Книга Убийство в опере, страница 18 – Глэйдис Митчелл

— Десять минут вам хватит? Дело в том, что у меня перед ленчем тренировка по баскетболу.

— А вас может кто-нибудь заменить?

Мисс Камден усмехнулась.

— Вы думаете, это так просто?

— А разве нет?

— Кто же меня заменит? Кому это надо? — Мисс Камден посуровела. — И прежде всего директору. В такой большой школе должно быть несколько тренеров по разным видам спорта. А я тут одна, совмещаю все в одном лице. И в школе ничего не изменится, пока директор не поменяет своего отношения к физкультуре. Девочкам еще повезло, у них есть я. А у мальчиков нет даже квалифицированного педагога. Летом, правда, приходил один профессионал по крикету. Но это всего лишь эпизод. Футбол у нас вообще в загоне. Хоккей тоже. Просто стыд и позор. Я пытаюсь что-то делать, и в результате у меня вообще нет ни минуты отдыха.

Миссис Брэдли видела, что нагрузка у мисс Камден действительно непомерная. Лицо осунувшееся, под глазами темные круги.

— Я поговорю с мистером Клиффордсоном, — сказала она.

Мисс Камден кивнула.

— Было бы неплохо. — Выражение глаз миссис Брэдли внушало надежду, что разговор с директором не будет бесполезным. — Но я должна идти. Мои девочки уже собрались.

Она поспешила к выходу из зала, красиво сложенная, в изящной тунике. Миссис Брэдли двинулась следом.

На улице было солнечно, но довольно прохладно. Как-никак декабрь. Полтора десятка девочек в темно-синих спортивных костюмах отрабатывали точность паса. Мисс Камден в яркой фланелевой спортивной куртке с большими нагрудными карманами время от времени свистком подавала им команды.

Миссис Брэдли ничего в этой игре не понимала, но с интересом наблюдала некоторое время, пока холод не дал о себе знать. Она совсем забыла, что вышла на улицу раздетой. Надо было возвращаться в здание, но тут она увидела юного Харствуда, бредущего вдоль баскетбольной площадки, и направилась к нему.

— Деточка.

Харствуд, который, как и большинство старшеклассников в школе, испытывал симпатию к этой невысокой пожилой красивой даме, с улыбкой остановился. Утренний инцидент в кабинете директора, видимо, был полностью забыт.

— Сходи, пожалуйста, в учительскую, — попросила миссис Брэдли, — и принеси мое пальто, оно темно-зеленое, и шляпу — она висит на том же крючке. Не забудь шарф и перчатки. Бог знает, куда я их положила, но ты найдешь.

Харствуд, понимая, что дама замерзла, припустил со всех ног и вскоре вернулся.

— Скажи мне, — спросила миссис Брэдли, одеваясь с его помощью, — у вас тут есть секция бокса?

— Нет, — ответил Харствуд. — Ребята уговаривают мистера Пула, чтобы он с ними занялся, но он не соглашается.

— Мистер Пул — боксер?

Харствуд улыбнулся.

— Ну, не совсем, но он достаточно крепкий и знает приемы.

— В самом деле? — насторожилась миссис Брэдли. — И откуда это тебе известно?

— Мистер Пул любит о себе рассказывать. Этим летом, например, в Марселе участвовал в потасовке в пабе. Рассказывал нам об этом на уроке. С ним тогда был мистер Смит. Мы вообще, как только устаем от математики, тут же переключаем его на воспоминания. Он легко поддается, любит похвастаться. Думаю, мистер Пул привирает, в смысле приукрашивает, где-то процентов на шестьдесят. Но и оставшихся сорока хватает, чтобы понять, что они летом здорово провели время.

— Ты, я смотрю, умеешь анализировать услышанное? — похвалила миссис Брэдли.

Харствуд широко улыбнулся.

— Привык на уроках истории. Я ее сдал на «отлично», наш учитель, старина Кембелл, хорошо меня подготовил. Я ему очень обязан.

Миссис Брэдли кивнула. А затем неожиданно спросила:

— Ты не знаешь, кто бы тут мог починить мой переносной приемник? Мне кажется, там не в порядке шнур питания. Думаю, с этим мог бы справиться тот, кто разбирается в электричестве.

Прежде чем ответить, Харствуд долго молчал.

— Наверное, ребята из физического кружка. Они в этом семестре много занимались электричеством.

— Хорошо, я учту.

Они двинулись вдоль беговой дорожки, огибавшей футбольное поле.

— Позвольте спросить, миссис Брэдли, — произнес Харствуд примерно через полминуты молчания. — А почему этим делом не занимается полиция?

Миссис Брэдли не стала притворяться, что не понимает, о чем идет речь.

— Возможно, она этим займется, а возможно, и нет. Во многом это зависит от моей работы здесь.

— А если кого-нибудь обвинят, а он не виноват? — продолжил Харствуд.

— И что?

— Его могут оправдать?

— Конечно, — ответила миссис Брэдли. — Если попадется хороший адвокат.

— Вот и Лестрендж так говорит, он недавно в нашей школе. Его дядя добивался оправдания не только невиновных, но и настоящих убийц.

— Добиваться оправдания убийц безнравственно, хотя для Фердинанда это значения не имеет, — проговорила миссис Брэдли, а затем пояснила: — Фердинанд Лестрендж — это мой сын от первого брака.

— Неужели? — восхитился Харствуд. — Как здорово! Значит, Джон ваш племянник?

— Да. Но он, кажется, моложе тебя?

— Моложе. Ему шестнадцать, а мне в апреле исполнилось восемнадцать.

Они обошли футбольное поле три раза и направились в здание, где прозвенел звонок на ленч. Мисс Камден закончила тренировку и вместе с ними вошла в холл.

— Я поем быстро, — сказала она, обращаясь к миссис Брэдли. — Так что, если вы хотите поговорить, давайте встретимся через пятнадцать минут в мастерской рукоделия.

IV

Учительница физкультуры переоделась. Блузка, юбка, джемпер, как и у остальных учительниц.

Они устроились на стульях среди швейных машинок и разборных столов на козлах. На стенах мастерской были развешаны рисунки с образцами различных видов вышивки и прочая атрибутика рукоделия.

— Так что вы хотели узнать? — спросила мисс Камден, глядя на стенные часы.

— Что я хочу узнать? — переспросила миссис Брэдли. — Да, собственно, ничего. Просто я надеялась, что вы наведете меня на мысль, кто мог убить Келму Феррис.

Мисс Камден густо покраснела.

— Откуда мне знать?

— Но вы согласны, что ее убили?

— Согласна.

— А почему?

Мисс Камден подумала.

— Ну, хотя бы потому, что сюда приехали вы. Кроме того, она была не из тех, кто кончает самоубийством.

— Разве можно сказать уверенно так вообще о любом человеке?

— Не знаю. Мы ведь поссорились — вам, наверное, рассказывали, — как раз накануне премьеры.