Книга Завет лихого пацана, страница 49 – Евгений Сухов

— Здесь работает какая-нибудь вентиляция? — с раздражением спросил Журавлев, повернувшись в сторону оперативника из убойного отдела.

— Обязана быть, — легко согласился тот. — Должен же он был чем-то дышать.

— Как, ты говоришь, тебя зовут?

— Вячеслав.

— Славой можно называть?

Губы опера чуть дрогнули в легкой усмешке:

— Сгодится.

— Вот и ладно.

Майор Журавлев внимательно осмотрел стены. Под потолком обнаружилось крохотное, едва ли не в два пальца толщиной, отверстие, закрытое пластиковой решеткой. Надо полагать, это и была вентиляционная шахта. Покойный Зальцер панически опасался ограблений, именно поэтому сузил вентиляцию до минимума. Теперь через нее не протиснется даже кошка.

— Откройте дверь. Дышать совершенно нечем, — распорядился Журавлев.

Сержант, стоящий у порога, мгновенно распахнул дверь, прижав ее громоздким стулом. Полегчало, в комнату ворвался свежий воздух, всколыхнув на столе какие-то бумаги. Вот теперь можно и поработать.

Охранник лежал у двери, неловко завалившись на бок. Выстрел был произведен в грудь, и по тому, как человек лежал, можно было сказать, что последние минуты жизни не доставили ему особых страданий.

— Как ты думаешь, Слава, почему он без оружия? — удивился Журавлев. — Все-таки ювелирный магазин.

Опер пожал плечами.

— Вроде бы раньше подобного не случалось. Думали, что вряд ли кто осмелится напасть, магазин находится под «крышей» самого Фартового.

— Вот тебе и вряд ли.

Майор Журавлев зло стиснул челюсти. Надо же, куда ни глянь, всюду Фартовый!

Хозяин тоже не мучился, пулевое отверстие зияло точно в центре лба. После такого попадания обычно головными болями не страдают. Но даже при беглом осмотре было видно, что погибший оказывал нешуточное сопротивление. Не исключено, что Иосифа Зальцера застрелил кто-то из его прежней клиентуры. Если это не так, тогда невольно напрашивается вопрос, каким образом преступники могли пройти через охрану и оказаться в кабинете хозяина магазина, который всегда отличался крайней недоверчивостью?

— В подвале еще один труп, — прервал Вячеслав размышления Журавлева. — Судя по пороховой гари, стреляли тоже с близкого расстояния.

— Понятно… Пойдем глянем.

Третий убитый находился в подвале. Он лежал на спине, одна рука выброшена вперед, а другая, согнутая в локтевом суставе, покоилась на животе. Причем лежала она очень аккуратно, словно кто-то положил ее таким образом намеренно. Глаза покойного были открыты и без всякой боязни устремлены на горящую люстру.

В углу комнаты продолжал монотонно работать шлифовальный станок, и его назойливый шум нещадно лупил по барабанным перепонкам.

— Да выключите кто-нибудь эту машину! — с раздражением крикнул Журавлев.

Подошел опер и нажал на большую красную кнопку. Сбавив обороты, шлифовальный круг несколько раз прокрутился и затих. Стало как-то оглушительно тихо.

— Хоть какие-нибудь свидетели имеются?

— Есть, — отозвался Слава. — Один парень… Он рядом был.

— А что он делал около магазина?

— Встречал девушку.

— И что?…

— Она не пришла.

— Я не о том. Что он говорит?

— Могу его позвать, он здесь.

— Давай зови!

Оперативник быстро вышел. Склонившись, Журавлев заглянул под стол, осмотрел все вокруг. Отстрелянной гильзы не видать, не исключено, что стреляли из револьвера. Вещь эта очень простая, неприхотливая в обращении и, что очень важно для убийцы, не выбрасывает гильзы.

Вернулся Вячеслав, вместе с ним шел белокурый парень лет двадцати. Парень был явно не в своей тарелке. На его лице застыла какая-то глуповатая улыбка, но, похоже, он этого не замечал.

Беседу следовало начинать с обычных вопросов, это расслабляет допрашиваемого.

— Как тебя зовут?

— Гриша.

— Хорошее имя. Ты часто здесь бываешь?

— Где здесь?

— В этом районе.

— Здесь живет моя девушка.

— А твоя девушка красивая?

— Мне нравится, — дипломатично ответил Григорий.

Голос у парня стал тверже. К нему понемногу возвращалась былая уверенность.

— Это хорошо. Ты ее встречал, что ли?

— Да. Мы договорились встретиться, а потом пойти в кафе.

— Выходит, не получилось сходить… — покачал головой Журавлев. Парень ему нравился.

Физиономия у Григория сделалась кисловатой.

— Она не пришла.

— Ничего, бывает… В следующий раз придет.

Пожав плечами, парень вздохнул:

— Надеюсь.

Если судить по его виду, то оптимизма майора он не разделял.

— Ты мне вот что скажи. Кто заходил в ювелирный магазин? Кого ты видел? Ладно, не тушуйся, никто об этом не узнает.

— Если только так. Кариеса видел… Местный авторитет, погоняло у него такое. Зовут Андреем. А с ним еще кто-то был. Молодой совсем. Кто он такой, не знаю, но видел его несколько раз с Кариесом…

По оперативной информации, Кариес был доверенным лицом Фартового. Законник готовил себе замену и посылал Кариеса в те места, где требовался строгий контроль. Следовательно, интересы Фартового каким-то образом сфокусировались на небольшом ювелирном магазине недалеко от центра города. Ведь, по существу, он и так держал под своей «крышей» этот магазин. Значит, произошло нечто такое, что заставило его пойти на крупный риск и устранить Иосифа Зальцера. Это наверняка могут быть только камни, стоимость которых очень велика, из-за которых можно пойти на убийство.

И тут Журавлева осенило — это могли быть алмазы. Те самые алмазы из контейнера! Узнав, что они оказались у Зальцера, Фартовый решил забрать их. Уж слишком лакомый выпал кусок. Зальцер оказал сопротивление, и тогда Кариес его устранил, заодно убрав и свидетелей.

— Где у него здесь бухгалтерия? — спросил майор.

Получилось это несколько нервно, и стоявший рядом оперативник удивленно посмотрел на Журавлева.

— Наверху. Зальцер был большой педант, четко записывал каждого клиента.

— Пойдем, проводишь.

Комната с документами была рядом с кабинетом хозяина. Современные шкафы с большими стеклами стояли вдоль стен. В них лежали папки, аккуратно разложенные по месяцам. Порядок Иосиф Зальцер любил, и Журавлев без труда отыскал нужную.

Так оно и есть. Четыре дня назад в магазин заходил Зиновьев. Здесь же запись о приеме алмазов, вот только в графе «караты» стоял прочерк. Получается, что Иосиф Зальцер не хотел делиться информацией с кем бы то ни было.