Онлайн книга «Уйти, чтобы вернуться»
|
Эндрю не мог не вспомнить миссис Капетту. Луиза обернулась. Глаза у нее покраснели, но взгляд был гордый. — Найдите его, молю вас об этом всем сердцем. Если не его самого, то по меньшей мере то, что от него осталось… Луиза забрала свою корзинку и шагнула к двери. Провожая ее взглядом, Эндрю поймал себя на мысли, что за время их разговора она очень постарела. Всю ночь ему снилась встреча с Ортисом. Впервые у него появилась надежда на успех плана Альберто. * * * Под вечер у Эндрю зазвонил телефон. Он потянулся за ним, и от этого ничтожного усилия его пронзила резкая боль. — Когда ты обещаешь перезвонить через пять минут, то… — Я в больнице, Саймон. — Кого-то навещаешь? — Нет, здесь навещают меня самого. Он рассказал о том, как на него напали, взяв с Саймона слово ничего не говорить Вэлери. Саймон был готов лететь в Аргентину, но Эндрю ему категорически запретил. Он и так привлек к себе внимание, а появление Саймона все бы еще больше усложнило. — Полагаю, сейчас не время докладывать тебе о жене Капетты? — Наоборот, у меня выдался очень скучный уик-энд. — Она вяжет днем в скверике, пока мальчуган играет в песочнице. — Ты с ней говорил? — Ну, как сказать… — Это все? — Все, не считая того, что у меня не укладывается в голове, как такая красотка умудрилась выйти за этого Капетту. Наверное, во мне говорит ревность. — Действительно красотка? — Брюнетка, глаза чернее ночи, а во взгляде — беспросветное одиночество и страдание. — Ты все это понял, просто наблюдая за ней? — Я обращаю внимание на любую женщину. Люблю я женщин, что ж такого? — Кому ты это рассказываешь, Саймон? — Так о чем я?.. Он зашла в «Макдоналдс» выпить кофе. Ее сынок притащил слишком тяжелый поднос, ну, я и подстроил, чтобы он его на меня опрокинул… Пожертвовал, между прочим, джинсами во имя общего дела! Мамаша вскакивает — и ну извиняться! Я строю рожу, и вот уже паршивец, готовившийся разреветься, хохочет до упаду. Я сую ему десятку на кофе и наггетсы, а сам под предлогом того, что мне нужны салфетки с ее столика, подсаживаюсь к ней, и мы вместе ждем возвращения мальчугана. — Теперь я тебя узнаю! — Как мне больно, что у тебя такое представление обо мне! — Что она тебе рассказала? — Что поселилась в Чикаго после кончины мужа, чтобы начать с сыном новую жизнь. — Траур по отцу ребенка, который жив и здоров? Хороша вдовушка! — При упоминании покойного у нее было такое суровое выражение лица, что у меня кровь похолодела. Вообще, в ней есть что-то пугающее. — Что тебя так напугало? — Даже не объяснить. Просто в ее обществе я чувствовал себя не в своей тарелке. — Она сказала тебе о поездке в Нью-Йорк? — Нет. На прощание я сам ей сказал, что если она там окажется и ей что-то понадобится, то пусть звонит мне, но она ответила, что никогда туда не вернется. — Подумала, наверное, что ты за ней приударяешь. — Если бы я это сделал, то она бы точно передумала. — Могу себе представить! — Вот именно! Но я не забывал о своей миссии. Я же деловой человек, в Чикаго меня привели дела. Я отец троих детей и души не чаю в своей женушке. — Что тебя заставило прикинуться отцом семейства? Перегрелся на солнышке? — Я думал, что тебе меня не хватает, но раз так, то… — Как ты думаешь, она способна на убийство? — Сил в избытке, врет про свою жизнь и свои планы, вызывает безотчетную тревогу… Не вполне Джек Николсон в фильме «Сияние», но, уверяю тебя, от ее взгляда по коже начинают ползать мурашки. Нет, серьезно, Эндрю, зачем тебе терять время в Буэнос-Айресе, если ты решил, что через несколько недель тебя убьют? — Я должен использовать этот второй шанс, Саймон. Я могу защитить Вэлери от собственных сомнений и довести до конца расследование, исход которого имеет значение не только для меня. Сегодня это мне еще яснее, чем вчера. Эндрю попросил друга об очередной услуге: после их разговора купить букет цветов и отправить его Вэлери с запиской, текст которой он тут же продиктовал. После этого Эндрю, лежавшему в палате больницы в Буэнос-Айресе, показалось, что он слышит голос Луизы, шепчущий ему на ухо: «Если миссис Капетта считает тебя виноватым в утрате дочери, то поберегись!» * * * После осмотра утром в понедельник доктор Геррера отпустил пациента восвояси, и после полудня Эндрю покинул больницу. Мариса поджидала его в машине. После короткой остановки в отеле они поспешили в бар, где должны были встретиться с Альберто и его товарищами. Эндрю уселся за столик в глубине зала. Альберто был один. Он развернул большой лист бумаги и начертил маршрут поездки Ортиса. — На выезде из Вилла-Марии сломавшийся грузовик, перегородивший дорогу, заставит его свернуть с шоссе номер девять. Водитель поедет на юг, к шоссе номер восемь. Вы тем временем доберетесь до Гахана. У холма — вы его легко найдете по маленькой статуе Девы Марии под стеклянной пирамидой — вы увидите справа, в полусотне метров от дороги, три башни зернового элеватора. К ним ведет грунтовка. Вы с Марисой притаитесь там. Не забудьте потушить фары. Можете поспать по очереди. Если Ортис выедет из Думеснила часов в девять вечера, то к четырем утра доберется до Гахана. Остальное предоставьте нам: мы разбросаем на дороге железки, и мимо холма с Девой Марией машина Ортиса проедет разве что на ободах. — А если кто-то проедет там раньше него? — В такой час там не будет ни души. — Откуда такая уверенность? — Наши люди будут наблюдать за выездами из Оливии, Часона, Арьяса, Санта-Эмилии, Колона и Рохаса. За четверть часа до его приближения нас предупредят, и приготовим ему неприятность только тогда, когда будем точно знать, что он направляется к нам. — Там есть город под названием Оливия? — спросил Эндрю. — Да, а что? — Просто так. — Когда его машина встанет, дождись, пока его люди уйдут в Гахан. С тремя тебе одному не сладить. Сдается мне, ты недавно имел с ними дело и, судя по твоему виду, столкновение завершилось не в твою пользу. — А я не в счет? — обиделась Мариса. — Твое дело рулить. Не смей выходить из-за руля, даже если по нашему смельчаку-журналисту откроют огонь. Ты хорошо меня поняла, Мариса? Я не шучу. Если с тобой что-то случится, твоя тетка казнит меня прямо здесь, при свете дня. |