Онлайн книга «Плясать до смерти»
|
Тут же все мы оказались в воде. Поймали Настьку, а потом и песика, который пытался от нас уплыть. Тим стоял бледный, не пытался убежать и не хотел извиняться. За ним, положив руки ему на плечи, стояла такая же бледная Алла. Их поза была понятна (хоть не бесспорна) — на этом судне обижают именно их! Настя, та даже не расстроилась, наоборот, заважничала: сколько людей суетится вокруг нее! — Аллушка, будь так добра, принеси полотенце! — небрежно попросила она, выбрав именно ее. Алла обомлел-ла от такой наглости! Пусть ее сын, даже и приемный, чуть не утопил девочку, но требовать за это принести полотенце!.. Кузя, пытаясь как-то смягчить все, забормотал: — Ты, Настя, извини, что так вышло, растерялся, сразу не прыгнул! — Ну что ты! — проговорила Настя. — Я же люблю тебя, дурачок! — И маленькой пятерней взъерошила буйные Кузины кудри. Кузя захохотал. Алла позеленел-ла! После нашего путешествия мы сильно привязались к Настьке, а она — к нам, к нашей жизни, и расставаться надолго было уже нельзя. Вернувшись, мы закинули Настьку в Петергоф и умчались по делам, но скоро по тревоге пришлось вернуться. Все сидели надувшись, глядя в разные стороны. Разбили мы их дружную семью! Первой заговорила бабка (как самая умная): — Кого вы нам привезли?! Там ее подменили! Это не наша внучка! Эта какая-то дикая, совершенно не умеет себя вести! — Сквозь толщу очков глаза ее казались абсолютно непроницаемыми — что у нее на уме, и есть ли он? — На улицу стала таскаться! — как о величайшем грехе сообщил тесть. — Воровать стала! — сообщила теща. — Что ты такое говоришь, Катя?! — воскликнул дед. — Какое воровать! Просто взяла! Постепенно прояснилось. Вернувшись со счастливого юга, Настя страдала: где прежняя слава, всеобщая любовь? Опять ее здесь не замечали, даже в этом дворе. Решившись, взяла из шкафа коробку конфет и стала угощать девчонок, прежде ее не замечавших. Представляю! С ее стеснительной улыбочкой-трещинкой, плотная, неуклюжая, трогательно полагая, сколько она раздаст конфет, столько и доброты получит в ответ. Те, хихикая, конфеты сожрали и тут же «отблагодарили»: якобы добродушно угостили в ответ эскимо, фактически уже обглоданной палочкой, и, когда Настя доверчиво взяла ее в зубки, стукнули по палке и раскололи по диагонали передний зубик! Настя заплакала, а они с хихиканьем разбежались, оставив ее одну. Она нашла в пыли осколок зубика и, держа его в пальцах, плача, пришла домой. Да, тут не кино! Грустна жизнь нашей любимой дочки. За какие наши грехи она страдает? — Покажи! — попросила Нонна. Настя долго стеснялась, а потом, когда ее «достали», злобно оскалилась: вот вам! Да-а. Передний, самый видный зуб расколот по диагонали. И главное — угораздило сейчас, в эпоху перемен, когда словно забыли все, как что делалось. Как мы теперь вставим зуб? — Усидчивость надо вырабатывать, послушание! — Дед с громким шорохом отложил газету. — А вы… анархию развели. — Не наша это девочка! Подменили ее! — решительно повторила теща. — Слушай, мама! Может, тебе подлечиться снова, а? — закричала Нонна. — Это вам надо подлечиться, прежде чем девочку брать! — прохрипел тесть. — Если вам девочка не нравится, мы ее заберем! Собирайся, Настя! — рявкнула Нонна. Если Настя будет жить с нами, все силы будут уходить на нее… Прощайте, мои труды? — Ладно. Спокойно! — примирительно сказал я. — Ладно, Настька! Не грусти! — весело произнесла Нонна. — Держи хвост пистолетом. А через дырочку эту… плеваться удобно! Во, смотри! Дырочек у нее было достаточно — лихо совершила плевок! — Чему вы учите бедную девочку! — возмутился дед. …Видно, всю жизнь так и просидит Настенька у бабки под подолом и будет такая же, как она. А мы? Поманили — и бросили?! Надо решаться! Я резко встал: — Мы уезжаем! — Валерий, вы что? — изумленно спросила теща. — Куда это, интересно? — оторвался от прессы тесть. — Домой! — Ой, и не погостили совсем! — всплеснула руками теща, но большого огорчения я не заметил. — Нет, вы не поняли! — проговорил я… Рано обрадовалась! — Мы едем вместе! — Кто это «мы»? — проскрипел дед. — Ну… мы! Я, Настя и Нонна. В наш дом! — А это что вам? — обиделся тесть. — Здесь вам не дом? — Нет. Спасибо, но Настя ни разу еще не была в нашем доме. Должна же она увидеть его! — Ой, Венчик, как я рада! — вскричала Нонна. — Ну ладно, съездите. Только аккуратно! — проворчал дед. — И скоро возвращайтесь. Нечего ей там делать! Каждые выходные мы стали забирать Настю из Петергофа и привозить в Купчино. Почему в выходные? Потому что Нонна стала работать, правда, не по специальности. В ее суровый НИИ на Суворовском ездить с нашего болота было далеко, да и незачем, научная карьера явно не была ее призванием. Она устроилась в регистратуру, в поликлинику, и была довольна, и ею там были довольны. Да и ходить было недалеко — через дом. Кроме того, там каждую неделю давали продуктовые наборы, что в те времена было важно. Волнуясь, мы ехали с Настей от станции на троллейбусе. Понравятся ли ей наши пустыри? Мы как-то уже привыкли, но, когда смотришь ее глазами и как бы в первый раз, волнуешься особенно. Огромная прямоугольная глыба, закрывающая закат. — Вот, Настенька, это наш дом! Она то ли от восхищения, то ли от изумления открыла рот: никогда еще не видела таких громадин. — А это ваша дверь? — Ну, Настька, ты даешь! Это ж лифт! Двери разъехались. Настя настороженно посмотрела на нас снизу вверх. Испугалась? Мы переглянулись: да, засиделась наша дочка у деда с бабкой! — А это, Настя, твоя квартира! Она ходила по комнатам слегка растерянно, открывала стеклянные двери, нажимая ладошкам на стекло. Пространство было большое — и непривычное, как бы еще не ее. Комнаты казались пустыми: старую рухлядь мы сюда не притащили, а новую тогда было не купить. Мы с Нонной спали на матраце, на полу, и это казалось даже оригинально. До поры. Но теперь, видимо, надо что-то «доставать»? Горячность моя стала остывать: погорячились, а сделаем ли как надо? И за окнами было пусто, до самого горизонта. Чем наполнить жизнь? Если б мы остались в центре, повели бы Настю по старинным улочкам, мимо знаменитых домов. А тут… улица Белы Куна! Кого это? Там бы я повел ее в Таврический сад, где сам провел счастливое детство. Красивые деревья, холмы. Что мы покажем ей здесь? Пошептавшись, придумали позвать Кузю с Алкой, а может, и Тима прихватят? Они точно Настю интересуют. Но что еще сделать для нее здесь? |