Книга Дорога к дому, страница 89 – Сандра Браун

Она просидела у палаты Орена почти час, когда приехал Скай, гладко выбритый и одетый в свежую рубашку и чистые брюки. Едва Берри увидела его, сердце ее учащенно забилось, но Скай держался сегодня строго официально, и Берри с трудом подавила в себе желание обнять его. Вместо этого она вежливо поздоровалась с ним с уместной в данных обстоятельствах выдержкой.

Поздоровавшись в ответ, Скай обернулся к помощнику шерифа, сидящему на больничном пластиковом стуле, которому было поручено охранять палату Орена, и спросил, не хочет ли он сделать перерыв.

Помощник поблагодарил Ская, встал и удалился.

Стараясь, чтобы ее голос звучал как можно спокойнее, Берри произнесла:

– Додж рассказал мне, что ты проявил настоящий героизм при поимке Старкса.

Ская комплимент не обрадовал.

– Я должен был поймать его раньше, – сказал он.

– Это я не должна была звонить ему в прошлый четверг, – сокрушенно произнесла Берри. – И не должна была приглашать к себе Бена в пятницу. И не должна была быть такой жестокой с Ореном. А его родителям и учителям следовало раньше распознать в нем психопата. – Берри печально улыбнулась Скаю. – Так что след вины тянется в далекое прошлое, Скай.

Она заглянула в палату интенсивной терапии, где тихо гудящие машины поддерживали жизнь Орена Старкса.

– Мне позволили зайти к нему. Я должна была кое-что сказать Орену. И я сказала. – Она сокрушенно покачала головой. – Но не думаю, что он меня слышал.

Берри почти физически ощущала на коже взгляд Ская.

– Почему ты хотела поговорить с ним, Берри? И почему ты все еще здесь?

– Не могу объяснить почему. Просто чувствую, что сейчас должна находиться именно здесь. Это очень плохо с моей стороны, что я никак не могу расслабиться и все время жду, что еще случится?

– Очень плохо, что пришлось его связать, – Скай кивнул на кровать, где лежал Орен. Среди трубок и проводов, опутывавших больного, можно было разглядеть ремни, которыми его руки и ноги были привязаны к кровати. – Но он убил трех человек. Без повода и без сожаления. И мы не должны его жалеть.

– Мне его и не жалко по-настоящему. Я не до конца понимаю, что я чувствую. Я испытываю облегчение, потому что Орен не представляет больше угрозы ни для меня, и ни для кого. И все же я испытываю смешанные чувства. Я не знаю, что мне думать, – ее беспомощный взгляд встретился с твердым взглядом Ская. – По поводу того…

Скай прекрасно понимал, о чем она говорит.

– Ах да, – голос его чуть дрогнул. – По поводу «того». По поводу поцелуя, перевернувшего для меня мир с ног на голову. Я тоже не знаю, что думать. Я только знаю, что все время думаю. Постоянно. – Нагнувшись чуть ближе к Берри, он продолжал: – Мне так не хотелось уезжать от тебя вчера вечером.

– А я чуть было не отправилась за тобой.

– Правда?

– Я даже дошла до двери. Я понимала, что тебе надо ехать. Но мне так не хотелось быть от тебя вдалеке.

Полный страсти, голодный взгляд, которым обменялись Берри и Скай, был прерван каким-то шумом в конце коридора. Вернувшийся с перерыва помощник шерифа спорил с Лизой Арнольд.

– Я хочу поговорить со Скаем Найландом, – настаивала Лиза.

– Пропусти девушку, – велел Скай, и помощник отошел в сторону.

Лиза направилась к ним по коридору, стуча каблуками босоножек.

– Как вы себя чувствуете, мисс Арнольд? – вежливо поинтересовался Скай.

Девушка заложила за ухо прядь сожженных химией волос цвета воронова крыла, и от этого жеста на руке у нее зазвенели многочисленные браслеты.

– Со мной-то все в порядке. Но я все еще переживаю из-за Дэвиса.

– Конечно.

Лиза перевела взгляд на Берри. Скай представил их друг другу.

– Я знаю, кто вы, – сказала девушка. – Все началось у вас в доме. Этот подонок подстрелил вашего бойфренда.

Прежде чем Берри успела ее поправить, Лиза отвернулась и заглянула в палату Старкса. Несколько секунд она внимательно смотрела на Орена.

– Я видела по телику, что вы его поймали. Помощник шерифа, дежуривший у моего дома, подошел к двери и сказал, что уезжает, потому что нет больше необходимости меня охранять.

– Это тот человек, которого вы видели в мотеле? Тот, кто застрелил Дэвиса Колдера?

– Тот самый. Он, сукин сын. – Зловещая ухмылка уступила место расстроенному выражению лица. – А ведь это я уговорила Дэвиса поехать в мотель. Останься мы в машине, он был бы сейчас жив.

– Вы не несете ответственности за то, что случилось, и не надо себя винить, – участливо произнес Скай.

Девушка, обернувшись, улыбнулась ему, хотя в глазах ее стояли слезы.

– Я хотела поблагодарить вас за то, что вы его поймали.

– Я был не один – мне помогало много народу.

– И еще кое-что… Спасибо, что были добры ко мне в тот вечер, когда все случилось.

– Не за что.

– Мне жаль, что моя мачеха вела себя как сука.

Скай улыбнулся.

– Ничего страшного.

– Не принимайте на свой счет. Она так со всеми.

Бросив последний полный ненависти взгляд на Орена Старкса, девушка попрощалась и направилась к лифту. Из распахнувшихся дверей вышли Додж и Кэролайн.

У Ская зазвонил сотовый телефон, и он отошел чуть в сторону, чтобы ответить на звонок.

– Никаких новостей? – спросил Додж, приближаясь к Берри.

– Нет.

– Пустая трата времени – стоять тут вот так и смотреть на него.

– Может быть, но…

Скай подошел, прижимая к груди телефонную трубку.

– У нас там чехарда в конторе шерифа. Человек, который нашел машину Миттмайеров…

– Господи, эта жертва инцеста… – с отвращением произнес Додж.

Скай улыбнулся.

– Мистер Меркьюри требует свою награду и обвиняет всех сотрудников полицейского управления в попытке его обмануть. Мне очень неприятно беспокоить вас по этому поводу сейчас, Кэролайн, но не будет ли слишком неудобно…

– Конечно нет, – с готовностью отозвалась Кэролайн. – Я с удовольствием выпишу ему чек.

Было решено, что они все вместе отправятся улаживать это дело. Скай и Кэролайн без промедления поехали к зданию суда.

Додж посмотрел на Берри.

– Никак не закончится вся эта история. Честно говоря, я думаю, пора тебе забыть об этом парне. И чем скорее ты это сделаешь, тем лучше.

– Возможно, ты прав.

– Уж можешь мне поверить. Я чертовски голоден, кстати. А ты?

– И я. – Берри вдруг поняла, что не может вспомнить, когда она ела последний раз. Она посмотрела на часы. – Но сейчас, по меркам Меррита, уже поздно. Я не знаю, что еще открыто.