Книга На одном вдохе, страница 16 – Сергей Зверев

— Хорошо, с этим вопросом разобрались. В чем заключается суть моей будущей работы?

— Мне необходима твоя помощь в подборе команды для подводного дайвинга.

— Без проблем. — Я изобразил на лице уверенность Посейдона. — Только не пойму, зачем тебе целая команда пловцов? Я мог бы справиться и один.

Глеб покачал головой:

— Не думаю, что это будет простой задачей.

— Почему? Я отслужил во «Фрегате» много лет и выполнил более сотни различных по сложности и характеру операций.

— Каких, например?

— Говорить о них не имею права — с большинства до сих пор не снят гриф секретности.

— Тогда обрисуй в общих чертах.

— Операции были разными. Простейшие, типа разминирования старых или недавно утерянных морских боеприпасов. Средней сложности: скрытная эвакуация сотрудников нашей разведки из портов стран НАТО. Наконец, самые сложные, связанные с большим риском для жизни и глубоководными погружениями.

— Можно пару слов о последних?

— О глубоководных?

— Да.

— Ну, к примеру, моему отряду ставилась задача нейтрализовать диверсантов, установивших аппаратуру прослушивания на глубоководном кабеле связи. Где именно он проходил и какие соединял командные пункты — говорить не буду.

— Понятно. А что значит «нейтрализовать»?

— Это всегда означает одно — уничтожить.

— И на какой же глубине пришлось их уничтожать?

— Мы настигли группу диверсантов на глубине двести семьдесят метров.

Глаза Захарьина округлились — по всему видно, что данная тема ему чрезвычайно интересна, а мой ответ о предельной глубине погружения впечатлил.

— Замечательно, — расплылся он в довольной улыбке. — Уверен: предстоящее дельце тебе по силам: яхта затонула на глубине восемьдесят — восемьдесят пять метров; дно довольно ровное, вода в тех краях теплая и прозрачная. Ну, так что — согласен?

Ситуация прояснилась, и Глеб ждал моего ответа.

«Что ж, работа знакомая, — подумал я, невольно ощущая прилив радости от одной только мысли, что судьба снова дарит шанс прикоснуться к любимому делу. — Пожалуй, стоит помочь человеку, да и неплохо бы заработать пару сотен тысяч на ближайший год жизни…»

— Согласен, — кивнул я, закинув в рот последнюю корку хлеба. И с сомнением оглядев потрепанный прикид товарища, спросил: — Но как мы осуществим твой план, если у нас нет ни гроша? Ведь данное дельце потребует приличных затрат: визы, документы, билеты до Манилы, судно, снаряжение. Нормальная одежда, наконец!

Приятель выщелкнул из пачки «Hilton Platinum» пятую по счету сигарету и хитро прищурился:

— Я забыл тебе сказать о страховке.

— О какой страховке?

— Моя погибшая яхта была застрахована на кругленькую сумму, к тому же Министерство обороны Филиппин в качестве извинения за недоразумение с ракетой выплатило неплохую компенсацию. Так что бабки на проведение подводной операции у нас имеются.

— Умеешь ты зарядить оптимизмом, — сказал я, поставив на плиту чайник.

Но Глеб перебил:

— Женя, нет ли у тебя надежного коллеги? Глубина там приличная, и будет лучше, если ты прихватишь опытного напарника.

— Восемьдесят пять метров — приличная глубина? Не смеши! Зачем мне напарник для погружения на такую плевую глубину?! Я и один прекрасно справлюсь.

— Запомни, Женя: мы — русские — никогда не побеждали качеством; мы всегда подминали врага количеством, — настаивал на своем приятель.

«Это смотря какие русские», — с сомнением покосился я на его крючковатый еврейский нос. Однако вслух сказал:

— Есть такой. Сегодня попытаюсь с ним связаться. Кстати, на какую сумму мы с ним можем рассчитывать в случае успеха?

— Ты был согласен поработать за двести тысяч рублей, верно? — пронзив меня острым взглядом, вновь изумил он способностью читать мысли.

— Да, — честно признался я.

— Так вот, сумма будет именно такой. Только не в рублях, а в американских долларах.

— То есть…

— Совершенно верно — вы с напарником получите по двести тысяч баксов. Такой расклад устроит?

— Более чем, — окончательно уверовал я в счастливую улыбку судьбы.

— Ну, тогда гони документы — поеду оформлять визы и покупать билеты. А ты займись поисками надежного напарника…

Жора Устюжанин, Миша Жук и Игорь Фурцев — вот и все мои бывшие сослуживцы, с которыми сохранилась тоненькая ниточка связи после расформирования отряда специального назначения «Фрегат-22». Остальных разбросало по стране и за ее пределами.

Самым надежным и опытным коллегой из всех вышеперечисленных, конечно же, был Георгий — однокашник, ровесник и вообще лучший друг по жизни. Иногда мы с ним пересекались; с него я и решил начать.

— Рад слышать тебя, Жора! — поприветствовал я товарища, услышав после пары гудков знакомый голос.

— О, Женя! Наконец-то ты обо мне вспомнил! — радостно воскликнул товарищ. — Куда же ты запропал, чертяка?! Я звонил тебе раз десять!..

О звонках я знал и ужасно жалел о том, что друг набирал мой номер телефона всегда не вовремя. Каждый раз, когда на экране мобильника высвечивалось его имя, я был в самом непотребном состоянии: либо едва стоял на ногах, либо ничего не соображал после ночных загулов, либо совокуплялся с очередной красоткой, снятой в кабаке или ночном клубе.

— Извини, брат, пару раз видел твои пропущенные звонки, но ответить не мог — занят по горло, — чуток исказил я действительность, не желая признаваться в алкогольных похождениях.

— Нашел работу?

— Вроде того. Кстати, о работе, Жора. Ты не хотел бы проветриться в западную акваторию Тихого океана?

— Ого! Видать, повезло тебе! — на секунду опешил он. В его голосе я уловил и радость, и огорчение одновременно.

— Ну, так как?

— А когда отбываешь?

— На этой неделе.

— Жа-аль, — протянул Георгий. — Жаль, Евгений, но в этот раз — не судьба.

— Ты чем-то занят? Неужели опять устроился на работу?

— Нет… Понимаешь, я тут дочь устраиваю в консерваторию, и ближайшие две недели забиты напрочь — каждый день какие-то важные события: собеседования, встречи, прослушивания, экзамены…

Я знал, что его единственная дочь Татьяна в этом году окончила музыкальное училище. Знал и о том, с каким трепетом Жора с супругой относятся к ее будущему в целом и к музыкальному образованию в частности.

— Впрочем… — в трубке на мгновение установилась тишина, — не исключена возможность провала моей Танюхи — уж очень большой конкурс в этом году. Плюс вал всевозможных блатных деток. Короче, если она вдруг не пройдет собеседование, я тут же дам знать и с удовольствием проветрюсь со старым другом.