Онлайн книга «Трон любви. Сулейман Великолепный»
|
– Это было письмо от Тахмаспа? – Я не знаю… Пришлось рассказать обо всем подробно. Султан смотрел недоверчиво: – Но почему же ты все-таки сожгла то письмо, не прочитав? – Я не знаю, было ли это вообще письмо, просто лист, перевязанный красной ленточкой, я такой никогда не перевязываю. Испугалась, что там что-то негодное, и сунула в жаровню, а взамен надела ленточку на первый попавшийся свой лист. Некоторое время султан размышлял, потом усмехнулся: – А переписываться с кем-то из дома сефевидов можно… – С шахом Тахмаспом?! – Он еще ребенок, одного с Мустафой возраста. К тому же живет в изгнании, родственники прячут. С ним еще рано, но у него есть старшая сестра, заметно старше – Перихан-ханум. Эта знает все и обо всем, о ней отзываются как о девушке с очень твердым характером и способностью к управлению. Если наладить переписку с ней, то можно многое узнать из первых рук. – Но с персидскими шахами все время война?.. – Да, османов и персов всегда старались столкнуть лбами, чтобы у османов не было сил воевать на два фронта – с Персией и с Европой. Но после смерти шаха Исмаила наследником остался десятилетний Тахмасп, сейчас они дерутся между собой за влияние на юного шаха, им не до нас. Но знать, что там происходит, нужно… – У вас нет шпионов? – Полно. Но иногда то, что не сделает десяток мужчин, может легко сделать одна женщина. Придумай, о чем можно попросить Перихан-ханум, о какой-нибудь женской хитрости, притирании, мази, духах… Хуррем даже замерла от неожиданности. Повелитель дает ей задание, о каком она сама могла только мечтать, – переписка! Наладить отношения с противником, пусть даже с его сестрой, переписываться, как это делала Нур-Султан! Глаза загорелись, но она помотала головой: – Нет, принцесса юная девушка, нелепо было бы выпрашивать у нее секреты женской обольстительности. Пойдут слухи, что у султана Сулеймана жены сами не умеют красить ладони хной… Нет, не то… Сулейман с интересом наблюдал за Хасеки, он не ошибся, предлагая стать помощницей хотя бы в таком деле. Все письма будут под контролем, зато узнать и впрямь можно многое. – Я знаю, о чем можно попросить! Теперь уже улыбку сдержать стоило большого труда, Сулейман даже поднялся, чтобы это не так бросалось в глаза. О, да, если Хуррем возьмется за дело, то сестра Тахмаспа обязательно станет ее подругой на расстоянии. – Я попрошу у нее «Восемь райских садов» Амира Хосрова Дехлеви на фарси! Якобы у меня есть только на арабском… Сулейман все же улыбнулся. Кому еще из наложниц он мог предложить такое, и кому еще пришла бы в голову мысль просить у иностранной принцессы поэму Хосрова, да еще и на фарси! – Умница. Напиши письмо, дашь мне почитать. Ты сумеешь на фарси? – Не знаю… Персидский знаю, но больше в виде стихов. – Попробуй, я помогу. – Вы хотите, чтобы я стала вашим шпионом? – Почему бы нет? Иногда слово предпочтительней меча. – Но меня не обвинят в переписке с шииткой? – К хорошему человеку плохое слово не пристанет. К тому же я оповещу, что ты делаешь это с моего разрешения. Инш Аллах! – А как найти эту принцессу, ее не прячут, как маленького шаха? – Нет, принцесса им не опасна. – Сколько ей лет? – Четырнадцать-пятнадцать, не больше. Отпуская Хуррем к себе в комнату, султан вдруг посоветовал, лукаво глядя на нее: – И не жги бумаги, не заглянув в них. Хуррем, возбужденная данным поручением, не сразу обратила внимание на эти слова. Сообразила уже у своей двери, встала столбом, даже губу закусив, чтобы не выдать посетившую мысль. Гюль осторожно поинтересовалась: – Что, госпожа? К себе Хуррем вошла молча, только убедившись, что дверь закрыта, зашептала: – Почему кизляр-ага так медлил, не приказывая схватить служанку? Почему Повелитель не наказал евнуха за промедление? Кизляр-ага знал, что она скажет и покажет, но не только не остановил сам, он не боялся, что остановит падишах! – И… что? Хуррем только загадочно улыбнулась… – Повелитель не сердился на вас, госпожа? – Нет, напротив, он поручил мне начать переписку с сестрой шаха Тахмаспа, придумать повод для первого письма и написать его. Только твердое знание правил поведения не позволило Гюль плюхнуться на подушки от изумления. Она слишком хорошо знала, что сесть, когда стоит госпожа, категорически запрещено. – Зейнаб, ты слышала? Я буду переписываться с сестрой шаха, как Нур-Султан, – окликнула советчицу Хасеки Султан. Старуха покачала головой, но глаза ее довольно блестели: – Добилась своего? – Пока еще нет, но обязательно добьюсь. Вот в этом ни Гюль, ни Зейнаб не сомневались… Поздно вечером в спальне Хуррем, прижимаясь к груди Сулеймана, вдруг тихо спросила: – Как вы заметили, что я подменила лист? – По чернильному пятнышку. Но я не думал, что подменила ты. – А что вы написали на том листе, который я сожгла? Султан тихонько рассмеялся: – Догадалась? Там были стихи о любви. – Прочтите? – Если вспомню. – Значит, сочините новые… У вас получается куда лучше, чем у Хосрова Дехлеви… – Ах ты, лиса! Вот этого не понимал никто! Женщина на султанских малиновых матрасах и зеленых шелковых простынях нужна для услады плоти, а не бесед в ночи. В том, что услада была, сомневаться не приходилось, результаты бурных ночей появлялись на свет каждый год, а в один год даже дважды… Зачем еще и вести беседы по полночи? Вывод был единодушным: виновата околдовавшая Повелителя Хуррем. Только ведьма могла заставить такого мужчину так потерять голову. В тот вечер в спальне долго звучали стихи, не все они были Мухибби, то есть самого султана Сулеймана, он прекрасно знал поэзию и хорошо читал, вкладывая в написанные другими слова собственную душу. Хуррем млела. Это ли не счастье – рядом любимый мужчина, в комнате спали дети, рожденные от него, она получила поручение, достойное не всякого визиря и которое, уж конечно, Сулейман ни за что бы не дал Махидевран… Вот если бы Махидевран с ее сыном не было рядом… Хуррем даже испугалась собственных мыслей, но внутренне поняла, что теперь они будут приходить постоянно. Она начала переписываться с Перихан-ханум, задумка Сулеймана удалась. От умной принцессы, тоже преследовавшей собственные цели, султан знал о положении дел у соседей иногда лучше тамошних шпионов, удивляя всех своей осведомленностью. А для Хуррем такое задание было настоящим подарком, теперь она чувствовала себя не просто Хасеки, а помощницей Повелителя, его опорой. Сбывалась мечта быть нужной не только как мать его детей, не только женщиной для ночных услад, но и как советчица, много знающая и на многое способная. |