Онлайн книга «Искупление Габриеля»
Габриель продолжал метаться, остервенело молотя кулаками по постели. – Габриель! Джулия включила настольную лампу. Габриель что-то произнес, потом вдруг сбросил с себя одеяло и простыни. Его глаза открылись, и он сел на постели, судорожно глотая воздух. – Что с тобой? – тихо спросила Джулия, не решаясь подойти ближе. Габриель очумело поглядел на нее, хватаясь за грудь. – Тебе плохо с сердцем? Дышать можешь? – Кошмар приснился, – дрогнувшим голосом сообщил Габриель. – Я принесу тебе воды. Джулия сбегала в ванную, налила стакан воды из-под крана и принесла мужу. Габриель молча взял стакан. Джулия села на край кровати, не сводя с Габриеля встревоженных глаз. – Что тебе приснилось? Габриель выпил воду и отставил пустой стакан. – Дай мне прийти в себя. Джулии хотелось откинуть с его лба налипшие волосы, но она не знала, понравится ли Габриелю этот знак заботы. Синие глаза Габриеля разглядывали противоположную стену. – Я видел своих биологических родителей. – Боже мой! Джулия потянулась, чтобы обнять его, но Габриель сжался. Ему явно было не до объятий. Помешкав, Джулия вернулась в кровать. Габриель не шевелился. Свет ему явно мешал, однако он не погасил лампу, а продолжал сидеть, упираясь в стенку кровати. Джулии хотелось успокоить его. Но пространство вокруг Габриеля было заполнено странной энергией. Чувствовалось, ему не нужны ничьи прикосновения. Джулия снова легла и укрылась. Она уже засыпала, когда Габриель вдруг заговорил: – Мне снилось, что я в нашей старой бруклинской квартире. Я слышал, как родители ссорились. – (Джулия широко раскрыла глаза.) – Затем раздался непонятный стук. Мать заплакала. Я побежал в кухню. – Она что, упала? – Мать стояла на коленях. Рядом был отец и кричал на нее. Я стал колотить его кулаками и тоже кричать на него. Отец отпихнул меня и пошел к выходу. Мать поползла за ним, умоляя не уходить. Глаза Габриеля холодно блеснули. Лицо было перекошено гневом. – Отъявленный мерзавец, – процедил он. – Дорогой, успокойся, – прошептала Джулия, осторожно кладя ему руку на бедро. – Ненавижу его. Он уже давно умер, но если бы я знал, где его могила, то помочился бы на нее. – Я тебе очень сочувствую. Габриель не отвечал. Джулия осторожно гладила его, пытаясь успокоить. – Он ее ударил. Мало того что он соблазнил мать и потом бросил нас, так он еще поднял на нее руку. Ничтожество. – Габриель, это был всего лишь тяжелый сон, – прошептала Джулия. – Я так не думаю, – покачал головой он. Джулия оцепенела: – Ты думаешь, тебе приснилось то, что когда-то происходило на самом деле? Габриель закрыл глаза, придавив пальцами веки: – Вряд ли это была их первая ссора. И я не впервые пытался вмешаться. – Сколько тебе тогда было? – Лет пять или шесть. Точно не помню. – Ты был смелым мальчиком, вставшим на защиту своей матери. Габриель опустил руки: – Моя защита ничего не давала. Он ее морально раздавил. Ты бы поползла за мужчиной, который только что тебя ударил, да еще на глазах у твоего сына? – Должно быть, она любила твоего отца. – Нечего ее оправдывать, – огрызнулся Габриель. – Габриель, посмотри на меня, – мягко попросила Джулия. Он повернулся к ней, яростно сверкая глазами. – Мои отношения с Саймоном были не многим лучше. Габриель заморгал. Огонь в его глазах начал тускнеть. – Я не знала твоей матери. Но я помню, какой сумбур был у меня в голове, когда я встречалась с Саймоном. – У тебя это было не так. И потом, ты была слишком молода. – Вряд ли твоей матери было много лет, когда она тебя родила. Кстати, а сколько ей было? – Не знаю, – буркнул Габриель. – Она думала, что любит твоего отца. У них был общий ребенок. – А у него – семья, которую он не собирался бросать. Джулия мяла простыню. – Никто из нас не в силах изменить свое прошлое. Нам подвластно только будущее. – Прости, что разбудил тебя, – сказал Габриель, целуя ей волосы. – Я сама проснулась. Габриель приподнялся на локте: – А тебя что разбудило? – Известная женская проблема. Габриель не сразу понял, о чем речь. – Как ты себя чувствуешь? – Не самым лучшим образом, но это пройдет. – То-то вчера ты показалась мне несколько нервной, – сказал Габриель и нежно погладил ей грудь. Джулия обхватила его руку своими: – Я тебе очень сочувствую. Кошмарные сны – это всегда тяжело. Габриель повернулся, чтобы погасить свет, затем тоже лег под одеяло. Джулия слышала, как он скрипит зубами. – Ты думаешь, это был не просто кошмарный сон, а эпизод из твоей памяти? – Иногда я сам не знаю. – А раньше такое бывало? – Редко. Давно уже не было. – Ты мне никогда не рассказывал. – Джулианна, я не любитель обсуждать подобные вещи. Мои детские воспоминания отрывочны и расплывчаты. И то, что я помню, я стараюсь забыть. – Ты рассказывал о них доктору Таунсенду? – Вкратце, – ответил Габриель, рассеянно поглаживая спину Джулии. – О своих родителях я знаю очень мало. – Я вполне понимаю твою злость на родителей. Но она в первую очередь разрушает тебя. – И это я слышал. – Габриель повернулся к ней лицом. – Мой семейный шкаф полон жутких скелетов. Могла бы ты меня полюбить, невзирая на них? – Габриель, я любила и люблю тебя без всяких условий. Мне важен ты, а не содержимое твоего семейного шкафа. Он быстро поцеловал Джулию и лег, постепенно успокаиваясь. Джулия почти засыпала, когда возле самого уха раздался шепот Габриеля: – Спасибо тебе. * * * На следующее утро Джулия загорала у бассейна, стремясь понежиться на солнце, пока оно не стало нестерпимо жарким. Она надела широкополую шляпу и совсем миниатюрное голубое бикини. Этот купальник Габриель уговорил ее купить в Белизе, куда они ездили еще до свадьбы. С тех пор ей почти не представлялось случая его надевать. |