Книга Крысогон, страница 6 – Анатолий Сарычев

Вынув из кармана мобильный телефон, набрал длинный номер и когда там взяли трубку:

– Элеонора! Сможешь сегодня оформить обмен комнат в одной коммунальной квартире? – напрямую спросил Роман, свою бывшую любовницу.

– Дорого будет стоить, – протянула Элеонора со знакомыми мурлыкающими интонациями.

«Значит, придется рассчитываться натурой!» – понял Роман, прижимая трубку мобильного телефона к правому уху.

– Честь дороже! – усмехнулся Роман, одобряюще улыбнувшись Андреичу, которой напряженно смотрел на своего собеседника, даже забыв про водку, которая стояла на столе.

– Ты хочешь свою комнату поменять на соседнюю? – наконец догадалась Элеонора.

– Так точно, госпожа! – по-военному, четко ответил Роман.

– Через час буду у тебя с нотариусом! Хоть двадцать тысяч у тебя у тебя найдется или мне с собой принести? – с издевкой спросила бывшая подруга.

– Денежку найдем, а как с регистрационной палатой? – спросил Роман, зная изворотливость своей пропавшей любовницы.

– Все решаемо, если знать нужных людей, – пообещала Элеонора и нажала трубку отбоя.

Судя по квартире на улице Тверской из шести здоровенных комнат, площадью в всего в двести квадратных метров, изворотливости Элеоноре хватало, как и удачливости тоже.

– Я в твоей комнате десять лет с покойной женой прожил, двух детей вырастил, а потом бабка Маня, которая жила до меня представилась и мы всей семьей переехали в большую комнату, – рассказывал историю квартиры, Василий Андреевич, выкладывая на стол документы на комнату.

Роман сбегал к себе и принес свои документы и положил на подоконник.

– Все будет нормально, никто вас не тронет, а с Пузаном у меня есть кому поговорить, – уверенно сказал Роман, на самом деле испытывая некоторые сомнения в будущем. Как-никак он первый раз совершил кражу, а теперь готовился совершить второе преступление.

– Как мы переезжать будем? – спросил Андреич, международным жестом потерев указательный о большой пальцы правой руки.

Роман понял и, выложив на стол двести рублей, кинул взгляд под буфет, где прикорнули жаба по имени Ага с Крысом с большой буквы.

– Как только документы будут готовы, то можно и начинать переезжать, – сказал Роман, вертя в руках стопарик.

– Жалко переезжать из этой комнаты, я к ней привык, только вот ремонт давно не делал. Как Маша заболела, так и не делали, – печально сказал Андреич, глядя в темное окно.

– А я в прошлом году сделал ремонт, – успел сказать Роман, которому до слез стало жалко старика, как в дверь требовательно позвонили.

– Это Пузан пришел деньги требовать! Сказал чтобы я в десять часов первые сто тысяч рублей приготовил, раз не могу всю сумму сразу отдать! – съежился Андреевич, пояснив причину испуга.

– Я пойду сам с этим Пузаном разберусь, раз я хозяин квартиры! – решил Роман, расправляя плечи.

– Сходи, сходи, а то я боюсь, что он меня убьет! – замотал головой Андреич.

Жаба, высунувшая голову из-под буфета, внимательно посмотрела вокруг.

Увидев вставшего Романа, жаба одобрительно кивнула и снова спряталась в свое убежище.

– Кто там? – спросил Роман, кляня себя за то, что не сделал глазка, а еще лучше видио на двери.

– Это я Махин, сосед снизу, – пробубнил Пузан и с силой стукнул в дверь кулаком.

Хлипкая деревянная дверь вся затряслась от мощного удара.

– Спит Андреич. Устал и прилег отдохнуть, – пояснил Роман, которому очень хотелось побыстрее сплавить нежелательного гостя.

– Поднимай старикашку! Нечего дрыхнуть! Я из него все жилы вырву!

– Завтра придешь! Нечего по ночам людей тревожить! – жестко сказал Роман и только сделал первый шаг, как дверь резко дернулась и затрещала.

– Суки позорные! Ручку не могут нормально привернуть! – завопил на весь подъезд Пузан – Махеев, демонстрируя некоторое знакомство с лагерным лексиконом.

«Завтра же надо заказать новую стальную дверь и обязательно видиоглазок, а лучше микровидеокамеру. Нет видеоглазок в коридор, а изображение с видеокамеры кину к себе на комп», решил Роман, берясь за ручку кухонной двери.

Снова прозвучал требовательный звонок.

– Опять ты Махеев? Чего ломишься? – выкрикнул Роман, которому надоело стоять в коридоре и мечтать о новых дверях.

– Так-то ты настоящих друзей встречаешь? – раздался голос Элеоноры.

– Радость моя, я только что собачился с соседом снизу и поэтому у меня такой злой голос, – извиняющимся тоном, но чуть громче обычного, заявил Роман, открывая входную дверь.

– Это тот пузан, который стоит с дверной ручкой в руках? – мило поинтересовалась Элеонора, пропуская вперед худенького старичка, с большой черной папкой в руках.

– Ты, че, шмара, пасть открыла! – взревел Махеев, с громким топотом ломанувшись вверх.

– Ты, сука, куда прешь? – заорал Пузан, отпихивая из дверного прохода Элеонору.

Поймав женщину у самой стены, правой рукой, Роман, вспомнив свое боевое прошлое, нанес два молниеносных удара в болевые точки на шее и сердце.

Пузан остановился как бык, которого ударили кувалдой по голове.

Рывком подняв Элеонору, Роман кинулся к Пузану и еле успел прислонить падающую тушу к правой стене.

– Да, я тебя… Я тебя по стенке размажу! – хриплым шепотом выдал Махеев, коротко, мелкими глотками вдыхая воздух.

Роман знал, что если ударить посильнее, то у человека возникает асфиксия [4] и человек попросту умирает в течении трех минут. Но зная силу удара можно просто вывести из строя человека или его обездвижить на короткое время. Что Роман сейчас и сделал.

– Потом будешь меня по стенке размазывать. Мне сейчас некогда с тобой разговаривать! – пояснил Роман, правой рукой обнимая Пузана за талию, а левой, вынимая у него из брючного кармана свернутый вчетверо листок бумаги.

Выпроводив Пузана на лестничную площадку, Роман вынул из правой руки дверную ручку, и видя, что у Махеева закатываются глаза, прислонил его к стене, сплошь исписанной нецензурными словами и изречениями.

– Я тебя, тварь, урою и твоего дедка тоже! – громко пообещал Махеев, пытаясь отодвинуться от стены.

Но пока у него плохо получалось. Ноги разъезжались в разные стороны, а голова падала на грудь.

– Не советую предпринимать какие-то противоправные действия против моих друзей. Может для вас очень плохо закончиться! – предупредила Элеонора, держа в правой, опущенной руке включенный мобильный телефон.

– Я тебя, сука, порву, как Тузик грелку. На хор тебя пустим и в Интернет выложим! А твой дед мне свою комнату отдаст за просто так, да и ты тоже! Дед теперь должен лимон, да и ты Пятихатку! Время пошло! Счетчик тикает! – громогласно объявил Пузан, не обращая внимания на высунувшихся из дверей соседей. В руках двух из соседей Роман заметил мобильные телефоны.