Книга Бубновый туз, страница 26 – Евгений Сухов

Первым подошел старик. Черкнув закорючку, он отошел в сторону.

— Теперь прошу вас. Пересчитывать будете?

— Я новой власти доверяю, — ответила женщина и, размашисто расписавшись, бочком отодвинулась к двери.

— Товарищи понятые, вы можете идти. Спасибо за вашу революционную сознательность и за готовность помочь советской власти, — поблагодарил чекист.

Упрашивать не пришлось. Протиснувшись между стоящими чекистами, понятые выскользнули в коридор.

— А с вами, товарищ хозяин завода, у нас будет более обстоятельный разговор. Так что прошу вас послезавтра к двенадцати часам на Лубянку.

— Это вы меня официально приглашаете? — ахнул Иван Тимофеевич.

— Разумеется, вот повестка, — протянул чекист листок бумаги, на котором было написано число и время.

Юдин осторожно взял бумагу.

— Господи боже мой, этого еще не хватало!

Начальник группы, выглянув в коридор, громко позвал:

— Антип, давай сюда! И Николая не забудь прихватить. У нас тут два мешка вещественных доказательств, дотащить нужно.

* * *

Горловину у мешков с деньгами завязали веревкой и, взвалив мешки на спины, потащили за территорию завода. Только когда уже отошли на значительное расстояние, Кирьян посмотрел на коптящие трубы и усмехнулся:

— А ведь хотел этого бухгалтера замочить.

— Ладно, бог миловал.

— Старикашка крепко держался, не выдал. За такое содействие ему и денег можно дать.

— Пусть спасибо скажет, что живым остался.

Егор Копыто, подбросив на плечах мешок, заметил:

— А ведь сторож чего-то почувствовал! Мог бы настоящих легавых пригласить.

— Кто на шухере стоял? — спросил Кирьян, посуровев.

— Я, — отозвался Антип.

— Где я тебе велел быть?

Не ожидая грозы, тот продолжал улыбаться. День удался, сейчас могут простить и не такое. Поклажа столь тяжела, что ее едва тащили, а если деньгами распорядиться с умом, так можно с полгода жить всласть. Но Кирьян не из таких, чтобы долго отдыхать, отдышится, да и опять на дело пойдет.

— У ворот.

— А ты где был?

— Я на территорию зашел, там обыск проходил, как-то не хотелось от других отставать.

— А если бы в самом деле чекисты нагрянули, тогда что? — сурово спросил Кирьян.

Сегодня не тот случай, чтобы давить, хотя в прежние времена за такое ротозейство могли бы и на пику поставить.

— Кирьян, да прости ты его, — заступился за опального Егор Копыто, продолжавший находиться в благодушном настроении. — Не каждый день такой фарт подваливает.

Кирьян улыбнулся. На то он и пахан, чтобы улавливать общее настроение жиганов. Фарт валит, значит, и сам должен быть довольным. А нерадивого следует только пожурить, пусть знает, что пахан способен быть великодушным.

— За бабой он побежал… пока диван тащили, он ее в уголке зажимал. Кажись, свидание назначил.

— Так оно и было? — весело поинтересовался Кирьян.

— Да. Задержись мы подольше, так я бы ей вдул! — мечтательно протянул Антип.

— Ничего, еще успеешь, — подбодрил Гаврила.

Улыбаясь, Кирьян продолжал:

— Бабы деньги любят.

— Здесь такая прорва хрустов, что их на полжизни хватит.

— Это точно.

— Если ты такой любвеобильный парень, то я тебе еще и от себя могу добавить. — Кирьян сунул руку в карман и вытащил гривенник. Сунув его в ладонь жигану, сказал: — Держи!

Взяв монету, Антип удивленно спросил:

— Что это такое?

— А это и есть твоя доля. В следующий раз хлебалом торговать не будешь, а значит, и за бабами не станешь бегать.

— Кирьян, что-то я тебя не понимаю. Ты меня за шпану, что ли, какую-то держишь? — посуровел жиган. — Мне нужна моя доля!

Завод был уже далеко. Жиганов никто не видел. Только трубы, что коптили темным смрадом, подсматривали за ними из-за верхушек деревьев. Место тихое, безлюдное.

Подходящее место для убийства.

Жиганы, поотставшие с поклажей, бережно, как любезного товарища, поставили под куст диван, сели на него и, воспользовавшись неожиданным отдыхом, принялись сворачивать цигарки.

Разворачивался неожиданный спектакль, не хотелось бы ничего пропустить. Молодой поднял голос на пахана, и более опытные жиганы, встав полукругом, с интересом ожидали, как Кирьян будет сбивать ему рога.

Всем было известно, что Фартовый не прощал даже косого взгляда, брошенного в его сторону. А тут почти вызов! Воткнет финку в бок, перешагнет через распластанный труп и пойдет своей дорогой.

— Восстал, значит, — с интересом полюбопытствовал Фартовый.

Взгляд удивленный. Такой бывает только у сытого кота, следящего за нахальным мышонком, что пьет молоко из его блюдца. Сейчас он решал для себя простую задачу: придавить его лапой или все-таки понаблюдать, насколько далеко тот может зайти в своем нахальстве.

— Ты на кого голос поднимаешь, сявка? — добродушно поинтересовался Кирьян.

— Я дело говорю, Кирьян. Не по себе воз тащишь. А потом — у жиганов к тебе обиды накопились. Верно я говорю? — посмотрел Антип на жиганов, обступивших их полукругом.

На губах Курахина промелькнула снисходительная улыбка, мгновенно отозвавшаяся на лицах жиганов. Растет молодежь, чего тут скажешь. Ей палец в рот не клади!

— В прошлый раз, когда хату мануфактурщика Попова распотрошили, так ты себе все бриллианты забрал, а нам только часики да серебряную посуду оставил, — наседал Антип. — Ладно бы на дело камушки взял, а то ведь лярве своей отдал. А не шибко ли ей столько за одну ночь? Не дорого ли она нам всем обходится? Верно я говорю, жиганы? А может, она тебе подмахивает так хорошо, что никакая другая не сумеет?

Мышонок оказался назойливым. Мало того, что бегает перед самым носом, так он еще и в миску нагадил.

— В общем, мы так с жиганами решили, теперь все поровну будет. А то, что ты себе щеманул, вернуть придется. — Жиганы потупили взоры — а это уже перебор! — Верно я говорю, жиганы? — повернулся Антип к братве, пытаясь отыскать хотя бы одно сочувствующее лицо.

— Посмотри сюда, — спокойно попросил его Кирьян.

Опасность стояла рядом. Она уже навалилась на Антипа всем своим немалым весом, вжимала его в землю, словно могильная плита. А молодой жиган, не чувствуя ее тяжести и могильного холода, продолжал упорствовать, все ближе подступая к бездне.

Все произошло стремительно. В одно движение Кирьян выдернул из-за пояса финку и воткнул ее под ребро молодому жигану. Тот охнул и округлившимися глазами посмотрел на убийцу.