Онлайн книга «Клим Первый, Драконоборец»
|
Он вскочил и, ухватив Мамыша за горло, приподнял кабатчика и пару раз крепко стукнул затылком о пивную бочку. Сзади послышался восхищенный шепот скомороха: – Ну, величество! Ну, даешь! Так его, ублюдка! Мамыш посучил ногами и обмяк. Пристроив его в угол у бочки, Клим дождался, когда отставной сержант очухается, и строго произнес: – Понял, служивый, с кем дело имеешь? Так поднимайся и веди в подвал! Хочу на дружков твоих полюбоваться. Что-то злобно прошипев, Мамыш отодвинул огромную бочку. Весила она не меньше тонны, а то и двух, но кабатчик справился с нею, не слишком напрягаясь. За бочкой обнаружились дыра в стене и лестница. – Прихвати фонарь и двигай первым, – велел Клим. Мамыш нехотя повиновался. Вслед за ним трое гостей спустились в подвал, переходивший в дальнем конце в обширную пещеру. Вероятно, она тянулась под скалистым холмом, так как из стен ее и сводов тут и там выпирали каменные глыбы, отливающие в неверном свете фонаря то фиолетовым, то угольно-черным, то багровым. Но не эта игра красок приковала внимание Клима, а десятки фигур, будто бы закутанных в темные плащи, что свешивались с протянутых под потолком балок. Они казались неподвижными, напоминая стаю огромных летучих мышей, еще не пробудившихся от сна; лишь временами их крылья-плащи слегка трепетали. Вытянув руку, он нащупал упругое крыло, потом острый костлявый подбородок, и сдернул тварь вниз. Потом еще одну и еще… Секунда, и подвал наполнился шелестом крыльев, хриплым возбужденным дыханием и пронзительным визгом. Монстры сыпались на пол, точно дождь, и всюду он видел полузвериные-получеловечьи лица, горевшие огнем глаза, руки с когтистыми пальцами, разверстые пасти и клыки, клыки, клыки… Жалобно звякнули бубенчики Црыма. – Благой Творец, спаси и помилуй… – с ужасом прошептал шут. Омриваль не произнес ни слова – стоял у Клима за плечом, щурясь и сжимая топорик. Щеки его были бледны, на висках выступила испарина. – Ну, Валентин, – сказал Клим, копаясь за поясом, – раз уж ты пошел со мной, будь за глашатая. Объяви публике, кто к ним явился. Да погромче! Оруженосец судорожно сглотнул и произнес напряженным голосом: – Слушайте, порождения тьмы, и не говорите, что не слышали! Король перед вами! Король желает объявить свою волю! Мерзкое хихиканье и гомон раздались в ответ. – Король! Не король, а пища! – Только скудная, на всех не хватит. – Два человека и гном… Не терплю гномов! Кровь поганая, соленая. – Где твоя свита, король? Где герольды, рыцари, придворные? Что же ты их не привел? – Мы тоже твои подданные. Мог бы нас подкормить! – Кто сюда явился, тот наш. Наш! Так положено по закону! Вытащив из пояса свой раритет, Клим стиснул его в кулаке. Потом рявкнул: – Молчать, живоглоты! Закон вспомнили? Так закон здесь я! Закон здесь я! Должно быть, эти слова Клим Скуратов мечтал произнести всю жизнь. Российские законы не отличались справедливостью, и власть имущие вертели их так и этак, запускали жадные лапы в казну, миловали преступников, а простых людей за малые вины сажали прочно и надолго. Отчего не посадить безденежного! Такие – быдло, и судьба им – ладить табуретки в зоне. Знал об этом майор Скуратов, офицер спецназа, несостоявшийся интеллигент, знал и потому взъярился. Кровососов в родном его мире хватало, и местным паразитам не стоило упоминать закон. Ухватив ближайшую тварь за шкирку, он разжал кулак и поднес ладонь к лицу вампира. – Гляди, гаденыш! Узнаешь? Зрачки человека-нетопыря расширились. Он висел в королевской длани, точно мышь в кошачьих когтях, – безвольный, недвижимый, с остановившимся взглядом. Челюсть его отвисла, обнажив острые клыки, на тонких губах выступила пена. Он что-то прошептал, и бормотание монстров смолкло. – Громче! – велел Клим. – Скажи громче! – Клык графа Дракулы… великого предка и основателя… В подземелье воцарилась мертвая тишина. Только жужжала заблудившаяся во тьме муха да потрескивал пропитанный жиром фитиль светильника. Миг ошеломления кончился, когда кабатчик Мамыш рухнул на колени, стукнул лбом в пол и завопил: – Частица плоти Властелина! Утерянная! Она, клянусь драконьим дерьмом! Визг, шелест и шепоты вновь наполнили пещеру. – У него знак могущества! – В его руке – останки величайшего из нас… – Святыня! – Мы должны покориться… – Он явил власть и силу… Наконец прошелестело уже знакомое: – Король! Он – истинный король! Шут подпрыгнул, зазвенел бубенцами и выкрикнул густым басом: – Истинный король! Даже для вас, отродья тьмы! Слушайте короля! Отпустив едва трепыхавшегося вампира, Клим протянул руку, и Омриваль вложил в нее топорик. Склонившись над Мамышем, все еще стоявшим на коленях, он коснулся топорищем плеча кабатчика. Затем произнес: – Жалую тебя королевским капитаном и рыцарем с гербом: череп с крыльями, а под ним – два скрещенных клыка на фоне цвета крови. Будешь командовать отрядом авиаторов, вот этих молодцов. – Клим обвел взглядом толпу вампиров. – Задача: воздушная разведка на южном направлении. Определить численность вражеских сил, их дислокацию, скорость продвижения и точный маршрут. Жду рапорт через трое суток. Спрятав клык, он подтолкнул к лестнице шута и Омриваля. Дождался, когда они вылезли из подвала, поставил ногу на ступеньку и добавил: – Сосать орков и гоблинов разрешаю. Кормитесь, соколы мои, паек не ограничен! Но помните: дело прежде всего. В ночь перед выступлением, ближе к утру, кто-то поскреб в окно опочивальни. Клим слез с постели, набросил мантию, присмотрелся – за стеклом маячила смутная тень, трепещущие крылья заслоняли звезды. Он распахнул окно. В комнату ворвался нетопырь, грянулся об пол и принял человеческий облик. Лицо мертвенно-бледное, черные волосы до плеч, рот от уха до уха и зрачки как раскаленные угли. Не красавец, подумал Клим, вспоминая, как изображают вампиров в голливудских сериалах. Нет, не красавец! Смерть ходячая, только косы не хватает. – Тень Ветра, гонец капитана Мамыша, – представился летун. – Дозволь, владыка, слово молвить. – Слушаю. Докладывай. Бледные щеки вампира чуть порозовели, пасть раскрылась, сверкнули острые клыки. Должно быть, это означало улыбку. – Высосал троих. Сыт, – сообщил он. – Толстые орки, крови много. – Рад за тебя. Хвалю! А что видел? Сколько их? – Тьма тьмущая, твое величество. – Точнее, сокол мой. Мне нужны не слова, а число. Считать умеешь? |