Онлайн книга «Шторм Времени»
|
– Острог казацкий. Надо пристать, поговорить, разузнать, что и как, да и горячего поесть не мешает, – крикнул в ответ купец. – Откуда про казаков знаешь? – Люди сказывали. Они подошли к берегу, спустили парус. До земли было с полсотни метров – осторожничал Пафнутий. Со сторожевой вышки их заметили давно. Едва корабли остановились, ворота распахнулись, и вышло несколько вооруженных людей. От сердца у Михаила отлегло – лица встречавших их людей были европейские, одежда исконно казачья: рубахи, широкие шаровары, на ногах сапоги, а не ичиги. – Эй, гости торговые! Вы что же к берегу не пристаете? – закричали казаки. – Поглядеть сперва хотели – не басурмане ли? – ответствовал Пафнутий. – Убедились? Приставайте! Суда на веслах подошли к скромному, в два бревна причалу. Понятное дело: строительного леса нет, все бревна приходится завозить издалека. Казаки помогли закрепить швартовы. – Откуда будете, гости торговые? – Из Москвы! – солидно ответил Пафнутий. – Будьте гостями, идите в крепость. Казаки приняли их радушно, угостили пловом, шулюмом. А накормив, принялись расспрашивать, что в свете слышно, кто с кем воюет да какой урожай? Потом поинтересовались, куда путь держат. – Думаем, в Персию. – За пряностями? – Именно. – Дело хорошее, но рисковое. Персия с османами воюет, да и между собой мира нет. А что на продажу везете? – Воск, ткани. – Воск нам не надобен, а сукна взяли бы немного. – Уступим. Утром на вышке остался караульный, а весь немногочисленный гарнизон пошел к судам. Пафнутий и Михаил достали тюки с тканями. Казаки осмотрели, помяли их, и каждый взял себе понемногу на обновки. Расплатились мелкими серебряными монетами. Михаил такие видел впервые – как и Пафнутий. Тот попробовал деньги на зуб, а Михаил крутил в руке – на монетах была непонятная, похожая на арабскую, вязь. – Это что за деньги? – Из Дербента – слыхал про такой? Его Тимур взял, уж почитай век назад. – В Персии такие берут? – Серебро да золото везде берут, – успокоили их казаки. – А у вас готового платья нет? Пообносились мы. Купцы только руками развели. – А сала? – Есть немного. – Поменяете? – На что? – А на что хотите. Можно на барана или на шкуры овечьи. Михаил посмотрел на Григория. Тот вздохнул и вытащил из трюма добрый шмат сала, завернутый в холстину. Старшина казаков схватил сало, понюхал, не удержался и ножом отхватил кусок. Пока он жевал, закатив от удовольствия глаза, другие казаки в нетерпении исходили слюной. – Вот за сало благодарность вам огромная. Год уже не ели, скоро вкус забудем. Басурмане свиней не разводят. В обмен на сало Михаилу принесли две хорошо выделанные овечьи шкуры. На таких было удобно лежать на досках палубы – мягко и тепло. За торгом и разговорами пролетел день, и купцы остались на вторую ночевку. Все-таки в остроге безопаснее, и за суда с товарами спокойно. Пока завтракали, старшина казацкий поторопил: – Гости торговые, тучи на горизонте, ветер поднимается. Если задует, то дня на три, все песком занесет. Или отплывайте, или готовьтесь в остроге три дня сидеть. Михаил с Пафнутием переглянулись. – Мы отплываем. А за гостеприимство спасибо. – Будете в наших краях, заходите. И сала с собой побольше везите! – напутствовали их казаки. – Вам сейчас верст сто можно без опаски идти, а дальше не скажем – не знаем. Снялись со швартовов. От причала отошли на веслах, подняли парус. Ветер был слабый и ровный. Суда шли, не отдаляясь от берега. Понемногу ветер стал крепчать. Оба судна отошли мористее, опасаясь наткнуться на отмель или подводную скалу. Суда быстро шли к Дербенту. Понемногу воздух становился пыльным, видимость начала падать. Песок скрипел на зубах, забивал глаза, уши, тонким слоем лежал на палубе. Парус надулся, мачта поскрипывала, ушкуй летел по волнам. Только ушкуй, в отличие от ладьи, был плоскодонным судном – чтобы было легче проходить речные перекаты, и под напором ветра он кренился на правый борт. Судовая команда держалась за борта, боясь быть смытой в море. Понемногу более быстроходный ушкуй догнал ладью и ушел вперед. – Приспустить парус! – скомандовал Михаил. Отрываться от ладьи не стоило, найти друг друга в незнакомых местах сложно. Приспущенный парус сбавил ход, но все равно ушкуй шел очень быстро, поскольку ветер усиливался. Когда мачта стала не только скрипеть, но и потрескивать, Михаил направил ушкуй к берегу. Ладья следовала за ним – безопаснее было переждать ураганный ветер на берегу. Ушкуй теперь шел только на веслах – парус убрали совсем, а мачту сложили. Михаил высмотрел на берегу небольшую бухту, и ушкуй завели в нее на веслах, осторожно. Места хватило на ладью и еще осталось. Высокий, метра три, берег защищал от ветра – он только проходил поверху, лохматя волосы. Привязывать суда было не к чему – ни деревьев, ни камней на берегу не было. Сбросили якоря – окованные полосами железа камни. Ветер усиливался, на море поднялись высокие волны. В бухте было неспокойно, вода раскачивала суда, но таких волн, как в открытом море, не было. Ночь провели в тревоге на палубах. Ветер не утихал, срывая с волн барашки пены. И на следующий день, и затем еще один суда находились в бухте. Из-за пыли было сумрачно, солнце виднелось желтым пятном. Пыль была везде: на палубе, в волосах и на одежде, в трюме – она была вездесуща. Михаил смывал ее морской водой с лица, но она осаждалась снова и снова. Нет, не нравились эти края Михаилу – как и его команде. И как только люди здесь живут? Все это время люди не ели, поскольку пока доносили сухарь ко рту, обнаруживали на нем слой песка. После трех дней пыльной бури и шторма на море ветер стих внезапно. Проснувшись однажды утром, люди не обнаружили ни ветра, ни пыли. Дышать было свободно и легко. Команды бадейками набирали воду из бухты и смывали пыль с палубы. Потом умылись сами. – Водица теплая. А в наших краях уже небось не покупаешься, холодно, – заметил Григорий. – А дальше к Персии еще теплее будет, – сказал Михаил. – Так осень уже, как же теплее? – недоумевал Григорий. – Сам увидишь. |