Книга Власть и масть, страница 45 – Евгений Сухов

Положив телефонную трубку, Меркулов заговорил вдумчивым голосом:

– Тут такое дело, Сергей Васильевич, товарищ Сталин отдал распоряжение создать рабочую группу по поиску германских сокровищ. Вы, наверное, знаете о том, что немцы свозили к себе сокровища со всей Европы, а когда наши войска стали продвигаться к их границам, они занялись тем, что стали их усиленно прятать. – Алексеев уже давно обратил внимание на привычку министра обращаться к подчиненным по имени в тот момент, когда хотел подчеркнуть важность разговора.

– Знаю, товарищ министр.

Меркулов удовлетворенно кивнул:

– Задача этой группы заключается в том, чтобы отыскать припрятанные сокровища.

– Понимаю.

– Руководителем этой группы назначаетесь вы.

– Слушаюсь, товарищ министр!

– Это еще не все… По оперативным данным нам известно, что американцы проводят точно такую же работу. И в этом деле у них имеются весьма серьезные результаты. Огромное количество шедевров – картины, изделия из золота, исторические и культурные ценности уже вывезены за океан, откуда им не будет возврата. Но это отдельная тема для разговора. Значительная часть их усилий направлена на поиски Копья судьбы. Вы что-нибудь слышали о таком?

– Это то копье, которым Гай Кассий ударил Христа.

– Верно. Мы должны опередить их и добраться до копья первыми. Это наша главная цель, Копье судьбы должно быть в России! Желательно, конечно, проработать операцию, чтобы пустить американцев по ложному следу. В этом случае у нас появится преимущество во времени.

– Понимаю, товарищ министр.

– Если вам все понятно, тогда выезжайте на место немедленно. И уже в Германии разберитесь со всеми этими делами поподробнее.

– Слушаюсь, товарищ министр.

* * *

Уже через день Алексеев вылетел на фронт, где вступил в новую должность начальника войсковой разведки армии. Майор ГБ в Красной Армии приравнивался к званию полковника, так что вместе с новой формой он получил еще и новые погоны. В этот же день он отдал распоряжение выявить всех, кто мог быть причастен к имперским сокровищам, и уже вечером держал в руках полный список.

Половину из них он забраковал сразу, так как в силу невысокого служебного положения они вряд ли могли быть допущены к секретам рейха. Но вот к оставшимся он присматривался особенно тщательно. В итоге он выделил троих, кому действительно могли быть известны музейные секреты Третьего рейха.

Пообщавшись с первыми двумя, майор Алексеев сумел убедиться, что оба явно не тянули на хранителей имперских сокровищ в силу слабости натуры (легко впадали в истерику, клялись, что не ведают ни о каких реликвиях и являлись всего лишь музейными работниками). Поразмыслив, он решил, что им можно было доверить разве что рисунки уличных художников.

Но вот третий впечатление произвел.

Мужчина совершенно не походил на музейного работника: крупный, атлетичный, с широким разворотом плеч, он больше походил на десятиборца в пике своей формы. Но это только подчеркивало правильность выбора. Больше всего немцы доверяют именно таким типам с арийской внешностью. А кроме того, он обладал колоссальной выдержкой. Сразу было понятно, что перед ним настоящая фигура, с которой придется считаться, а раз так, то нужно было применить новые формы допроса. Прежде чем начать серьезный допрос, он велел узнать о нем все, а когда данные были получены, велел привести пленного.

Переводчиком был немолодой лейтенант ГБ. До войны он восемь лет проработал на нелегальном положении в Германии. Таким людям Алексеев не доверял, если покопаться в его биографии, так наверняка можно отыскать немало темных пятен.

– Ваше имя?

– Хайнц Шмайсснер, – отвечал немец, посмотрев на переводчика.

– Звание?

– Штандартенфюрер СС.

– Вот оно как… Как вы попали в плен?

– Я пробирался в Дрезден, там у меня… живут знакомые. Я был вместе с толпой беженцев, когда налетели бомбардировщики. Меня контузило… А потом меня взяли в плен проходившие мимо русские солдаты. Наверняка все это записано в моем деле.

– Записано, – сдержанно подтвердил Алексеев, рассматривая крепкую фигуру арестованного. – Мы не будем церемониться. Мы знаем, где проживает ваша семья, господин Шмайсснер. – Арестованный молча слизывал с разбитой губы кровь. – В Дрездене… Там находятся наши войска. Нам известно, что у вас есть старенький отец, который воевал еще в Первую мировую. Престарелая любящая мать… Кажется, у вас было еще два брата, которые погибли на Восточном фронте? – Хайнц Шмайсснер проглотил горький ком. – Теперь вы для матери единственная надежда, она так хочет дождаться внуков. И если я вас здесь пришлепну, то ее желаниям не суждено сбыться. А я сделаю это… Или вы в этом сомневаетесь?

– Нет.

– Тогда я бы вам советовал не огорчать свою старенькую мать и сказать нам, где находится Копье судьбы.

Атлет отрицательно покачал головой:

– Вы можете меня расстрелять прямо сейчас.

Холодная, почти высокомерная выдержанность только подчеркивала его волю к жизни. Его можно было понять, – обидно умирать именно в те минуты, когда смолкли пушки.

– Я навел о вас справки, в Дрездене вас дожидается невеста, неужели вам ее не жаль? – Выдвинув ящик стола, он извлек из него пистолет. – Если вы сейчас не скажете, где Копье судьбы, то я вас тут же расстреляю. Мне просто неохота терять на вас время. Не скажете вы, скажет кто-нибудь другой.

Переводчик удивленно посмотрел на полковника, после чего перевел.

– Вы не посмеете, я пленный.

– В первую очередь вы для меня враг, а потом все остальное. И так считаю до трех… Раз… Два…

– Хорошо, я вам скажу, но мне нужна гарантия, что моих родственников не тронут.

– Считайте, что вы ее уже получили.

– Копье судьбы находится в подвалах Нюрнбергской крепости. Для Копья судьбы оборудована специальная комната. Само копье находится в сейфе.

– Вот оно что. – И тут к полковнику пришла неожиданная идея. – Если вы сделаете все так, как я вам предлагаю, то вы потом беспрепятственно поедете к своей невесте. Вы согласны?

– Да.

– Так вот, мы переправим вас на американскую территорию. Некоторое время вы просидите в лагере, а потом случайно проговоритесь о том, что вам известно, где хранится Копье судьбы. Что вы были один из тех, кому поручено было его перепрятать.

– Это невозможно. Таких людей назначает сам фюрер.

– В этой неразберихе, что сейчас царит, возможно все. Американцы непременно заинтересуются вами, а потом вы им скажете, где лежит копье. Разумеется, это будет не настоящее место. Вас устраивает такой расклад?

– Вы гарантируете, что оставите мне жизнь?

– Я даже гарантирую, что лично отведу вас к старенькой маме… Но если откажетесь, то я расстреляю не только вас, но и ваших родителей.