Книга Последнее действие спектакля, страница 22 – Ирэн Адлер

– Я… сегодня… не могу, – смутившись, ответил Шерлок.

– Что это значит – не могу?

– Моя мама… я нужен ей для одного дела. Нам предстоит выбрать школу на новый учебный год.

Я знала, что Шерлок Холмс не любит говорить о своей семье, о брате Майкрофте и маленькой Виолетте.

– Выбрать школу? – переспросил Люпен. – Моего отца вот-вот повесят, а ты будешь выбирать школу?

– Извини, – тихо произнёс Шерлок.

– А мне придётся взять с собой Нельсона, иначе у меня тоже будут неприятности, – пришла я ему на помощь.

Арсен посмотрел на нас, и я прочитала в его взгляде сожаление, что у нас есть семейные обязательства. Мне показалось также, что он слегка завидовал нам, потому что, в отличие от него, о нас кто-то беспокоится. Все трое мы находились в том переходном возрасте, когда человек ещё не совсем взрослый, но уже и не ребёнок.

– Поступайте, как хотите, – вспылил он, застёгивая свой красивый пиджак, и быстро ушёл, даже не попрощавшись.

– Обиделся? – спросила я Шерлока Холмса.

Он стоял ко мне спиной и внимательно рассматривал здание под номером 221 В.

– Мне нравится здесь, – проговорил он.

Мистер Нельсон ворчал и протестовал, неся в обеих руках мои сумки с одеждой.

– Так уж необходимо заходить в каждое? – спросил он, когда я остановилась у ателье на Сэвил-роу на той стороне улицы, которая поручена мне.

– Если не ошибаюсь, вы сами, мистер Нельсон, напросились присматривать за мной, не так ли? Так что вот, – я улыбнулась ему, – порядочные молодые девушки именно так и поступают – ходят по ателье и делают покупки.

Он притворился, будто верит мне, и прошёл в следующее ателье.

– И во всех мастерских порядочные девушки выспрашивают у хозяйки, не знает ли она некую Гортензию? – с лёгким сарказмом спросил он.

– Именно это они и делают, когда нужно найти определённого человека.

– А когда найдут?

– Знаете, что я вам скажу, мистер Нельсон? Вы в самом деле задаёте слишком много вопросов!

Однако мне повезло, потому что к концу дня, когда я уже потеряла всякую надежду, именно Нельсон нашёл Гортензию. В последнем ателье, куда мы вошли, пока я разговаривала с хозяйкой, он поступил мудрее – расспросил о Гортензии продавщиц. И неожиданно узнал её адрес.

– Думаю, нужно сейчас же отправиться туда… – улыбнулся мистер Нельсон, когда мы вышли на улицу. Он походил на высокое тёмное дерево, увешанное пакетами и пакетиками.

– Это было бы очень мило с твоей стороны.

– При условии, что вместе с вами, мисс Ирэн. – Я искоса посмотрела на него. – Мне тоже теперь интересно.

Дом Гортензии находился на одной из соседних улиц. Мы постучались, и дверь нам открыла маленькая девочка.

– Привет, малышка, – поздоровалась я. – А твоя мама случайно не дома?

Обернувшись, девочка позвала маму, и вскоре в дверях появилась круглолицая, голубоглазая женщина средних лет с каштановыми волосами, собранными в пучок на затылке.

– Простите, миссис, вы Гортензия? – как можно приветливее обратилась я к ней.

Женщина посмотрела сначала на меня, потом на мистера Нельсона, и он тоже улыбнулся ей.

– Ответьте, пожалуйста, да. Мы уже целый день ищем вас!

– Меня? – удивилась портниха. – А зачем?

– Вообще-то мы ищем Офелию, – тихо произнесла я и, увидев, что Гортензия готова закрыть дверь, добавила: – Не бойтесь, прошу вас. Я не интриганка и не журналистка. Я только очень обеспокоенная её поклонница. Я слышала, что вы были подругами, и поэтому решила узнать, не видели ли вы её в последние дни. Мне важно понять только одно, всё ли с нею в порядке, и я больше не побеспокою вас.

Видимо, эта короткая речь, которую я приготовила заранее и повторяла про себя весь день, произвела впечатление, потому что портниха успокоилась и, отойдя от двери, пригласила войти и предложила чаю.

– Вообще-то уже время ужина, но…

– Чай нас вполне устроит, – ответила я.

– Мы с Оливией родились в один месяц… – начала свой рассказ портниха, – и у нас обеих была трудная жизнь…

Они росли в самом бедном квартале Бетнел-Грин, где, на счастье Оливии, один добрый викарий создал в своём приходе хор девочек, который пел в церкви.

– И очень скоро все заметили талант Оливии, – улыбнулась портниха. – А потом викарий как-то представил её одному своему знакомому джентльмену, который невероятно изумился, послушав девочку.

– А имя его не помните? – спросила я.

– К сожалению, нет, – призналась женщина. – Но знаю, что он был очень богат и влиятелен, он-то и познакомил Оливию с Джузеппе Барцини.

«Нашли!» – подумала я и представила себе загадочного благодетеля, джентльмена, а также очень богатого человека, который к тому же, вполне возможно, говорит с испанским акцентом.

– Продолжайте, прошу вас.

– Они отправились ужинать в роскошный ресторан в центре города, один из тех, где простые люди, как мы, разве что могут позволить себе чашку чая. – Оливия очень волновалась, я бы даже сказала, испугалась. – И я помогла ей сшить для этого вечера очень подходящее и элегантное платье. Ужин прошёл лучше всех ожиданий. Маэстро Барцини, послушав Оливию, сразу решил увезти её с собой в Милан, в Италию, учиться, не сомневаясь, что она станет оперной звездой. Оливия вернулась домой за своими вещами, а также для того, чтобы получить от родителей документ, согласно которому они в обмен на ежемесячное обеспечение позволяют ей покинуть Лондон. Тогда же Оливия попрощалась со своими немногими подругами. Помню, она хотела оставить мне платье, которое было на ней в тот вечер, уверенная, что оно принесёт удачу и мне, но я отказалась. У меня намного лучше получалась работа иголкой, чем пение.

– И что же произошло потом?

– А то, что мы стали читать её имя в газетах, – улыбнулась портниха. – И вскоре её семья переехала во Францию, подальше от той нищеты, где выросла моя подруга. Можно ли осуждать их за это?

– А Офелия никогда не предлагала вам тоже уехать? – поинтересовалась я и заметила, как выпрямился мистер Нельсон, точно так же, как Гортензия. Я осознала, что невольно коснулась весьма деликатной темы.

– Вам, наверное, не понять этого, мисс. Ваши манеры и ваш спутник легко объясняют, из какого вы социального круга…

Мистер Нельсон согласно кивнул.

– Но, видите ли, беднякам особенно дорого чувство собственного достоинства.

Я закусила губу.

– Извините. Я не хотела обидеть вас.

– Но обидели. Сами того не желая, понятное дело. Точно так же, как обижала и моя подруга Оливия всякий раз, когда предлагала деньги, желая помочь мне. Я никогда не завидовала её таланту и успеху. Я всегда искренне любила её. И ожидала от неё такого же отношения, без сожалений и сочувствий по поводу того, как мне живётся.