулось целым боком к Вольдемару. — Не бей нас, дяденька. И хлеб забери. Мы больше не будем. Кусок булки, перемазанный соусом. Мелкая дрожь руки, протягивающей драгоценность огромному сердитому дядьке в блистающей золотом одежде. Пусть возьмёт… Ведь мама когда-то говорила, что воровать нехорошо. Они с Севкой больше не будут! Возьми хлеб, дяденька… — Отпустите её, — мальчишка попытался вырваться. — Отдай им мясо, Севка, — строго произнесла сестра. — Нам папка другое купит. Потом. Севка ещё раз дёрнулся и затих, чуть слышно прошептав: — Папка купит… потом… — Где ваш отец? — голос Вольдемара дрогнул. — Он сотник пограничной стражи в Городнее. И мамка там. — А вы? — А мы к бабушке приехали, — пояснил мальчишка. — Только её ещё зимой драконы сожгли. Отпустите нас, дяденьки. — Где живёте? — Везде. — Это как? — Дом-то у бабушки тоже сгорел, — ответила Лидка сердитому, но такому бестолковому дядьке. — Папка придёт с войны и новый построит. — Построит, — машинально повторил Вольдемар. — Обязательно построит. Когда-нибудь дети вырастут и узнают, что из каждой тысячи пограничников, принявших первый пиктийский удар, выжил только один. Узнают… но пока пусть верят в будущее. В то будущее, где нет войны, где отец и мать, где новый дом… — Ты нас отпустишь, да? — Лидка попыталась затолкать кусок булки Медведику за пазуху. — А Владке мы щавеля принесём, он вкусный. Правда-правда! Только за ним ходить далеко. Возьми хлебушек, дяденька, нас Владка ждёт. Голос в голове прозвучал поздно вечером и начал сразу с вопроса: — Сколько их там было? — Штук сорок, а что? — В штуках считаешь? — Были бы люди, сказал бы — человек сорок. — Там даже фундамент оплавился. — Я знаю. Голос сделал паузу — видимо, неведомый собеседник задумался, а потом продолжил: — Не надоело убивать? — Этих? Этих не надоело. — Пора взрослеть. — Да пошёл ты… — Я пойду. И ты пойдёшь. Ко мне. — Раздача слонов? — Человека из тебя делать будем, идиот! — А сейчас? — Пока частично. Пока вижу слегка поумневшего Эрлиха Белоглазого. Заготовку человека. — Не говори так красиво, Владыка! — Не хами самому себе. Завтра. — Да, я обещал. — Жду. — И что будем делать? — Разгребать завалы и чистить авгиевы конюшни. — Всё так плохо? — Увидишь сам. Утром увидишь. |