Книга Я не ангел, страница 44 – Марина Крамер

— Ладно, проехали, — сказала я, снова наполняя стаканы коньяком. — Что еще он тебе говорил?

— Да ничего больше, только об этом и спросил. А что, вы с ним так и не виделись? Он ведь в Москве, крупный адвокат, между прочим. Неужели никогда не пересекались? Он вроде тоже недвижимостью занимается.

А вот это уже интересно. Судя по дядиному досье, Кирилл занимался чем угодно, кромедел с недвижимостью, и уж точно не был крупной фигурой. Опять что-то не стыкуется. Но кто теперь врет: Аннушка или мой родной дядя?

— Ты откуда это знаешь? — стараясь скрыть дрожь в голосе, спросила я.

— Отец говорил. Он недавно с Мельниковым-старшим где-то за границей виделся — не то в Швейцарии, не то в Испании, не помню точно. Ну, вот он и сказал. Знаешь же, как отцы любят об успехах детей трепаться?

Аннушка выпила свой коньяк и откинулась на подушку:

— Ой, да ну его, Мельникова! Скажи лучше, где вы со Светиком Новый год отмечать будете? Я к вам на хвост упаду, пожалуй, не торчать же одной.

— Нигде. Я от него ушла, — брякнула я и испугалась: не нужно было этого делать. — Только смотри — никому! Бабушка не в курсе пока, думает, что я на Мальдивах жарюсь.

Аннушка открыла рот и захлопала ресницами:

— Ты сдурела… Как можно уйти от Светика?! Он же тебя на руках носит, пылинки сдувает! Только и слышно: «Варенька, Варюшенька… не сиди у окна, тут дует… поешь фруктов, я свеженьких с рынка принес!» Как ты могла?! На кого ты его поменять решила?!

— А почему сразу — поменять? Я что, не могу уйти просто так?

— Ты-то? Ага, сейчас! Я тебя сто лет знаю, Жигульская. Ты можешь уйти только на хорошо подготовленный запасной аэродром, а на непаханое поле тебя калачом не заманишь.

— Ну, тогда я тебя удивлю. Я действительно ушла просто так, в никуда. Потому и сижу в этой вонючей гостинице — тут он меня гарантированно искать не станет.

— Это точно. Я, когда название услышала, думала, что телефон глючит. Ты — и здесь!

Ну разумеется, по Аннушкиным понятиям мне логичнее бы поселиться в «Метрополе» или «Красных холмах» на худой конец… Но не буду же я посвящать ее во все свои перипетии — у нее язык как помело.

— Какая разница, где ночевать? Кровати всюду одинаковые.

— Да, только контингент и уровень разный слегка.

— Я сюда не мужиков снимать приехала, — огрызнулась я.

— А я б не отказалась — для разнообразия, — игриво подмигнула она, и я вдруг поняла, что Анька напилась ровно до той кондиции, когда ей нужен либо новый ухажер, либо телефон, чтобы звонить и доставать претензиями старого.

— Давай поедим, а? — попросила я, чтобы переключить ее хотя бы на разговоры о диете.

Удалось — Аннушка встала и, покачиваясь, пошла к столу, уставленному тарелками.

— Господи, голимый холестерин! Как ты ухитряешься столько жрать и не поправляться?

— Ты на мою бабушку посмотри — у меня фигура в нее. Маме вот не повезло, она всю жизнь ничего калорийнее капустных листьев не ест.

— И я ее, кстати, хорошо понимаю. Я вот сейчас нажрусь с тобой за компанию, а завтра буду себя глодать — зачем ела. Новый год, между прочим, еще всю ночь есть придется. Что делать-то будем?

— Пойдем в тайский, я там столик зарезервировала, — пожала я плечами.

Столик предназначался для нас с Кириллом, но понятно ведь, что он не придет, так отмечу с подругой — какая разница? На людях все равно легче.

— А давай, — согласилась она. — Хоть платье новое выгуляю. Такое платье купила — закачаешься.

— Ну, вот там и оценю. Дай мне вилку лучше.

Я накинулась на ягненка в мятном желе с таким аппетитом, словно не ела дня три. Аннушка наблюдала за мной со священным ужасом в глазах, но потом махнула рукой и присоединилась. Мы быстро справились с заказанным обедом и, взяв по креманке с фруктовым салатом, снова завалились в кровать.

— Хорошо… — простонала Аннушка, облизывая ложечку. — Ну почему мне тоже нельзя есть и не поправляться?

— Не надо маяться дурью, у тебя отличная фигура и ни грамма лишнего веса. Просто твоя мама тебе внушила, что ты склонна к полноте, а в кого? Она сама до сих пор в отличной форме, а про отца вообще молчу.

И тут Аннушка второй раз за день огорошила меня:

— А вот кстати, об отце. Ты представляешь, он мне не родной!

— Что?! — Я едва не вывалила остатки салата прямо на себя.

— А вот что слышишь. Маменька моя, оказывается, в молодости та еще фифа была. И отец мой — не упади только — дядя Володя.

Я даже дышать перестала. Дядя Володя был Аннушкиным дядюшкой, родным братом ее отца. У него была хорошая семья и две дочери — Маша и Света, старше и младше Аннушки на три года. Я даже представить себе подобного никогда не могла… Хотя, справедливости ради, я всегда замечала поразительное сходство между Светой и Аннушкой — та же коса, те же прозрачные глаза, даже манера разговаривать. Но мне и в голову не могло прийти…

— А ты как… узнала-то? — с трудом выдавила я, и Аннушка беспечно улыбнулась:

— Маменька и сказала. Умирать она тут собиралась полгода назад, думала, что рак у нее. Вот и решила душу облегчить. У нее роман был с дядей Володей, когда отец первый раз за границу уехал. Она потом к нему беременная уже отправилась, срок маленький был, он так и не понял ничего.

— С ума сойти… — выдохнула я.

— Ой, подумаешь! Это они все на словах только порядочные, а сами еще побольше нашего чудили. Ты свою вспомни! Один этот Нугзар жуткий чего стоил… Она от тебя даже не скрывала.

— Может, я ее за это и простить не могу, что не скрывала. Папу жалко.

— Да брось ты! Он, мне кажется, тоже все знал. Просто смирился.

«Да, папа смирился, а я вот не могу смириться с тем, что Светик меня предал, — подумала я. — Интересно, как бы запела его защитница, узнав о нем кое-какие подробности».

Но обсуждать с Аннушкой измену мужа мне хотелось еще меньше, чем все остальное. Я не могу позволить себе выглядеть дурой даже в глазах не особенно умной Аннушки, мне просто гордость этого не позволит.

— И вообще, ну какого черта мы тут развели? — спросила я, переворачиваясь на живот. — Собирались напиться, а только и делаем, что какие-то проблемы обсуждаем.

— Так все — бутылочка того… тю-тю… — хихикнула Аннушка, указывая пальцем на пустую бутылку из-под коньяка, стоявшую на тумбочке возле меня.

— Э-э, милая! — Я укоризненно покачала головой и поднялась, чуть пошатываясь. — Ты совсем забыла, с кем имеешь дело. Я, как нормальный человек, сразу поняла, что за второй бежать придется, а потому того… подстраховалась.

Извлеченная из шкафа вторая бутылка вызвала у Аннушки бурное оживление. Если бы нас сейчас кто-то увидел, то ни за что не поверил бы, что эти две полуголые и полупьяные бабы — преуспевающий адвокат и юрист одной из крупнейших газовых компаний. Но мы ж тоже люди, более того, женщины, а потому имеем право расслабиться и забыть о том, кем являемся вне стен этого гостиничного номера. Правда, не все мои знакомые готовы были это признать…