Книга Кремлевская пуля, страница 15 – Николай Леонов, Алексей Макеев

– Что вы ему даете? – тут же спросил доктор. – И вообще, что с ним случилось?

– Активированный уголь. Было отравление, причем доза лошадиная, потому что быстро подействовало. Я с этим уже сталкивался, симптомы знаю.

– Вы врач? – спросил доктор, пока Попова укладывали на носилки.

– Я старый сыщик, который на своем веку видел, наверное, уже все, – устало объяснил Гуров, глядя, как кто-то из медиков разрезал рукав рубашки Попова, чтобы поставить капельницу.

– Желудок промывали? – не унимался врач.

– А что? Сразу не заметно? – Лев Иванович разозлился, потому что сидел в настоящей луже. – Или вы решили, что мы тут плавали?

– Чем именно отравили?.. – скромно поинтересовался доктор, но Гуров уже совсем озверел:

– Ну, блин, и дурак же я, что не догадался у убийцы спросить, что именно он нам в еду подмешал! Езжайте! Вам потом из лаборатории сообщат, что конкретно это было.

Медики поняли, что в целях собственной же безопасности им лучше побыстрее свалить отсюда, и направились к лестнице. Попов с трудом поднял голову и посмотрел на Гурова.

Тот вымученно улыбнулся ему и сказал:

– Все будет в порядке, Леша. Я тебя не подведу. Ты, главное, поправляйся!

Врачи ушли, люди, тихонько обсуждая произошедшее, стали расходиться по своим кабинетам. Но несколько человек остались стоять неподалеку, поэтому взбешенному Гурову было на кого сорваться.

– Всем спасибо за внимание! – резко сказал он. – Пассажиров просят занять места согласно купленным билетам. Особо непонятливым объясняю: брысь по норам!

Один молодой мужчина действительно ушел, а вот трое других остались на месте, и самый старший из них объяснил:

– Извините, не можем – мы шефа ждем. Я ему по телефону сообщил, что случилось, и он с минуты на минуту приехать должен.

– Местная служба безопасности, я полагаю? – спросил Гуров, и мужчина кивнул. – Ну, ждите!

Они остались стоять, а он по-прежнему сидел на полу, прислонившись спиной к двери кабинета Попова. Всклокоченный, потный, разгоряченный, в мокрых заблеванных брюках, рубашке и туфлях. Гуров выглядел просто страшно, но у него и мысли не возникло пойти в туалет и привести себя хотя бы в относительный порядок.

В кабинет до приезда Александрова и специалистов не должен был заходить никто. Он потому и желудок Попову промывал прямо в коридоре, рядом с дверью, хотя до туалета было недалеко, чтобы никто не мог уничтожить следы преступления.

Наконец-то появился Александров. Если он и был взбешен, то внешне это никак не проявлял, только вот был чуть бледнее обычного.

Оглядев коридор, подчиненных и Гурова, который при его появлении поднялся, он кивнул на кабинет Попова и сказал:

– Пойдемте поговорим, Лев Иванович.

– Извините, но сначала помещение нужно проверить на жучки, – устало сказал Лев Иванович.

– Это невозможно, – заявил Олег Михайлович.

– Проверить невозможно? – уточнил Гуров.

– Невозможно, чтобы они там были, – снизошел до объяснений Александров.

– Они там есть, – уверенно заявил сыщик.

– Это невозможно, – уже раздраженно повторил тот.

– Это факт! – чуть не проорал ему в лицо Гуров.

Александров побледнел еще больше, но все-таки кивком показал одному из подчиненных на кабинет Попова. Гуров отстранился, и тот прошел внутрь.

– С подносами поаккуратнее – там пальчики должны быть, – сказал Лев Иванович ему вслед, а потом обратился уже к Александрову: – С обоих подносов всю без исключения пищу и ее остатки нужно отправить в лабораторию, а еще проверить замок на двери. Если у вас есть соответствующие специалисты, пусть посмотрят, чем его открывали, потому что с вечера понедельника ключ был постоянно у Попова при себе, как и печать. Если это не отмычка и не дубликат, то нужно выяснить, где находится запасной ключ, кто мог его взять и так далее. Словом, сработать по схеме.

Александров ничего не ответил, но Лев Иванович понял, что чувство любви со стороны этого человека ему не грозит. Стоять под дверью, в коридоре главы администрации президента было, мягко говоря, очень неприятно, но он терпел.

Из кабинета вышел мужчина и что-то прошептал ему на ухо. Александров мгновенно побагровел и плотно сжал губы. Интересно, какие слова были готовы сорваться с них в тот момент?

Но он справился с собой и только тихо сказал Гурову:

– Вы были правы.

Лев Иванович мог бы ответить на это, что он всегда прав, но решил не усугублять отношения с Александровым, и так напряженные. Он сделал приглашающий жест в сторону кабинета.

Олег Михайлович вошел туда, огляделся, покачал головой и сказал:

– Я не предполагал, что здесь так тесно.

– Но мы нормально работали, – проговорил Лев Иванович, садясь за свой столик.

– Занимайтесь, – скомандовал Александров подчиненным и отошел к окну, чтобы не мешать.

Двое из них достали из карманов резиновые перчатки, забрали подносы и ушли. Третий стал вынимать из двери замок.

– Сейчас придут и новый поставят, – сообщил он.

Гуров и Александров остались вдвоем.

Олег Михайлович сел на место Попова и потребовал:

– Давайте все с самого начала.

Лев Иванович немного подумал и начал с вопроса:

– Скажите, пожалуйста, когда сюда принесли коробки с ксерокопиями документов?

– В воскресенье их делали, а принесли утром в понедельник, – ответил тот.

– Но второй стол здесь появился в воскресенье, а Алексей Юрьевич имеет обыкновение опечатывать свой кабинет. Он присутствовал, когда заносили второй стол? Или дверь была открыта запасным ключом, а печать просто нарушена?

– Он был дома, потому что все рабочие документы всегда держит только в сейфе, а дверь опечатывает просто по привычке. Мы тогда довольно долго просидели, потому что дружим-то давно, но из-за большой занятости только здесь и видимся. Вы думаете, в это время и был установлен жучок?

– Это уж пусть ваши технари разбираются, какой он модели, когда выпущен, где его можно приобрести и так далее. Может, он тут уже давно был, но я склонен считать, что его установили здесь после моего появления. Чем бы ни занимался Алексей Юрьевич, привычки рассуждать вслух или разговаривать с самим собой я за ним не заметил. Значит, и жучок был бы бесполезен. Вот и получается, что его могли установить только в обеденное время, в понедельник или во вторник, когда мы с ним уходили вдвоем. Во всех остальных случаях кто-то из нас обязательно оставался на месте, а на ночь Попов дверь опечатывал.

– Согласен, – кивнул Александров. – Но что могло спровоцировать покушение?