Онлайн книга «Страсть в жемчугах»
|
Играя этой чудесной бусинкой, покрытой влагой, Джозайя надеялся, что наслаждение Элинор станет и его восторгом. Как ни тщеславен он был прежде, считая себя изрядным любовником, теперь тщеславие сменилось стремлением доставить удовольствие Элинор – и только ей одной. Ритм движения его пальцев ускорялся в такт поцелуям, и было ясно, что Элинор создана из плоти и крови, мышц, сухожилий и нервов, так что ни одно его прикосновение не оставляло ее бесчувственной. Ощущая, как нарастает напряжение в ее теле, Джозайя прервал поцелуй, но только для того, чтобы заглянуть ей в глаза; он упивался видом Элинор, возбужденной и испытывающей первые признаки того наслаждения, на которое было способно ее тело. «Вот… Когда я ничего не смогу видеть, я закрою глаза, и у меня будет это». С этой мыслью он погрузил палец в ее разгоряченное лоно и тотчас понял, что зашел слишком далеко. Глаза Элинор тут же распахнулись в тревоге, и она замерла на мгновение. Потом схватила его за руку и отвела ее в сторону, чтобы положить конец вольностям, которые он себе позволил. Да, было совершенно очевидно: страстные поцелуи и ласки подошли к порогу чего-то более серьезного. Какой-нибудь прохвост отступил бы только затем, чтобы снова попытаться добиться своего, пока девушка сбита с толку и смущена, но Джозайя Хастингс не повеса. «Черт побери, только осел продолжал бы настаивать», – сказал он себе. И решительно отстранился от Элинор, игнорируя бесстыдные требования своего тела. – О Господи! – Она потянулась к нему и взяла его лицо в ладони. – Эффект… потрясающий, сэр. Это было… правильно? – Не думаю… – Джозайя вздохнул. – Полагаю, нам следует остановиться, пока мы можем. – Остановиться? – спросила она с дрожью в голосе. – Но я… Нам действительно следует остановиться? Он взял ее за руки и медленно повел руку вниз, к своему животу и к твердому горячему фаллосу, прижимавшемуся к ткани брюк. Джозайя хотел недвусмысленно продемонстрировать Элинор свое возбуждение, и ему это удалось. Он увидел, как глаза девушки в страхе расширились – возможные последствия для ее девственности были слишком очевидны. – Д-джозайя… – Я не хочу обесчестить вас, Элинор. Ни теперь, ни когда-либо. И разве для вас это не было бы погибелью? – Я… не знаю… – Мисс Бекетт, это не флирт, который заканчивается целомудренными поцелуями. – Джозайя отпустил ее руку. – Я знаю вас уже достаточно хорошо, мисс Бекетт, чтобы понимать: мы не должны это делать. Элинор возвращалась домой в замешательстве. И она еще более не была уверена в своих чувствах теперь, когда попробовала новый вкус греха. Мать говорила ей, что когда она встретит «правильного» человека, то сразу это поймет, и тогда все станет на свои места, так что у нее, Элинор, никаких сомнений не останется. Но Джозайя был… слишком уж необычным. Он растревожил ее чувства и бросил вызов всему, что она считала разумным и правильным. Когда он смотрел на нее, она забывала все правила этикета и светской сдержанности, которые внушали ей с раннего детства. Ничто в нем не говорило о спокойствии и сдержанности. Наоборот, в его глазах было обещание экзотического таинства; когда же он целовал ее, она забывала обо всем на свете. Она влюбилась. И эта привязанность была… просто ошеломляющей, только она, эта самая привязанность, ничуть не соответствовала описаниям леди М. Элинор без оглядки отдалась безрассудной страсти, хотя все ее инстинкты прямо-таки кричали об опасности. Временами ей казалось, что она лишилась рассудка, – хотелось умолять Джозайю, чтобы он целовал ее бесконечно, пока ее не перестанет заботить, что это значит, пока от ее тревоги и голода ничего не останется. С того момента, когда он спас ее, представления Элинор об идеальном мужчине воплотились в Джозайе. Ей казался истинно джентльменским каждый его жест, а каждый его великодушный поступок увеличивал ее доверие к нему. К тому же он всегда был вежлив с ней и не терял над собой контроля. И теперь она оказалась в странном положении – сама держала в руках поводья своего падения… «Я бы полностью уступила ему сегодня, если бы он начал настаивать. Но он увидел страх в моих глазах… и вот я снова отправлена в «Рощу», чтобы подумать и решить, что делать дальше». Он сказал, что у него нет секретов. Но ее не проведешь. И дело не только в таинственном письме от «отшельников». Что-то не так с его зрением – она все больше убеждалась в этом. Настойчивость его пристального взгляда походила на привычку человека, который пытается что-то высмотреть вокруг или которому сложно выделить что-то из того, что его окружает. Складывалось впечатление, что для Джозайи предметы просто не существовали, пока не оказывались прямо перед ним. И на каждый новый звук он поворачивал голову… Кроме того, он не раз проливал краски и перевернул больше посуды, чем это случается обычно, а его падение в парке – еще одна «улика». Он еще сказал тогда, что «стал неуклюжим», – следовательно, раньше с ним такого не случалось. К тому же он частенько говорил, что «цвета пропали» или что ему нужно «больше света». И еще – свечи… С каждым днем на столе появлялось все больше свечей, так что теперь его студия могла соперничать с кафедральным собором. Тяжко вздохнув, Элинор пробормотала: – Он не доверяет мне свои секреты – ни большие, ни маленькие. Пока не доверяет… Но ей хотелось, чтобы он доверился ей, хотелось узнать о нем как можно больше. А может, такие мужчины открываются только тем женщинам, которые делят с ними постель? Может, доверие – это часть связи между мужчиной и женщиной, связи, скрепленной физической близостью? Карета остановилась перед «Рощей», и Элинор, с помощью кучера спустившись с подножки, вошла в гостиницу. – С вами все в порядке, дорогая? – Все замечательно, миссис Клей. – Элинор начала подниматься по лестнице, потом остановилась. – Миссис Клей… – Да, дорогая. – Скажите, как… как часто интуиция вас подводит? – Никогда, мисс Бекетт. Ни разу за эти годы я, что называется, не пропустила тухлого яйца. – Как вы можете быть настолько уверены? – Вопрос прозвучал печально, даже граничил с отчаянием, но Элинор нужны были заверения, которые могла дать только по-матерински заботливая миссис Клей. – С вами что-то происходит, дорогая? Что, кто-нибудь… – Нет-нет, миссис Клей! Пожалуйста, не тревожьтесь. Я ни о чем конкретном не говорила. Просто моя интуиция никогда не была особенно хорошей, и я боюсь доверять собственным суждениям. – Ах, наивное вы дитя. – Миссис Клей вытерла руки о фартук. – Я вам так скажу: поступки никогда не лгут. А если вы в чем-то не уверены, то оценивайте дело рук человека, а не его слова. Это поможет? – Да, полагаю, поможет! – Все казалось таким простым… |