Онлайн книга «Конец»
|
— Я не работаю… — Как это не работаешь? — Вот так, не работаю, и все. Иногда помогаю другу в его бизнесе, но никакой работы со стабильным жалованьем у меня нет. — Значит, ты из богатеньких… мультимиллионер. — Нет, я, скажем так, рантье. Получаю небольшую ренту… которая позволяет мне жить… вполне сносно. — Сносно? Но ведь все это должно было откуда-нибудь взяться? Тебе что-то оставили родители? — Нет! Мои родители — они всю жизнь работали… самые обычные люди. — Так откуда тогда деньги, черт побери? Хватит крутить! Говори! Что еще за загадки! — Я был… помощником… несколько лет, что-то вроде личного секретаря у одного очень влиятельного человека… — Из знаменитых? — Нет, он вовсе не был знаменит, у этого человека была большая власть в мире бизнеса, но он всегда оставался в тени. Понимаешь, как раз самых могущественных людей обычно мало кто знает. — И ты его ублажал… — Тебе кажется, что это самое главное? Что все должно сводиться именно к этому? — Мне кажется, что ты его ублажал. — Он был немолод. И вел себя по отношению ко мне очень хорошо… Я… я любил его, по-настоящему любил… У меня была к нему куда более глубокая привязанность, чем к собственному отцу. — И он оставил тебе все свое состояние… — Нет, уж такую глупость он бы никогда не сделал! Ты разве не читала «Великого Гэтсби»? Ведь его жена и дети разорвали бы меня на куски — через суд, хочу сказать. Нет, никакого наследства он мне не завещал; он поступил иначе: еще при жизни переводил на мой счет приличные суммы… — Он сильно рисковал. — Это было одним из его свойств… возможно, самым замечательным… и очень полезным в бизнесе. Он с одного взгляда сразу мог раскусить человека. И никогда не ошибался. — Судя по всему, ты был в него влюблен. — Я уже сказал, что любил его. — А девушек у тебя никогда не было? — Случались и девушки… Но ведь суть не в том, мужчина это или женщина, главное — встретить… Надо полагать, проблема во мне самом. — А почему ты пригласил меня? Зачем нанял? — Зачем? Не знаю… Наверно, по той же причине, по какой тебя нанимают и другие: ну, чтобы не пришлось давать кучу объяснений, и вообще, так удобнее… — Но ведь все они — твои друзья… Чего ради ломаться, что-то изображать из себя? — Мои друзья… Ты полагаешь, наша дружба была такой уж настоящей? После того, что ты сама видела… — Ты никого не любишь. На самом деле ты никого по-настоящему не любишь… Не знаю, как можно так жить. — А ты? Ты сама любишь кого-нибудь сейчас по-настоящему? У тебя есть парень? Великая романтическая любовь — из тех, что на всю жизнь? Или главной целью твоей жизни до сих пор было обеспечить себе хорошую пенсионную страховку, как ты сказала? Темнота почти полная. Кажется, расплывчатая фигура Евы сливается с мраком, уменьшается, тает, пока совсем не исчезает, растворившись в черноте ночи. Проходит несколько секунд. — Давай сменим тему, — говорит она вдруг, изо всех сил стараясь, чтобы голос звучал нейтрально. — Я нашла одну вещь… тут, в доме. С той стороны, где лежит Ева, происходит какое-то движение, какое-то шевеление, вернее, слышится шелест ткани, чувствуется мягкое колыхание матраса. — Смотри… потрогай… — Что это?.. Черт! Где ты его… — Внизу, в кабинете, в ящике стола… — Я не люблю оружия. Он заряжен? — На предохранителе. — Нет, как хочешь, а мне такие штуки не нравятся. Не нравятся… Знать, что в твоих руках власть над жизнью и смертью и ты можешь так быстро, так просто, одним движением пальца решить чью-то судьбу… — А вот я не задумываясь пущу его в ход. Скажем, если ты прямо сейчас возьмешь да исчезнешь… Я… не смогу провести ночь одна в этом… в этом… Лицо Евы различить невозможно, но в голосе ее звучит невыносимая тоска, мука, он вот-вот сорвется. Теперь движение вроде бы происходит на стороне Хинеса. Оно едва ощутимо, словно откуда-то из темноты незаметно дунул суетливый ветер. Как можно догадаться, Хинес придвинулся поближе к Еве. Опять глухо зашуршала ткань, чуть слышно зашелестели волосы. — Не бойся… Ева… Да, именно так, Ева. Единственное… единственное положительное, что есть в гибели Ампаро, — это… Понимаешь, у нас появилась надежда на то, что, возможно, исчезновения прекратились. — Она тоже исчезла, по-другому, но все-таки… Честно говоря, кажется… кажется… Я ни на миг не могу поверить в эту вашу дурацкую версию… связанную с Пророком, но вместе с тем так легко допустить, будто кто-то управляет нашими исчезновениями и делает это педантично, по заранее обдуманному плану. Молчание. Тишина. Наконец раздается голос Хинеса: — То есть ты веришь, что может существовать некто… — Нет, верить — не верю. Не могу верить, поскольку этот некто должен быть всемогущим, а в такие вещи я поверить не способна. Да и нет никакого желания поверить. Я только сказала: кажется. Но, не исключено, все это только чистая случайность. Чистое совпадение. Опять повисает молчание. — Слушай… от тебя пахнет чесноком… — Прости! Наверно, это… из-за иберийской колбасы. Она была очень вкусной, но… — Нет, только не отодвигайся. Лучше обними меня покрепче… вот так, покрепче. Их тела на какое-то время вновь застывают в неподвижности. Затем происходит едва заметное движение, потом слышится голос девушки: — Это окно… мне страшно. — Никакой зверь… ни один опасный зверь не сумеет вскарабкаться на такую высоту. Если хочешь, я закрою окно, но… мы тут помрем от жары. — Нет… все равно, пусть остается так. Только обними меня покрепче, и все. На сей раз молчание длится дольше, чем прежде. Слуху хватает времени на то, чтобы отличить от прочих звуков пение сверчков, доносящееся снаружи, его особый ритм, и воспринять его как что-то существующее само по себе, отдельно от знойного, неподвижного воздуха, обволакивающего все вокруг. Также можно уловить какое-то движение на кровати, едва заметное перемещение тел, легкий шелест воздуха, который выходит при дыхании изо рта, из ноздрей. Но темнота еще больше сгустилась, и уже невозможно ничего различить — ни очертаний тел, ни их движений. — Да что такое… что с тобой, на фиг, происходит? — Голос Евы прозвучал неожиданно резко, вспарывая ночной мрак. — Нет… прости… я не могу, не могу… — Но ты же… был совсем готов… Вон он у тебя каким стал! — Не говори пошлостей. — Не говори?.. Да пошел ты… Козел… |