Книга Большая книга пиратских приключений, страница 94 – Валерий Гусев

Алешка на мое возражение замотал головой и горячо зашептал:

– Дим, мы самое главное не сделали. – И вдруг ляпнул: – История нам не простит!

Этот довод меня сразил. Ну, уж коли история нам не простит… Кто ж попрет против истории? Кто с ней станет ссориться?

И Лешка рассказал мне о своих соображениях и догадках, связанных с нефтью. Конечно, все это было сплошной фантазией. Все держалось, как на подпорках, на одних «а может» и «наверное», но какое-то зернышко истины в Лешкиных придумках, несомненно, могло быть.

Я малодушно согласился. Видя, что мне не хватает энтузиазма, Алешка сказал:

– Пошли к Королю. Сделаем проверку.

Король лежал на раскладушке в палатке и все листал книгу Дюма. Он дожидался комиссии, чтобы договориться о вознаграждении за найденный клад.

– Что случилось, друзья мои? – приветливо спросил он.

– Соскучились, – сказал Алешка. – Ваше Величество, вы не знаете, как переводится слово «шварц»?

– Во французском я не силен, но немецкий знаю неплохо. По-немецки «шварц» значит «черный». У них даже фамилия такая есть, очень распространенная. По-немецки Шварц примерно то же, что по-русски Чернов.

– Спасибо, до свидания. – И мы вылетели из палатки.

– Убедился? – спросил Алешка.

Убедился. И теперь готов выполнять его задание.

И мы стали собираться в дорогу – потихоньку стащили лопатку, флягу с водой и кой-какие продукты – на всякий случай, потому что рассчитывали вернуться довольно скоро. Если геологи за один день сходили туда и обратно пешком, то на машине мы за два часа управимся.

Машину тоже Алешка достал. Вернее, обнаружил. Сопоставив мои слова о следах машины и присутствие террористов, он сделал правильный вывод, и за соседним холмом мы нашли открытый джип неизвестной марки.

Машину водить мы умели. Особенно по пустынным просторам, где нет дорог, встречного и попутного транспорта, дорожных знаков, пешеходов и инспекторов ГИБДД.

Забрав вещи, мы незаметно улизнули с базы и вскоре сидели в машине. Главно-дело – это со скоростями разобраться. Тут нам повезло: на рукоятке были нарисованы нужные цифры.

– Машину ты поведешь, – вдруг расщедрился Алешка. Или вообразил себя большим начальником.

Но оказалось – ни то ни другое.

Он пояснил:

– Я самолет водил, а ты нет. Это несправедливо.

Все парень успевает, даже справедливость восстанавливать.

Машина завелась. Больше того, она поехала, покачиваясь на песках, как лодка на волнах.

Мы обогнули базу далеко стороной и вышли на следы геологов. Они были хорошо заметны на песке, особенно тогда, когда, устав нести трубы на плечах, они потащили их волоком. На песке четко виднелись волнистые полосы.

И довольно скоро мы остановились на ровном пространстве, кое-где заросшем полынью. По этому пространству, под легким ветерком, мчались шары перекати-поля и торчали на нем, издалека заметные, на некотором расстоянии друг от друга вкопанные в землю трубы – те самые вешки, которыми геологи ограничили свое драгоценное месторождение.

– Приступим? – спросил Алешка и вытащил из багажника лопатку.

…Возвращаясь на базу, машину мы прятать не стали, а въехали прямо в лагерь.

– Во дают! – сказал встретивший нас старшина. – Где взяли?

– В песках, – сказал Алешка.

– Там больше нет? Какого-нибудь «мерса»?

– Поищем, – пообещал Алешка.

К вечеру начались всякие события. Прилетел папин вертолет вместе с членами комиссии. Король показал им подземелье с волшебным камнем, тайник в нем, предоставил для ознакомления французские реликвии. Словом, неопровержимо доказал, что исторический клад обнаружен именно им – для того и сидел возле мавзолея, терпеливо ожидая компетентную группу. Комиссия признала подлинность находок, определила их примерную стоимость, составила необходимые протоколы и обращение в Министерство культуры Франции. И выдала Королю официальный документ, подтверждающий его право на часть стоимости клада.

– На компьютер хватит? – деловито спросил Алешка.

– На компьютерный класс хватит, – ответил председатель комиссии, – и еще на два останется.

– И на крышу, и на обувь, – радостно подтвердил Король, собираясь в обратный путь.

Но этим событием день не завершился. Папа отловил нас и заставил навести порядок в палатке и поставить еще одну раскладушку. Отобрал у Алешки самую лучшую банку, наполнил ее водой и поставил в нее здоровенные розы, которые привез с собой из города.

– Совещание будет проводить, – предположил Алешка. – Будет раздавать кнуты и пряники.

Но он не угадал. Когда в палатке стало чисто и уютно, папа выгнал нас наружу, чтобы эти чистота и уют сохранились «хотя бы до вечера».

– Еще одна комиссия прилетит, – высказал Алешка другое предположение. – За верблюдом.

Но и в эту версию шикарные розы не укладывались.

Все разъяснилось к вечеру, когда над пустыней появился низко летящий знакомый до боли самолет – борт двенадцать – во главе с бравым дядей Сержем.

Самолет сел и подрулил прямо к Гере, который, флегматично жуя свою колючую жвачку, без всякого интереса смотрел на него. Гера за это время уже привык, что его родная пустыня не такая уж пустынная. В ней все время что-то летает, стреляет, взрывается. И валяется под ногами.

Дверца распахнулась, и в проеме появился сияющий дядя Серж.

– Главно-дело, – сказал он, – опять меня захватили.

– Террористы?! – взвизгнул Алешка.

– Но я отбился. Вот он, принимайте.

Дядя Серж сбросил трап и отступил в сторону. На его месте возникла немного испуганная женщина. В одной руке она держала большую сумку, а на другой руке у нее висела старая, до боли знакомая дубленка.

– Какая экзотика! – с восторгом сказала женщина. – Живой верблюд!

Папа помог ей спуститься по трапу и спросил:

– А шубу зачем привезла?

– Меня Алешка предупредил, что здесь по ночам «минус пятьдесят градусов ниже нуля».

– Зато, – сказал Алешка, – мы поймали террористов и верблюда. Мы его домой возьмем, он мало ест.

Мама обошла всю базу, знакомясь с ее бытом и обитателями и восхищаясь всякой экзотикой. Алешка покатал ее на верблюде, а капитан Бессонов подарил маленькую черепашку.

– За шиворот заползла, – объяснил он, – когда я спал.

– Хорошо, что не тарантул, – шепнул мне Алешка.

В нашей палатке мама восхитилась розами («Какая прелесть!»), чистотой и порядком («Можете, когда хотите») и стала выгружать из сумки продукты.

– Да, – спохватилась она, – я ведь вам арбуз привезла. Он в самолете остался. Леш, сбегай за ним. А чего это вы так сморщились?