Онлайн книга «Мужчина-сказка, или Сейф для любовных улик»
|
«Какая она? Наверное, красивая, яркая… Почему-то я вижу ее рыжеволосой, с большим бюстом и алой помадой на губах. Наверное, потому, что ничего не может быть ярче и сексапильнее… Как меня Вацлав с Владом обозвали? Холодной рыбой, не сексуальной и не страстной? Что ж, они, наверное, правы. Я такая и есть. Живу, будто в болоте… Вся моя жизнь – этакий затянувшийся пасмурный день, когда с неба сыплется даже не дождь, а… а какая-то шняга…» Ефросинья открыла глаза и взяла чистый лист бумаги. Перед ее глазами возникло трогательное и располагающее лицо попутчицы с широко распахнутыми глазами. Только сейчас Фрося во всех его чертах видела подвох и подлог, а когда зашла в купе поезда, наоборот, порадовалась удачному соседству. Ее рука начала рисовать портрет Тани, следуя за воображением, словно с натуры, а вот сознание снова отключилось. То есть переключилось на Владислава. «Бежать мне отсюда надо… Ой, бежать! Надо же было нарваться на него… Стоп. А, собственно говоря, как все получилось? Я же сюда попала, чтобы передать бумаги по просьбе отца. Вот оно что! Если Влад познакомился со своей будущей женой у него в лаборатории, значит, папа знал, на ком его любимый ученик женился и куда уехал. Мы с ним никогда об этом не говорили. Видимо, отец щадил меня, понимал, что мне следует забыть о Владе, не напоминал о нем. И вдруг сам же попросил меня сюда поехать. Зачем? Как он мог так жестоко поступить? Мы тогда поговорили о моей несчастной личной жизни, о том, что единственный человек, кого я любила в жизни, это Владислав. И буквально послал меня поехать к нему, посмотреть, как шикарно он живет, на его жену, детей… услышать, что я не сексуальная… Браво! Спасибо большое! Не ожидала такого от отца. Надо как можно скорее уезжать отсюда и забыть встречу с Владом как страшный сон. Пусть живет дальше счастливо и беззаботно, а я уж как-нибудь…» Продолжая размышлять, Ефросинья закончила портрет Тани и, взяв новый лист бумаги, вызвала в памяти образ Игоря. Она уже делала последние штрихи, когда в кабинет вернулся Владислав, неся чашку с кофе. – Принес вот… – Спасибо. Что же прислугу не прислал? – Соскучился. – А я вот не очень, – огрызнулась Фрося. Владислав обошел стол и посмотрел на ее наброски. Рисовала Ефросинья очень хорошо, почти профессионально. И даже иногда думала, что если бы не выбрала специальность переводчика, то вполне могла бы стать неплохим художником. Сейчас на портретах молодоженов-мошенников она по памяти воссоздала каждую черточку их лиц, каждую неровность и морщинку, даже смуглость кожи, загар наметила тенями. Получилось не хуже фотографии. – Ого! Айвазовский отдыхает, – оценил Влад. – Айвазовский писал морские пейзажи, – фыркнула Фрося. – Я имел в виду детальность прорисовки. Думаю, что Вацлав возьмет свои слова обратно, когда увидит твою работу. Милые ребята… – Да уж. – Плечи у девушки широкие, а сама худенькая… Фигура гимнастки. – Ты так считаешь? – Ефросинья посмотрела на свой рисунок и в самом деле заметила то, что сразу бросилось в глаза Владиславу. Чем он и отличался от нее, так это абсолютно логическим мышлением. – У парня тоже очень спортивный вид. – Хм, и правда… – Ты так растерялась, словно поняла это только сейчас, – покосился на нее Влад. Фросе от его близости стало не хватать воздуха. – Я их не разглядывала, просто запомнила, это разные вещи. – Лицо его ты как-то интересно затенила. Вокруг глаз кожа очень светлая, а в остальных местах темная… Забыла затемнить? – спросил Владислав. И сразу добавил: – У него глаза словно светятся, появился такой эффект. И снова Ефросинья с удивлением уставилась на свой рисунок. – Не знаю, но он вот такой и был. Очень похож. Глупо, да? – Не знаю, я их не видел. – Ладно, – отстранилась Ефросинья, – пойдем, как ты сказал, порадуем Вацлава моими «фотороботами». – Радовать пока некого, – усмехнулся Влад. И, встретив непонимающий взгляд Ефросиньи, пояснил: – Он после того, как ты удалилась, сильно налег на горячительное и в результате заснул лицом в салате. – О нет! – Боюсь, что да… – А ведь лучше бы было расследовать по горячим следам! – ахнула Фрося, нервно крутя в руках карандаш. Влад только плечами пожал. – Мой друг очень хороший человек, но натура увлекающаяся. – А зачем ты выставил свой коньяк, который он так любит? – упрекнула Ефросинья. – Если бы я не пообещал ему коньяк, Вацлав вообще бы не приехал. А у тебя во всем я виноват? – уточнил Влад. – Во всех смертных грехах! – подтвердила Фрося. – Ну нет, все грехи я на себя не возьму, – покачал головой Светлов. – Даже для такого монстра, как я, это перебор. Девушка встала с кресла, выскользнув из-под его руки, и нарочито громко зевнула. – Передашь ему мои рисунки, как проснется. Или когда очнется… – Сама передашь. – Я ухожу, ты увидишь его первым, – отвела глаза Фрося. – И куда же ты уходишь? – Какая разница? Не у тебя же мне жить! – резко ответила она. – Фрося, я серьезно! – взял ее за плечи Владислав. – Как я понял, у тебя нет денег? – Нет. – Значит, в гостиницу ты не устроишься. А еще у тебя нет паспорта, документов, так? – Так. – Значит, и назад ты уехать пока не можешь. Ну и куда ты собралась? – Куда глаза глядят! Пойду в парк, на улицу, куда угодно, только чтобы не быть рядом с тобой. Есть места для попавших в беду людей! Ты не переживай за меня, я не пропаду. Обращусь в полицию, ведь наверняка в городе имеются какие-нибудь приюты для бездомных. На худой конец, устроюсь на ступеньках посольства. – Посольство находится в Варшаве, а туда без денег ты не доедешь. – Пешком дойду! Дай мне карту! – вдруг выпалила Ефросинья. Светлов рассмеялся. – Может, лучше навигатор? – Может, и его… – А мешок с хлебом и водой снарядить с собой? – продолжал участливо спрашивать Владислав. – Обойдусь подножным кормом, – буркнула Фрося. – Я никуда тебя не отпущу, – совершенно спокойно возразил мужчина. – Не боишься, что я буду кричать? – Кричи, если хочешь. – А вдруг жена услышит? – Не услышит… – Да ну тебя! Фрося решительно направилась к двери, но хозяин дома преградил ей дорогу. Нос девушки уткнулся в его тренированный торс. И вся ее решительность внезапно куда-то делась. |