Книга Искупление Габриеля, страница 117 – Сильвейн Рейнард

– Вы еще скажите: «Никаких наслаждений». Что тогда вообще остается? – сердито спросил он.

Джулия нервозно рассмеялась:

– Мы обязательно что-нибудь придумаем. Благодарю вас, доктор Рубио.

От гинеколога Габриель повез жену в ближайший книжный магазин «Барнс энд Ноубл», где купил целых три книги о беременности. Все они утверждали, что куннилингус во время беременности – это вполне нормально, пока воздух не попадает во влагалище.

Потом чета Эмерсонов вернулась домой, где профессор наглядно доказал Джулии правильность своей точки зрения.

* * *

– Вряд ли тебе стоит ехать со мной на следующий прием к гинекологу, – сказала Джулия, одеваясь утром.

На календаре было двадцать первое января – годовщина их свадьбы. Ребекка, обрадовавшись тому, что через несколько месяцев станет еще и няней, сдала свой дом в Норвуде и поселилась в одной из гостевых комнат. Джулия тоже обрадовалась. Во время беременности ей требовалась не только физическая, но и моральная помощь и совет старшей женщины, а их с Габриелем матери уже покинули этот мир.

– Я буду ходить на все твои приемы. Рубио меня не испугает, – возразил Габриель, торопливо застегивая пуговицы рубашки. – И все знать она не может.

Джулия предпочла не спорить.

Шел второй месяц ее беременности, а она уже чувствовала, как изменилось ее состояние. Ее груди стали больше и мягче. Она быстро уставала. Появилась обостренная чувствительность на запахи. Она была вынуждена попросить Габриеля не пользоваться «Арамисом», поскольку аромат этого одеколона стал ей противен. Она избавилась от всех своих шампуней с запахом ванили, заменив их другими, пахнущими грейпфрутом (этот запах не вызывал у нее отвращения).

К великой радости Габриеля, гормональный фон Джулии стал таким, что ей требовался секс несколько раз в день. Габриель был счастлив ей в этом помочь.

(В этом случае, как и в нескольких других, он был безупречным джентльменом.)

– Ты хорошо себя чувствуешь? – спросил Габриель, встревоженный зеленоватым оттенком ее лица.

– Смотри, а джинсы еще на меня налезают, – обрадовалась она.

– Замечательно, дорогая. Но, возможно, нам стоит уже сейчас купить одежду для беременных.

– Не хочу в годовщину нашей свадьбы ходить по магазинам.

– В этом нет необходимости. Я думал, что мы с тобой немного погуляем по «Копли-Плейс», а потом отправимся в свой номер в «Плаза». Если помнишь, выходные мы проведем там.

– Хорошо, – тихо ответила Джулия. – Мне это нравится.

В кухню она входила, ощущая странное урчание в животе. Она жадными глазами смотрела на яичницу и Габриеля, положившего себе на тарелку несколько ломтиков бекона.

К странному ощущению в животе добавилось не менее странное ощущение в глубине горла.

– Может, начнете с ломтика поджаренного хлеба? – предложила Ребекка. – Я так часто завтракала, когда была в вашем положении.

Ребекка взяла хлеб и пошла к тостеру.

– Что-то мне нехорошо, – призналась Джулия, закрывая глаза.

– Я пополнила запасы имбирного пива. Садитесь, я вам сейчас налью стаканчик.

Отложив хлеб, Ребекка отправилась к холодильнику.

Джулия не успела ничего сказать. Позыв на рвоту был таким сильным, что она едва успела прикрыть рот и добежать до ближайшего туалета.

Габриель бросился следом. Джулию уже рвало, и эти звуки разносились по всему коридору.

– Держись, дорогая.

Габриель присел на корточки и отвел ей волосы. Джулия стояла на коленях, склонив голову к унитазу. Рвота не прекращалась. Желудок исторгал все, что в нем находилось.

Габриель гладил жену по спине. Схватив полотенце, он обтер ей рот, затем подал стакан воды.

– Должно быть, это и есть любовь, – пробормотала Джулия, глотая воду.

– Что ты сказала? – Габриель примостился сзади, держа ее в своих руках.

– Ты оберегал мои волосы, профессор. Должно быть, ты меня любишь.

Он осторожно протянул руку к ее животу:

– Я помню, как заботливо ты возилась со мной, когда меня рвало. Это было раньше, чем ты меня полюбила.

– Я всегда любила тебя, Габриель.

– Спасибо. – Он поцеловал ее в лоб. – Мы ведь вместе сделали нашего малыша. И никакие жидкости, выливающиеся из тебя, меня не испугают.

– Я это вспомню, когда у меня начнут отходить воды.

* * *

Несколько часов Эмерсоны неспешно гуляли по «Копли-Плейс», после чего поехали в итальянский ресторан в северном конце этого громадного торгового комплекса.

Они сняли роскошный номер в отеле «Копли-Плаза». Вечером Джулия разделась, небрежно разбросав одежду по полу. Габриель любовался ее изменившимся телом, и прежде всего большой, налитой грудью.

– От твоей красоты у меня всегда перехватывает дыхание, – признался он.

– А меня всегда удивляют твои комплименты, – сказала она.

До сих пор его взгляд вызывал у нее жар во всем теле.

– Они не должны бы тебя удивлять. Наверное, я недостаточно много говорю их. – Он помолчал, глядя на нее. – Теперь мы больше не новобрачные.

– Да.

– С годовщиной вас, миссис Эмерсон.

– И вас с годовщиной, мистер Эмерсон.

Габриель полез в карман пиджака и достал синюю коробочку, перевязанную белой атласной лентой.

Джулия замерла:

– Габриель, прости мою забывчивость. У меня есть для тебя открытка, но подарок я забыла дома. – Она потерла лоб. – Надеюсь, мои мозги еще не становятся беременными.

– Это что за беременные мозги? – удивился Габриель.

– Доктор Рубио говорит, что у беременных женщин часто бывают кратковременные провалы в памяти. Возможно, это связано с гормонами.

– Я мог бы обойтись и без подарка, но я благодарен тебе за внимание.

– Я купила тебе звезду Давида на серебряной цепочке. Я знаю, ты не жалуешь украшения… кроме этого. – Джулия указала на его обручальное кольцо. – Но я подумала… возможно…

– Я обязательно буду носить твой подарок. Спасибо, Джулианна. Какая же ты у меня заботливая.

– Угу, заботливая! Подарок дома оставила. А ты не забыл. Спасибо.

Джулия взяла из рук мужа коробочку. Внутри лежал кулон с крупным бриллиантом на длинной платиновой цепочке. Несколько удивленная выбором подарка, Джулия вопросительно посмотрела на мужа.

– Он превосходно сочетается с сережками Грейс, – сказал Габриель, помогая ей надеть кулон.

– Какая красота. – Джулия коснулась бриллианта. – Спасибо, дорогой.

– И тебе спасибо за то, что выдерживаешь меня. – Габриель поцеловал ее в шею.