Онлайн книга «Пилот-смертник. "Попаданец" на Ил-2»
|
По команде лейтенанта двое бойцов с винтовками в руках отконвоировали их в деревню неподалеку и передали особисту. Им оказался средних лет старший лейтенант. Он почти беспрерывно курил, и в комнате висели клубы дыма. – Сами признаетесь? – с ходу спросил он. – Мне не в чем признаваться! Я был на оккупированной немецкими войсками территории, но не в плену, – твердо заявил Иван. Первого начали допрашивать его, Алексей ждал своей очереди в коридоре. – А как оказались в нашем тылу? Почему вас задержали не на передовой? – На самолете за минуты пролетели. У меня карты не было, где линия фронта – непонятно. – У тебя же планшет с картой изъяли! Врешь! – Сами посмотрите, карта кончилась еще за Слуцком. – Рассказывай подробно. Иван рассказал, как вылетел на задание на «ишаке», был сбит и выпрыгнул с парашютом. Встретил в лесу Алексея, и они решили вместе выходить к нашим. По пути наткнулись на разбомбленный аэродром. Один из самолетов оказался цел, на нем они и прилетели. – Все? – Все. – Складно говоришь. Ладно, проверим. Особист вызвал конвоира, Ивана увели в сарай и заперли. Сарай был дощатым, доски гниловатые, и запросто можно было оторвать одну из них и выбраться. Только вот документы его остались у особиста, и своим побегом он только усугубит подозрения в свой адрес. Иван уселся на ящик, стоящий в углу. Вот положение! Не предатель, но если начнут копать всерьез, проверки он не выдержит. Есть много деталей, которых он не знает. Спросят, к примеру, фамилии летчиков его звена или фамилию командира эскадрильи – и все, абзац! Настроение у Ивана было подавленное. Через полчаса в сарай втолкнули Алексея. – Ну, что? Как? – Хреново, – ответил тот. – Особист склоняет меня подписать бумагу, что ты немецкий агент. – Я? Ты же сам видел самолет, сам предложил улететь. – Чтобы лопнули мои глаза! Лучше бы мне его не видеть! Добрались быстро, прямо экспресс. А кончиться все это может плохо. Оба замолчали. Перспективы их не радовали, а главное – они ничем не могли подтвердить свои слова. – Леш, нам надо говорить, как было на самом деле, и твердо стоять на своем. Тогда не подловят на деталях. – Ага, – кивнул Алексей, – мать только не переживет. – Чего? – Если нас к стенке поставят. Погиб бы на поле боя, как другие, так хоть не позорно было бы. Алексей горестно махнул рукой, а Иван подумал, что о нем и сообщать некому. Его родители в сорок первом году еще не родились. Но на допрос особист их больше не вызывал. Прошло два дня. Арестованных скромно кормили: утром – жидкий чай с куском черного хлеба, в обед – миска перловки с хлебом, вечером – снова чай с хлебом. На третий день стала слышна отчетливая канонада, похоже – немцы шли в наступление. Иван забеспокоился. Их могут отправить дальше в тыл, а вполне вероятно, что и расстрелять. К обеду третьего дня двери сарая распахнулись, и возникший в дверном проеме конвоир приказал: – Руки за спину! Идите в избу, – и клацнул затвором. В комнате стоял уже знакомый им особист. На его стуле сидел другой военный, но без знаков различия на френче. Судя по тому, как тянулся перед ним особист, это был его начальник. – Товарищ старший лейтенант, доложите, что по задержанным? – По летчику из дивизии доложили по телефону, что в списках такой числится. Вылетел двадцать шестого июня на боевое задание и не вернулся. Более точных сведений получить невозможно. Полк понес серьезные потери в технике и личном составе. Члены штаба и технические службы убыли на переформирование. – Скажи-ка, сержант, – военный поднял глаза на Ивана, – как называются главные улицы в Ростове? В Ростове Иван был два года тому назад, ездил к тетке, и некоторые улицы знал. – Проспект Буденного, еще Ленина. – Ладно, держи документы и личное оружие. На краю стола лежали стопкой его документы и ремень с кобурой. Иван схватил документы, открыл красноармейскую книжку, закрыл ее, все аккуратно уложил в нагрудный карман и опоясался кобурой с пистолетом. – Подожди в коридоре, – бросил ему военный. – Есть! – Иван вытянулся по стойке «смирно», четко повернулся и вышел. Раз вернули документы и оружие, значит, подозрение в предательстве снято. Из комнаты послышались голоса, а спустя минут пять вышел Алексей – тоже с поясным ремнем. – Что? – В пулеметную команду определили. Приказали ждать старшину. Дверь распахнулась: – Кравчук! – Я! – Иван зашел в комнату. – Можешь вылететь на разведку? Немцы прорвались, штабу корпуса надо знать положение. – Горючего мало. И наблюдателя бы ко мне во вторую кабину. Мне за воздухом смотреть надо, чтобы немецких истребителей не прозевать. – Горючим заправим. Жди у самолета. Иван вышел из избы. Грудь распирала радость. Как бы дальше ни сложилось, но теперь он свободен. Он направился к месту, где оставил самолет. Там стоял часовой. – Отойди, не положено! – часовой наставил винтовку на Ивана. – Ты что, очумел? Я же пилот! Самолет сейчас заправлять будут. – Мое дело – охранять. Отойди! – Ну и черт с тобой! – Иван сплюнул, отошел и уселся на разбитый артиллерийский передок. Вскоре подъехала полуторка, из кабины выпрыгнул старший лейтенант. – Ты летчик? – Так точно! – В кузове канистры с бензином, заправляй самолет. – Часовой не подпускает. Старлей подошел к часовому. О чем они говорили, Иван не слышал, только часовой отошел в сторону. Шофер достал из кузова жестяные квадратные канистры – Иван таких не видел никогда. Для него были привычнее железные, с тремя параллельными ручками сверху, на крышке. Только позже он увидел такие на фронте. Они оказались немецкого производства, с орлом и свастикой на боковине. Иван взобрался на крыло и слил в бензобак одну за другой все три канистры. Бензин плескался уже у самого верха. – Готово! – доложил он старлею. – Карта есть? – Только западные районы, – развел руками Иван. – Ладно, попробую сам отметить. Старлей взобрался в заднюю кабину, а Иван подозвал часового. – Как махну рукой, резко дернешь за винт. И сразу отбегай, если не хочешь без рук остаться. Понял? |